Художник
Шрифт:
– Я переживаю за Вас! Они, - он помахал рукой, - богатые женщины, всегда врут. Понимаете, я обычно стою, и на меня обращают внимания столько же, сколько на мебель в гостиной. Я вижу все их уловки, и как они пытаются подцепить кого-нибудь, чтобы только получить деньги. В них нет любви, огня... Они, как водяные пиявки: скользкие, холодные и вечно голодные. А Вы - такой искренний, честный... Я просто не хочу, чтобы к Вам присосалось одно из этих существ, пожирая душу и содержимое кошелька!
– Бог мой, Йожеф! Да ты - поэт! До тебя женщин мало кто воспевал подобным образом.
– Иржи отпил глоток вина.
– Я могу тебе сказать, что ты и прав, и не прав. Женщине Богом предназначена роль хозяйки дома. Согласен? Вот! И конечно, каждая мечтает о своем уютном гнездышке с добрым мужем
– Но там одно вранье!
– гнул свою линию упрямый охранник.
– Кругом силикон, ботокс и ни капельки любви!
– А ты, Йожеф, когда-нибудь пытался разобрать, что такое, эта любовь?
– Мы с женой любим друг друга!
– пылко ответил тот.
– Хорошо, уговорил. Давай на твоем примере. Представь, что за какой-либо проступок ты вылетаешь с работы. Естественно, рекомендаций тебе никто не напишет, и высокооплачиваемая должность больше не светит. Ты ничего не умеешь, кроме как воевать и драться. Военных действий в ближайшее время, надеюсь, не предвидится. Поэтому ты, после месяца безнадежных хождений, нанимаешься грузчиком и получаешь гроши. А теперь, - Иржи откинулся на спинку стула, достал из кармана сигареты и прикурил.
– Расскажи, как будут развиваться ваши отношения с нежно любимой женой.
Охранник покосился на сигарету в руках Иржи.
– Бросьте эту заразу, пожалуйста!
– попросил он.
– Уеду отсюда, брошу. Честное слово дворянина!
– Поклялся художник.
– Итак?
– Ну, она сначала будет плакать.
– Дальше?
– Ругаться.
– А ты?
– Не знаю. Наверное, с горя напьюсь.
– Усмехнулся Йожеф.
– Мне будет трудно.
– А потом она начнет устраивать истерики каждый день. Ты - сопьешься. Она - найдет более успешного человека. Так что, ваша любовь - это сплошная биохимия без проблеска разума.
– А как в этом случае надо поступать?
– Ты потерял работу. Обижен, растерян. Правильно? Идешь к самому близкому человеку: жене. Обрисовываешь ей проблему. Она утешает, говоря, что вместе вы обязательно что-нибудь придумаете. Тебе становится легче, и ты занимаешь выжидательную позицию, периодически обходя потенциальных работодателей. А она, тем временем, продумывает варианты, подключив родню, друзей, малознакомых и совсем незнакомых людей, убеждая, уговаривая, упрашивая. Это ведь ее гнезду грозит нищета! Или ты думаешь, что ей хочется снова искать и бороться за более успешный мужской вариант, когда она уже завоевала этот? Тем более, что потенциал у тебя вполне достаточный. И вот, через несколько дней на тебя начинают сыпаться предложения. Твоя задача - собрать в кулак все свои аналитические способности и сделать самый удачный выбор, не забыв впоследствии поблагодарить супругу за спасение своего брака и собственной психики.
– Так как же жить?
– В идеале - сочетать аналитику с физиологией. То есть, оценить понравившуюся женщину не только как объект сексуального удовлетворения, но и как разумное существо. Причем, мыслящее по-иному, не так, как ты, но, тем не менее, подчас добивающееся больших результатов. Обычно это видно, когда люди делают одно дело. К примеру, работают вместе.
Иржи докурил сигарету и бросил окурок в пепельницу:
– Редкостная гадость! А в связи с нашим откровенным разговором у меня к тебе деловое предложение. За небольшую дополнительную оплату, разумеется.
– Слушаю!
– Поскольку я, так же, как и ты, отношусь к нашим светским красоткам достаточно прохладно и не хочу, чтобы они мешали мне своими матримониальными мыслями, то попрошу тебя составить мне на этом торжественном ужине компанию.
Иржи внимательно смотрел в лицо охранника.
– Это значит, я буду сидеть за столом, а не стоять за дверью?
– Угу.
– А где я возьму смокинг?
– Здесь есть прокат.
– Но тогда люди подумают...
– Тебя это волнует?
– приподнял бровь Иржи.
– Если да, попрошу Ковача.
Йожеф на секунду задумался, а потом поднял на художника глаза и улыбнулся:
– Я согласен! Это будет... смешно!
Измирский слегка улыбнулся.
– Ты знаешь, что такое театр?
– Естественно!
– Тогда покажи мне, в свете новой, оплачиваемой, роли, как ты ко мне относишься.
Фаркаш покраснел.
– Смелее. Считай, что ты на войне. Разведчик в тылу врага. Давай!
Парень сделал несколько дыхательных упражнений, собираясь с силами. Потом медленно повернулся к Измирскому и накрыл своей ладонью руку художника, лежащую на столе. Немного поколебавшись, он приподнял ее, перехватив другой рукой, и прижал к сердцу, выдохнув:
– Иржи!
И мило покраснел.
Измирский вытянул свою ладонь и поаплодировал, шепотом добавив:
– Браво! Если тебя когда-либо все-таки уволят, сможешь податься в актеры. Только не переигрывай. Иначе не поверят.
Повертев по сторонам головой, он с удовлетворением заметил изумление на лице метрдотеля.
– Вставай! Нам надо выбрать костюм, а потом немного отдохнуть.
Праздничный банкет намечался только к восьми часам вечера, так что граф не только успел подобрать охраннику костюм, но и сходить вместе с ним же к пруду на этюды. Пока Йожеф изваянием сидел на камушке, подставляя заходящему солнцу свою спину, Иржи успел написать прелестную работу с оранжевой дорожкой на идеальной водной глади. Их, мирно беседующих об искусстве и женщинах, нашел Игнац Ковач, сообщивший, что старший граф Измирский с нетерпением ждет младшего к себе в номер.
Поднявшись на второй этаж, где остановился Бернат, Иржи был внезапно окружен целой стайкой высоких молодых девушек, между грудями и локтями которых с трудом обнаружился известный модельер.
– Господин Измирский!
– проворковал он.
– Ну скажите мне, почему Вы не заглядываете в мой модный дом? У меня есть прелестные идеи, как еще больше подчеркнуть Вашу мужественную красоту... Вы - художник, и должны блистать не только своими работами на выставках...
– Спасибо.
– Иржи приложив руку к груди, поклонился.
– Мне очень приятно, что такой знаменитый и успешный человек делает мне столь лестное предложение. Но, воспитанный в старых семейных традициях, считаю, что бриллиант сам по себе достаточно ярок, и вычурная оправа ему совершенно не нужна. Отвлекает от сути. Простите, меня ждут.
Он очаровательно улыбнулся всем сразу и, взяв за руку заблудившегося в девичьих телах охранника, толкнул нужную дверь.
Скромный трехкомнатный номер, в котором остановился Бернат, великолепием не поражал. Скорее, лаконичностью и минимализмом.
– Братишка!
– Иржи протянул руку для пожатия, но старший целиком сграбастал младшего в объятия, немного придушив от избытка чувств.
Потирая помятый о пиджак брата нос, Иржи иронично поинтересовался:
– И что же такого произошло за двадцать часов, пролетевших со времени нашей последней встречи, что ты так меня плющишь?