Художник
Шрифт:
Правда, певица в первой балладе рассказала, что вроде, камень похищен. Но раз ведьма жива, то камень цел до сих пор. Но самый главный вопрос остался открытым: каким образом эта старинная история связана с ним, Иржи Измирским? И почему, когда он возбуждается, его тело начинает пожирать призрачный огонь, требующий не страсти к женщине, а ее крови? "Господи, как страшно!" - подумалось Иржи в этот момент. Видимо, от дам придется отказаться, пока он не разберется во всей этой чертовщине.
Он открыл занавешенное на ночь окно и посмотрел на луну. Какую ночь подряд в этом странном месте длится
– Дурак!
– обозвал его испугавшийся Иржи и, высунувшись из окна, посмотрел на башни. И там, наверху одной из них, стояла тонкая фигура.
Иржи закрыл окно, решительно оделся потеплее, взял лезвие и подошел к зеркалу ванной комнаты. И с мукой на лице прорезал на пальце ранку. Бросив лезвие в раковину, он слегка нажал на палец. На нем выступила большая красная капля. Усмехнувшись, Иржи провел ей по стеклу. И увидел, как зеркальная поверхность растворяется в воздухе, открывая черную дыру прохода.
Запасливый художник включил на своем коммуникаторе фонарик и, зайдя внутрь, посмотрел на дисплей. Антеннка исчезла, словно ее никогда и не было. Но отступать назад было поздно, тем более, любопытство усиленно гнало его вверх. Выйдя из узкого башенного хода на крышу с зубцами, он сразу увидел залитую молочным светом луны худенькую фигурку.
– Зачем пришел?
– не поворачиваясь, спросила девушка.
– Получить ответы на вопросы.
– Я не могу тебе ответить на них.
– Спокойно сказала она.
– Я и не требую отвечать. Можешь просто кивать головой, если я прав. Попробуем?
Он подошел и прислонился к зубцу рядом с ней.
– Попробуй.
– Кивнула она.
– Ты вышла замуж за хорошего человека, который тебя очень любил. Так?
Она, не отрывая от луны глаз, кивнула.
– Вы вдвоем отправились в этот замок. Это был дом его предков, и вы ехали в гости?
– И да и нет.
– Блеснула ее улыбка.
Девушка задумчиво повернула к нему голову:
– Мой муж... Да, он очень знатного рода. А замок... Мы привязаны к нему кандалами... цепями проклятья!
– Однажды вечером или днем, не важно, в ваш дом приехала гостья. Она заблудилась или испугалась грозы, что тоже не играет никакой роли, и осталась у вас на несколько дней, развлекая его и Вас различными смешными придворными историями.
Девушка отвернулась от луны и, опершись локтями о зубец, уже внимательно слушала художника.
– Она строила глазки твоему мужу, соблазняя его своей доступностью и красотой. И вот однажды он не устоял. Поддавшись уговорам новой приятельницы и, не в силах противиться своему желанию, он подсыпал за ужином тебе "снотворный" порошок, как объяснила эта женщина. Ты заснула, а они провели весьма бурную ночь. Но когда утром его отпустила страсть, и он вновь превратился в любящего и заботливого мужа, то обнаружил, что жена его мертва. Так?
Девушка ссутулилась и печально кивнула головой.
Когда, опустив твое тело в подвал для подготовки к погребению, муж предался безудержной скорби, все та же искусительница прошептала, что можно попробовать тебя вернуть
Он посмотрел на девушку. Она смотрела поверх его головы и плакала, не вытирая слез.
– А потом, разжигая на стенах черный огонь, она начала колдовать. Ей требовалось только одно: продлить себе жизнь, ибо прежний обряд уже утратил свою силу, и она начала стареть.
Вновь распалив в твоем муже безумную страсть, она соединилась с ним прямо на алтаре. И в безумии черного огня он пообещал положить к ее ногам свое сердце. Но такие клятвы во время проведения обряда имеют прямую силу. Поэтому, снова привязав обессиленного человека, она вырезала ему сердце...
– Нет!
– вдруг воскликнула девушка.
– Все было гораздо страшнее. В большой зал начали заходить люди. Их протыкали древесные побеги, выкачивая энергию вместе с кровью и вливая ее в алтарь. Они умирали, не сопротивляясь. Просто падали, повисали на ветвях, как тряпки. Черный огонь плясал везде. Как я ни пыталась что-то изменить, у меня ничего не получалось. Энергия человеческой крови наполняла своей силой эту страшную волшбу. И я увидела, как там, в его груди, разгорается свет. Он все увеличивался, а потом его ребра раскрылись, и я увидела живое трепещущее сердце. Он должен был умереть от невыносимых адских мук, но не умирал. По его щекам катились кровавые слезы. И тогда ведьма перерезала сосуды и, вытащив сердце, положила на алтарь. Потом... Потом я не помню...А сердце, пламенеющим камнем, снова оказалось у него в груди, сияя, словно тысячи солнц! Ведьма тогда легла на алтарь сама и от самоцвета к ней протянулась светящаяся нить. Она лежала и на глазах молодела, меняя внешность.
Девушка замолчала.
– Где сейчас этот камень?
– с волнением спросил Иржи.
– Не знаю.
– Застонала она.
– Его похитили. Но оно - живо. Я его чувствую. Но чувствует и она. Помоги нам, человек!
– Помогу. Только скажи, каким боком я связан с этой историей?
– Ты - его потомок. И только у тебя достанет сил справиться с ней.
– Чей потомок? Имя?
– Тебе пора.
– Девушка снова посмотрела на луну.
– Ночное светило уходит и скоро грядет новый день. Все узнаешь в свой черед. Иди, мальчик!
Привидение заглянуло в его глаза отраженным лунным бликом.
Иржи поклонился и побежал вниз. Как только он зашел в ванную, стена снова стала зеркалом.
Раздевшись и умывшись, художник повалился на большую кровать.
Утро в спальню графа Измирского ворвалось громким стуком о стены широко распахнутой двери и довольным голосом родного брата Берната, приказывающим охранникам заказать завтрак в номер.
– Иржик! Вставай!
Плотные занавески на окне бесцеремонной рукой мгновенно сдвинулись в стороны, и яркие солнечные лучи затопили спальню розовым рассветом.