Шрифт:
Глава первая. Про сладкие понты после сладкой победы.
Напряжённая ночь полная различных мыслей не дал покоя нашему покорному слуге. Олегу Евгеньевичу, в силу сильного морального напряжения, снился кошмар. Олегу снились ужасные дни в учебке, то время, когда он по распределению попал в 147 бригаду. В те далекие и почти беззаботные времена «великий и ужасный» волею судеб очутился в руках комбрига 147 бригады, некого Геннадия Александровича Шайтанова известный в миру, как Татарин. Как ты уже, наверное, знаешь, дорогой читатель, Татарин был личностью не заурядной и в те далекие и очень славные времена этого молодого садиста одинаково ненавидели все. Этот молодой бесшабашный юноша, очутившись по распределению в учебке, с ходу
Не смотря на жесткость характера Татарин оказался воякой от бога. Нет, дорогой читатель, он не фанател от тактики или стратегии, не корпел над картами дислокаций и не погружался по самые ноздри в аналитику, он был солдафоном до мозга костей. Парнишка мог заставить взвод бойцов с камнями и палками кинуться на тяжелые боты, вооруженных плазмоганами. Для этих целей ему нужно было всего на всего стоять за спинами «добровольцев» и недобро поглядывая в их сторону, и «добровольцы» готовы были сами бежали бы в атаку, предпочитая помереть быстрой и менее мучительной смертью.
Наш герой в своем кошмарном сне очутился в том далеком дне, когда он впервые познакомился с Татарином. Олег со своей теперь уже новой группой, стоял на небольшом импровизированном стадионе. Местность, в которой дислоцировалась учебка, когда-то давно служила воинской частью, и некоторое количество складов были законсервированы. Время шло, про склад благополучно забыли, и только теперь один из военных зондеров разведки обнаружил огромные полости в земле обложенные бетоном. Все добро из-под земли, не спеша и с особой старательностью вытаскивала бригада №133 под чутким руководством прапорщика Жилина. Здоровенная детина швырнул полусгнивший ящик под ноги Татарину:
— Глянь че раскопали. Вещь невообразимая. Наши с тобой предки были те еще затейники.
Из в конец развалившегося ящика на землю вывалилось несколько военных противогазов древнейшей конструкции, светло-бежевые резиновые маски со стеклянными иллюминаторами для глаз и хобот с каким-то ржаво-зеленым бочонком на конце.
— Вот, как ты думаешь, Татарин, на кой нашим далеким предкам, нужны были эти фиговины?
Молодой человек со зверским взглядом с интересом рассматривал чудо девайс. Он уже минут пятнадцать молча сидел напротив двух дюжин новоиспеченных курсантов и с явной ленцой думал о чем-то своем. В свою очередь и молодые бойцы расслабились потеряли нюх и покидав сумки на травку у дорожки принялись знакомиться с новыми сослуживцами. А чего? Время позволяло. Татарин словно забыл про них, в общем расслабились ребятки. Во всей этой компании было несколько человек, которые неотрывно следили за инструктором: рядовой Бендер, рядовой Коровин и рядовой Птах. Эта троица уже успела ознакомиться с суровыми армейскими правилами на собственной шкуре и теперь ребятки прекрасно понимали, что все так просто и мило быть не может. Ну не может этот жилистый парнишка с лычками инструктора забить на все и придаваться мечтаниям.
Олег Евгеньевич, только вышел из больнички, прошлый инструктор поломал ему несколько ребер и торжественно поклялся превратить его жизнь в ад. Не будучи полным дураком, рядовой О. Бендер написал рапорт о жестоком обращении. Комиссар, принимавший кляузу, торжественно пообещал сделать все, что сможет, напоил кадета чаем с печенками и отправил восвояси. Вот только слишком поздно узнал наш герой, что за подобные записки
— Сань, это и есть новый фарш для садиста Татарина?
После рядового О. Бендера насторожил вид инструктора, молодой еще пацан, жилистый, но не здоровый. Вот только взгляд у него был такой, что хотелось против своей воли выгрести все что было в карманах и отдать, лишь бы он с тобой не заговорил.
— Так, что это за фигня, по твоему мнению? — боец с лычками прапора напялил маску на руку, — может часть акваланга?
Татарин подобрал одну маску из ящика и как-то уж совсем недобро улыбнулся:
— Нет, друг мой, это слоники, — с видом эксперта заявил Татарин, — веселые озорные слоники.
Разговор двух уважаемых инструкторов был грубо прерван кем-то из разрозненно стоящей толпы:
— А долго нам тут еще стоять?
— Вы все еще здесь? — изумился инструктор, — а я-то думал вы бегаете по стадиону, приобщаетесь, так сказать, к культуре и спорту.
То, что слова молодого инструктора были не шуткой или просьбой поняли только три участника столпотворения, все те же: Бендер, Коровин и Птах. Они как-то шустро бросили сумки на землю и побежали вдоль разметок. Остальные же проигнорировали команду. Когда троица пробежала половину круга, перед ними на обратной стороне поля предстала довольно зловещая картина. Инструктор добивал начинающих бойцов, семнадцать здоровых парней мирно валялись на земле. Когда троица добежала круг и вернулась на прежнее место, убогие и раненые были уже построены, на головы им были натянуты противогазы советского образца, а Татарин громко смеялся и вопил:
— Я же говорил тебе, прапор, это же слоники!
Оставшуюся часть светового дня представители семейства хоботовых нарезали круги по стадиону задыхаясь в душных резиновых масках. Как только кто-либо из слоников старался снять противогаз ему тут же прилетало в ухо от бегущего рядом молодого инструктора. Сея участь миновала только три персоны нового состава 147 бригады, и догадайся, дорогой читатель, кто были этими персонами? Само собой, Бендер, Птах и Коровин. В определенный момент молодой инструктор утомился или проголодался и стадо слоников получив команду: «Свободны!», рухнуло на зеленую травку рядом с беговой дорожкой. После был долгий поиск нужной казармы, получения белья и формы и долгий тяжелый сон. Да, дорогой читатель, ты, наверное, спросишь, как такое возможно, сон во сне? Но бывает и не такое.
Пробуждение было резким и болезненным. Нежелающих вставать инструктор самостоятельно будил ударом ноги под дых или в голову. На завтрак начинающим слоникам выделили аж целых десять минут. Больше половины сводной команды № 147 так и осталась, непожрамши и теперь недовольно роптала, что при таких жестких тренировках необходимо нормальное питание для получения достаточного количества энергии. Ропот новоиспеченных участников бригады №147 нужно было донести до деспота комбрига. Собственно, для этих целей и были выбраны путем голосования три военнослужащих, а именно те бойцы, что на вчерашнем знакомстве остались не обласканы вниманием тирана. После игры в демократический выбор и недолгих уговоров трое всё-таки согласились донести просьбу бригады до высокого начальства.
— «Не зверь же он всё-таки?» — наивно рассудили бойцы и донесли до Татарина мысль — что при таком темпе бойцам не будет хватать энергии.
— Ах, так вам энергии не хватает?! — недобро улыбнувшись участливо поинтересовался Татарин, — так что ж вы молчали? Я сейчас вам все организую!
И Татарин сдержал свое слово, по полю бегали две дюжин бойцов. Вот только на этот раз картинка поменялась на диаметрально противоположную вчерашней. На этот раз семнадцать начинающих бойцов нарезали круги без противогазов, а за ними бежали три бойца в масках, к спинам бедолаг били примотаны веревкой тяжеленые свинцовые аккумуляторы от доисторических военных машин.