I'm a slave for you
Шрифт:
Темный Лорд, будучи очень жестоким человеком, постановил, что теперь каждый волшебник, уличенный в преступном пособничестве подпольным подручным покойного Гарри Поттера будет лишен жизни через повешенье, как самый обычный маггл, провинившийся перед маггловскими законами. Воистину, ужасная смерть!
Нет, нет… Нельзя отпускать ее на свободу. Ей не долго посчастливится гулять под солнцем. Может, она и продержится год-два, но не больше. А потом встретит свой печальный конец, повешенная перед всеми на центральной площади, где ее тело оставят на некоторое время, в назидание остальным.
Малфой валялся в большой и теплой кровати, перебирая
«Может лучше будет убить ее? Посмотри… Разве сможешь ты жить, зная, что она не принадлежит тебе полностью и всецело? А общество… Общество примет ваш союз? Многоуважаемый наследник великого рода – Драко Малфой, позорно влюблен в маггловскую девку… А может быть, с вами обоими даже сотворят что-то более страшное, чем изгнание или смерть. Убей ее! Сейчас же убей ее! Покончи с этим порочным кругом, что ты называешь любовью! Избавься от грязнокровки, от обузы! Освободись….», – этот страшный голос, шептавший страшные, злые мысли все не утихал.
Драко провел рукой по бледному лбу, стирая пот, выступивший от испуга. Это ужасно! Его положение просто ужасно. Малфой аккуратно поднялся с кровати, стараясь не будить Гермиону, и вышел прочь, подышать свежим лесным воздухом. Аромат фиалок приятно щекотал ноздри, а холодный ветерок слегка обдувал уставшие за день мышцы юноши. Слизеринец гордо поднял голову, заглядывая за горизонт.
Драко глядел на то, как на восточном берегу озера зажигают костер. Должно быть, какие-нибудь магглы решили погреться. Странно, ведь пока они с Гермионой добирались сюда, по дороге не встретили ни одной живой души, даже лесничих не было. Малфой нервно огляделся назад, на палатку, стараясь убедиться, что на их берегу озера не было ни единой души.
Вдруг, из чащи леса донесся громкий, противный вопль. Что это? Что это такое? Мерзкий крик повторился вновь, и кровь в жилах Драко заледенела. «Убей ее, Драко! Облегчи вам обоим страдания! Давай! Сейчас, пока она спит, пока не успеет открыть глаз и осуждающе вздохнуть…» – все не унимался проклятый кровожадный голос внутри. Слизеринец бессильно опустился на землю, подняв свои серые глаза к небу. Звездная ночь отступает, позволяя ярко-розовому солнцу растворить черные тени. Почему, почему он сейчас думает о таких ужасных, страшных вещах?
Противный, пробирающий до костей вопль вновь повторился. Где-то там, в самой чаще огромного тихого леса таится что-то, издающее этот проклятый мерзкий звук. От этого противно изжелта-розового, болезненного света, разлитого по лесу, ночь стала еще тоскливее и тягостней. Около воды что-то зашуршало, противно скользя по земле, из воды вылезла длинная черная змея и поползла куда-то мимо Драко, мимо палатки.
«Если не хочешь сам марать руки о грязнокровку, поймай эту тварь и запусти к ней в постель! Так легко и быстро! Один укус, Драко, всего один. И все будет кончено. Кончено с любовью, кончено с тайнами, кончено с Гермионой!» – шептало второе я, чей голос становился все громче.
Крик! О, опять! Опять что-то крикнуло там, в густом непроглядном лесу. Может быть, это магглы? Да, скорее всего. А что… что, если это какой-то несчастный призрак пугает путников, издавая жуткие вопли? Интересно, станет ли Гермиона
– Я не смогу. Не смогу этого сделать. Ни с помощью змеи, ни своими руками, никак, – прошептал Драко, глядя на серебристую гладь воды.
Но этот таинственный и жестокий голос все не унимался, требуя, чтобы Драко избавился от девушки. Холодный ветер омыл лицо Драко, и юноша закрыл глаза, наслаждаясь. «Ну же! Не будь тряпкой! Не будь позором собственного рода! Ты должен делать то, что люди ждут от тебя. Найди себе жену из знатной чистокровной семьи и избавься, избавься от Гермионы!» – твердил голос все настойчивее все громче моля Драко выполнить задуманное.
– Замолчи… Замолчи… – отчаянно протестовал Драко, хватаясь за голову.
Вновь этот металлический крик. Протяжный, противный, похожий на писк огромной злобной мыши. Малфой оглянулся к восточному берегу озера, высматривая маггловский костер. Когда взгляд его замер, он понял, что магглы, стоящие на берегу, смотрят в его сторону. «Что вам нужно?… Жалкие, никчемные…» – думал Драко, не отрывая любопытного пытливого взгляда. Но, приглядевшись получше, он понял, что смотрят магглы совсем не на него. Кто-то из их друзей плещется в кристально-чистой воде глубокого лесного озера, а они стоят на берегу и смеются неизвестно чему.
И почему теперь Драко раздражает этот беспричинный смех, похожий на лай тысяч бездомных собак? Наверное потому, что это не Гермиона смеется… У нее смех такой чистый, такой звонкий и приятный! Ни одна девушка не смеется так прелестно, так искренне, как Гермиона.
Что за мысли? Ну, что за мысли? Почему он думает о какой-то грязнокровке? Драко опустился на холодную землю и поджал под себя ноги, хватаясь за голову. Глупости! Неужели он действительно влюблен в Гермиону? С самых школьных лет? Малфой провел рукой по слегка влажному лбу и грустно, измученно улыбнулся сам себе.
«Она погубит тебя! Уничтожит всю твою честь, втопчет в грязь своими прелестными маленькими ножками! Репутация семья будет испорчена навсегда, Драко. Темный Лорд отвернется от тебя, все отвернутся от тебя и от всего твоего рода!» – твердил звонкий, противный голос.
– Замолчи, замолчи. Ты не знаешь ее… – протестовал Драко, шепча себе под нос.
Но голос все не унимался. Этот неестественный зов все усиливался где-то там, в груди, больно зажимая сердце. «Ну, почему? За что, Гермиона? Почему ты такая красивая? Почему такая славная, нежная? Кто создал тебя такой? Этот ваш маггловский бог? Тогда почему… Почему он не сделал тебя чистокровной? Мы могли бы пожениться, могли бы любить друг друга всю жизнь! Быть вместе каждую минуту, каждую секунду жизни. Только бы… Только бы не этот проклятый статус крови!» – грустно думал Драко, глядя в серебристые воды озера.
Гриффиндорка сладко потянулась в широкой пустой постели и повернула голову, ожидая наткнуться на мирно спящего Драко. Но, не найдя его, она решила, что юноша слишком утомился за ночь и не может уснуть.
Гермиона приподнялась с кровати и выглянула в окошко. Солнце только восходит, озаряя все противным розово-желтым светом. Девушка резко вскочила с кровати, и голова ее закружилась, картинка в глазах стала неразборчивой и мутной. Она схватилась за голову и решила, что, наверное, перестаралась с виски. Гермиона прислонила горячие тонкие пальцы к губам и улыбнулась, вспомнив ночь. Ох, Драко…