Хуадад-Сьюрэс. Я читатель – я так вижу
Шрифт:
– Стенолаз, – холодно ответил старший стражник.
Молодой человек еще раз перебрал бумаги и начал отрывочно выкрикивать приметы, перед каждой немного щурясь и беззвучно шевеля губами. Деревенские отвечали нестройным хором, кивая или качая головами.
– Возрасту молодого. Годов от пятнадцати до двадцати пяти.
– Да, господин Гаспар был молод.
– Росту среднего.
– Да, господин Гаспар был и не низок, и не шибко высок.
– Внешних уродств или примет особых не имеет. Ладен, крепок.
– Господин Гаспар, с лошади упал когда, лицо разбил. Под глазом синяк у него был, и щека
– Но второй половиной лица был не дурен.
– Волосы темные, неряшливые, на лицо спадают.
– Господин Гаспар ухожен был, дорогой пешей только измучен. Назад волосы носил в ленту, как господам положено.
– Одет обыкновенно в кафтан красный. Стенолазом себя кличет. Ярко-выраженный южный говор.
– Не-а. Нормально господин говорил.
– Но невнятно немного.
– Он ладонью рот и щеку закрывал, так как болела та.
– Не так много говорил, на самом деле.
– Но южного говора не было. Этих вообще не поймешь, а с ним понятно все было.
– Эм, тут дальше про Дрозда, – негромко обратился Питио к Дэнлиру.
– Ну что ж, ясно. – Старший стражник кивнул. – Спасибо, любезные. Вы нам очень помогли. А теперь, с вашего позволения, я бы хотел отойти ко сну.
6
Стражники покинули стоянку пастухов с первыми лучами солнца. Отдохнувшие за ночь лошади охотно шли быстрой рысью, хотя Бойкая то и дело норовила вырваться в галоп. Благо пока дорога была достаточно широкой, чтобы они могли ехать бок о бок и не мешать друг другу. Питио, судя по запавшим глазам, спал мало, видимо опасаясь нападения стаи волков. Он с трудом справлялся со своей лошадью и угрожал в любой момент выпасть из седла. Подстегивающий Пыльную Дэнлир постоянно ловил на себе вопросительный взгляд, но не собирался объясняться перед не самым смышленым напарником. В конце концов молодой стражник не выдержал:
– Не ты ли мне повторял про корни и переломанные ноги? И что мы успеем аккурат вовремя, и что спешка, между прочим, ни к чему хорошему не приводит?
– Я бы хотел догнать этого загадочного господина в красном. А когда начнутся охотничьи тропы, наши шансы на встречу уменьшатся, – объяснил старший стражник.
Змеиная постепенно сужалась, обрастая ямами, колдобинами и часто упоминаемыми корнями. Дэнлир осадил лошадь, переходя на медленную рысь. Уменьшение темпа езды разочаровало Бойкую, и она попыталась игнорировать поводья всадника. Питио пришлось с ней повозиться.
– Слушай, – сказал он, все-таки управившись с кобылой, – а вот догоним мы энтого Стенолаза, как его повезем? И наградят ли нас за это?
«Стенолаза? Питио, ты чем пастухов слушал?» – мысленно обратился Дэнлир к спутнику, одаривая его печальным взглядом.
– Пешком пойдет, разумеется. В цепях, – ответил седеющий мужчина шутки ради.
– Но мы тогда точно не успеем ко Дню Лета! – воскликнул молодой человек голосом полным отчаяния. – А он, между прочим, уже послезавтра! Я считал!
– Ну, значит, не повезем. – Старший стражник подмигнул, надеясь, что молодой человек хоть что-то заподозрит.
– Эм, убьем его? – аккуратно спросил Питио после непродолжительного молчания.
– Боги с тобой, щенок! – не выдержал Дэнлир. – Ну подумай сам! Сколько на свете людей в красных кафтанах! Мы же не можем арестовать человека за то, что он примерно того же возраста и сложения. Господские манеры и особенно отсутствие южного говора, указывают на то, что он не наша цель. Не говоря уже о том, что Стенолаз и Дрозд всегда были вместе. Ты думаешь, в случае опасности закадычные друзья просто разойдутся в разные стороны?
– Я, между прочим, на следователя не учился, – огрызнулся молодой стражник.
– А я, можно подумать…
Повисла несколько напряженная тишина.
– Но зачем ты тогда хочешь его догнать? – Лопоухий юноша, похоже, не собирался работать головой.
Дэнлир шумно вздохнул и принялся объяснять:
– Скорее всего, он действительно какой-то безумно влюбленный паренек с глупыми романтическими идеями. Но зачем столько таинства, да еще и отказ от сопровождения? Пастухи бы обрыдались от умиления при виде молодых, столько всего преодолевших ради любви, да еще и вопреки социальным различиям. – Старший стражник остановился, поняв, что его немного занесло. – Понимаешь, к чему я веду?
Питио молчал.
– Ну подумай сам уже! Не первый день работаешь! Смотри. У тебя молодая дочь. Допустим. Пустишь ли ты ее куда-нибудь через лес? Пусть и с прислугой.
– Да ни в жизнь!
– А бабу свою? Уже далеко не молодую и никогда особо не любимую. Например, в тот же Хуадад-Сьюрэс на Праздник Времени Года. На пару дней раньше срока, что б она могла нагуляться по всем этим прилавкам, да и ты бы отдохнул немного.
Питио мерзко улыбнулся:
– Хех. А ты не прост, старый хрыч, баб отправлять да отдыхать потом.
Вдруг его лицо озарилось мыслью, одновременно с падением на него пробившего листву луча солнца. Дэнлир едва удержался, чтобы не заржать.
– Постой-ка! Этот хрен встречается с замужней дамой! – выкрикнул лопоухий стражник.
– Ну, слава Богам!
– Вот о таком деревенские мужики точно бы молчать не смогли. Даже если б та была одета как женщина свободная, то о разнице в возрасте они бы трепались. Или, – молодой человек уставился на Дэнлира, выпучив глаза, – она весьма примечательная и известная госпожа! И если мы их застанем, то что-то выручим за молчание наверняка!
– Поездка не пройдет зря, да? – усмехнулся старший стражник, глядя, как юноша чуть ли не подпрыгивает в седле от возбужденного предвкушения.
Они продолжили свой путь, и Дэнлир очень скоро начал жалеть о том, что поделился мыслями с напарником. Питио не затыкался ни на секунду, то вспоминая симпатичных замужних миний – его осведомленность в этом вопросе несколько озадачила старшего стражника, – то перечисляя, на что он может потратить вырученные шантажом деньги. Он ударялся в мечтания о каких-то баснословных суммах, потом перескакивал на то, что они поступают неблагородно, но затем на словах уже покорял минью своим обаянием, заставляя молодого человека в красном отойти на второй план. А через секунду – убегал от наемников, которым было приказано убрать свидетелей незаконной встречи.