Хуан Дьявол
Шрифт:
– Хватит! Если вы думаете, что буду слушать вас…
– Вы выслушаете, потому что Ваше Превосходительство имеет золотое сердце. И это тоже вошло в поговорку. Поскольку вы знаете, что я прав, то мне следует сказать вам нечто важное. Недовольство – это лучшее, чему вы можете поверить, народная совесть пробудилась. Акт простой справедливости может исправить прошлые ошибки. У меня три тысячи подписей за жизнь Хуана Дьявола и рыбаков, что его сопровождают.
– Три тысячи подписей? Жизнь? Какая глупость, Ноэль? Они
– Но дело серьезное. Там, где Ваше Превосходительство загнало их в угол, с каждым разливом лавы им угрожает ужасная смерть, и как Ваше Превосходительство констатировало – да, она продолжает бежать с той безнадежной стороны.
– Никто не знает, в какую сторону она бежит!
– Ваше Превосходительство только что подтвердило с этого балкона, что знает.
– Ладно, нужно успокоить встревоженный народ.
– Народ верит слову Вашего Превосходительства, и судит обоснованно, что эти несчастные приговорены быть сожженными живьем только за одно преступление, что не позволили угнетать себя безжалостными ростовщиками.
– В любом случае, они подняли оружие против моей власти.
– А вы не злоупотребили властью, превращая Мыс Дьявола в остров?
– Хватит, Ноэль. Что вы предлагаете?
– Ваше Превосходительство, настал час. Если вы дадите Хуану возможность честно сдаться, никто не сможет осудить его. Речь идет о жизни более пятидесяти граждан Франции, и общественное мнение на вашей стороне. Эти подписи лишь подтверждение. Их можно продолжать, тысячи превращать в миллионы. Можно… – Ноэль вдруг прервался и с видимым неудовольствием многозначительно выразился: – О… О!
Губернатор живо повернул голову, проследив за взглядом нотариуса. В распахнутых дверях кабинета, переходящего в приемную, стоял Ренато Д`Отремон с матерью; затем, приблизившись, Ренато извинился, увидев выражение удивления и неудовольствия главы острова:
– Простите, Ваше Превосходительство. Двери были открыты и свободны для прохода.
– Я вижу… все позабыли о своем долге, когда более всего должны его соблюдать, – напомнил губернатор, не скрывая неприязни.
– Не обвиняйте нас в злоупотреблении доверием, друг мой, – защищалась София Д`Отремон.
– Вас никогда, София. Но прошу вас пройти в другую залу. Я внимательно выслушаю вас через минуту, я едва решил это дело.
– Вы не можете решить это дело, не выслушав меня, сеньор губернатор, – поправил Ренато. – Уже пятнадцать часов я гоняюсь за вами, и каждая минута может быть последней.
Внезапно дрогнула земля, все затряслось, картины на стенах скривились, лампы раскачивались. Глава острова, все более недовольный, воскликнул с раздражением:
– Этого только нам не хватало!
– Сеньор губернатор, я еще не закончил, – напомнил старый нотариус.
– Сеньор губернатор, два слова, – настаивал Ренато. – Несколько
– Действительно, Ренато, я сказал и поддерживаю это. Пока сеньора замужем за Хуаном Дьяволом…
– Этот брак расторгнут. На самом деле его никогда не существовало, потому что он так и не состоялся. С этими документами я докажу это.
– Как… это возможно? – поразился губернатор. – Так быстро?
– Быстро или нет, но вот они, – подтвердил Ренато очень высокомерно. – Согласно вашим словам, это единственное, что нужно, чтобы уступить моему требованию. Посмотрите сами, прочтите спокойно, проверьте подлинность бумаг, и ради Боги, не слишком запаздывайте, чтобы отдать все необходимые распоряжения.
– Минутку, Ренато. Эти бумаги… – вмешался старый нотариус.
– Вы тоже можете проверить их, Ноэль, – разрешил Ренато. – И поскольку это лучшее доказательство, у вас есть средства, чтобы связаться с Хуаном, предупредить, что все сопротивление будет бессмысленным, что он несправедливо держит Монику, что я советую ему…
– Не думаю, что Хуан будет слушать чьи-либо советы! – пришел в ярость Ноэль. – Если сеньор губернатор ответит должным образом на мое предложение, то Моника де Мольнар будет вольна делать, что хочет.
– В любом случае, Хуану будет стоить жизни пытаться удерживать ее силой, – зловеще пригрозил Ренато.
– Я уверен, он не удерживает ее силой! – упорствовал нотариус, со вспыхнувшим от негодования лицом.
– Я уверен в обратном, но с вами я не буду это обсуждать, Ноэль. Ни это, ни остальное. Вы лишь неверный слуга в моем доме.
– Именно на это я и хочу обратить твое внимание, Ренато, – вмешалась надменно София. – И об этом прошу сеньора губернатора. Мы не должны разговаривать с этим человеком, и не думаю, что нужно выносить его присутствие.
– Поэтому не входите и не прерывайте мою аудиенцию, сеньора Д`Отремон! – вскинулся Ноэль, не сдерживая гнев. – Если вам не о чем говорить со мной, то мне тоже. Следовательно, не будете ли вы добры пройти в другую залу, как намекнул Его Превосходительство, и подождать там.
– Вы самый наглый идиот, Ноэль! – оскорбила София.
– Если вы не поймете… – бешено угрожал Ренато.
– Прошу всех обуздать себя, или мы не сможем понять друг друга! – посоветовал губернатор. – Думаю, все правы, и если бы мы могли все согласовать…
– Выполните свое слово, губернатор, и я выдам вам мятежников побежденными и со связанными руками! – зазнавался молодой Д`Отремон.
– Не ты будешь связывать Хуана Дьявола, Ренато! – взорвался Ноэль, не в силах сдерживаться.