ХЗ - характер землянина
Шрифт:
– Не знаю. Воронка не мной нынешним создана. Мной прежним. Я активировал. Не знаю в точности, как. Она выбрала и подтянула. Вы годны-ц! Вы должны в это верить. Я не могу остаться без надежды. Не...
– Стоп. Я давно поняла.
– Ц-ц-ц! Не могу, - катался он.
– Не могу...
Поскольку ушастый Эйнштейн не мог взять себя в руки, я сделала это за него. Взяла, убаюкала и погладила по ушам. Он легкий, килограммов пять, пожалуй. Слегка теплый. То есть сам не особенно, а ворс греется об кожу. Тщательно поглаженный Эш примолк. Я воспользовалась тишиной и хорошенько
Так, по порядку. Меня занесло сюда не потому, что я самый плохой навигатор в мире. Просто сюда занесло бы любого, до кого дотянулась бы воронка древнего 'пылесоса'. Я доверчиво вперлась внутрь станции, бросив корабль и не отправив сигнал бедствия. Я эмпат и точно бы просекла прямой злой умысел, его нет. Это хорошо. Но вот что плохо: с моей стороны опять последовало нарушение инструкции и здравого смысла. Спонтанность мне свойственна, но такая - перебор! Значит, от корабля меня уже малость тянуло, иначе чего я заспешила? Типа - спасать. Он и правда страдает. Это чую, это без обмана. Вывод первичный. Эш так нуждался в обществе, что применил сильные средства для избавления от одиночества. Мое мнение не имело значения и оказалось субъективным. Хотя анализируй не анализируй, а ушастик - лапочка и даже няшка... Стоп, сунем голову под кран холодной логики.
Дальше думаем. Лисички. Нафига мне приспичило их трескать? Захотелось. Кажется, история с обедом мне вообще не нравится. Немного отдышавшись, мой мозг, размещенный в черепе навырост, сгенерил вопрос.
Какова роль Симы в борьбе с закрытием? Глупо ожидать, что в мои обязанности входит лишь поедание лисичек и баюканье чебурэльфа.
– Эш, а вот...
Он встрепенулся, выкатился из рук и умчался. Сразу вернулся, помахивая дюжиной тонких палочек, похожих на дирижерские и зажатых в пучках пальцев.
– Чистый мозг. Хорошо! Теперь буду вести тебя от начала, от колеса. Да!
– У нас говорят от печки.
– Тот же уровень цивилизации, - обрадовался Эш пониманию, которого не было и в помине.
– От колеса! От! Туда-ц. Туда, давай. Быстро, надо много проверить. Сколько цуков живут в твоем виде?
– Опа... приплыли.
– Начала я запоздало въезжать в ситуацию и перешла к разгневанной фамильярности. Официальные скандалы - не мой жанр.
– Ты встряхни мозг, гений! Тоже мне, позвал в гости, а набиваешься в учителя и вожди воспаленного студенчества. Меня выгнали из института, понял? У меня интеллект тридцать один. Ну, почти. До пересмотра.
– Учту. Буду интенсивно учить, - перебирая лапами, Эш крался ко мне, норовя ткнуть указкой в руку.
Я отступала. Указка жгла, как крапива. Чую, вот чую, пусть и запоздало: дело труба. И не подзорная, а куда глубже и гаже... Бывает у людей право на образование. Но здесь кое-кто думает, что в пределах станции учение - это долг. Мой. Пожизненный. С переходом в посмертный?
– Не хочу учиться, - заявила я и поперхнулась. Вторую часть фразы я знаю. Но это преждевременно. К тому же выбор кандидатов тут...
– Надо, Сима, - строго сказал Эш.
– Надо одолеть ошибку закрытия. В тебя через питание внедрены нокры.
– Упреть-ить, взопреть-ить, - проикала я. Окрепла в нежелании учиться и стала искать выход. Пока взглядом. Только он не прожигает паутину.
– Спасите Симу! Эй, люди и нелюди, а? А-аа!
Я старательно протранслировала мысль как можно громче. Мало ли, вдруг кто разберет? Йорфы хоть, до их сектора отсюда недалече, два прыжка. Или Кит, он иногда слышит меня. Или Саидка, хотя сколько он может выковыривать меня из разных бед, куда я влипаю сама и охотно, прям как новенький башмак в..?
Эх, у некоторых аналогии позитивны и без вони. Я вздохнула. Эш от моего удрученного молчания взбодрился. Быстро смотал из паутины кресло, мне на него указал и начал вещать что-то невнятное из геометрии. Наверное из нее, откуда бы мне знать в точности? Он же после закрытия всегда говорил сам с собой. Он и теперь ровно так поступает. Объемный экран создал, из паутины натягивает фигуры, бегает, пальцы натурально - веером, и их так много, что любой криминальный авторитет увянет и утратит вкус к разпальцовке, раз глянув на шоу психованного профессора. Самопровозглашенного.
– Не понимаю, - капризно буркнула я.
– Плохо учишь.
– Хорошо, - подпрыгнул Эш и повис на паутине.
– Гений. Почти.
– Не понимаю, - гнула я свое, нащупывая намек на план и опасаясь думать подробности, а ну, как он читает меня.
– В чем меряешь это? Такое вот?
– Такое-ц?
– Эш растопырил лапы, подражая мне.
– Какое?
– Длину, наверное.
– В куюках... ццц. Если мы говорим об одном и том же.
– Во-во. И я чую, куюк приходит. Переведи куюки в метры.
– Метры. Определение имеешь?
– Нет.
Я мрачно хмыкнула. Симу учить - это тебе не закрытия делать. Еще кто от кого сбежит, головой боля и на ходу верша герметичное закрытие люков...
– В чем меряешь это?
– я обняла руками пустоту, таращась на самопровозглашенного академика с крайней дикостью и даже намеком на оскал.
Эш отодвинулся и затоптался в смятении. Умчался, приволок корзину с розовыми лисичками. Рука к ним сама потянулась, но я врезала ей по пальцам. Другой рукой, более послушной. Эш сморгнул.
– От сытости тупею, - строго предупредила я. Подумала и добавила, чтоб его проняло поглубже: - Мне есть, куда тупеть. Да-ить!
– Куюк есть мерило мономерности-ц, - осторожно начал Эш.
– Мерило мерности. Фи. Определение не должно включать понятие. Еще раз. Внимательнее учи.
Эш смущенно потоптался, сожрал горсть лисичек, взбодрился и затараторил, размахивая лапами. Я зевнула и почесала затылок. Села в кресло. Прикрыла глаза и стала монотонно кивать - типа усваиваю. Под бормотание Эша недурно дремалось. Думалось куда хуже. Пока наверняка понятно, что бархатистый гений далеко не доу, телепает меня вообще слабо. Не отличает сон от внимания.