И целая вечность впереди...
Шрифт:
— Кто же бойцами командовал?
— Филин.
— Филин, — удивился Седой. — А Кабан?
— Да мы со всеми серьезными ребятами в борделе отдыхали. Ну не цепляла нас эта тема. Не хотели мы крови. Честно скажу.
— А где же Филин бойцов набрал.
— Балласт по стабу насобирал. От них одно беспокойство было. Над ними Филина поставила.
— И никто болльше не захотел с ними возиться?
— Да можно сказать и так: накрыли в лесополосе поляну и рассматривали боевые действия.
— А почему Барон
— Так незачем было вмешиваться. Три часа Филин ждал, пока они поедут дальше. Ваши уже окопы в полный профиль вырыли, а он только очнулся.
— Дальше.
— Потом ваша основная колонна ушла. Осталось десять человек.
— Что было потом?
— Тут Филин очнулся и послал бойцов в атаку.
— И что?
— И то. Эти десять человек воевать начали. Противников они своих почти всех завалили. Смотрим: ещё семь человек ушли. Остались эти трое. Добили они всех бойцов Филина. Патроны у них закончились. Достали они скатерть-самобранку и начали водку пить и песни петь.
— Так и стали?
— Все так утверждают. Восхищаются их спокойствием и мужеством. Барон ехал с ними мириться. Голову даю. Ты же, Седой, знаешь я не только от себя говорю. За мной Кабан. Не в том смысле, что за него прячусь, а в том случае, что от его лица говорю.
— Приняли. Дальше.
— Вы же знаете Баламута. Он начал смеяться над полководческими талантами Филина. Тот с дури и выпустил автоматную очередь. Раньше, ушлепок, никогда попасть не мог. А тут сразу двое двухсотых, один трехсотый. Приехали, бойцы в стаб в шоке. Барон в шоке. У себя заперся. Никого не принимает.
— А что Кабан?
— А что он. Рыло Филину начистил, да в камеру кинул. Пусть, говорит, Ивана дожидается. Он бы за Баламута и сам голову ему скрутил, но считает, что не вправе. Под твоей командой боец был. Тебе с Филина и спрашивать.
— Так только Филин виноват?
— Мы с себя вины не снимаем. И по Баламуту грустим не меньше вашего. Крови мы не хотели и не хотим лишней. Не по-человечески это.
— Мы всё равно с ребятишками подойдём. Посмотрим, что за дела.
— Мы будем ждать. Только давай со стрельбы не начинать.
— Даю слово, мои ребятишки, стрелять не будут, — дал обещание Иван.
— Подтверждаю. У нас с этим очень строго. Если будут стрелять, то это не наши. Это провокаторы.
— У нас тоже с этим строго. Имейте в виду и вы. Если начнут стрелять, то это не мы. Это провокаторы.
— Провокаторов, отлавливаем и с ними разбираемся.
— Вместе, чтобы непоняток не было.
— Ну что же, и мы лишней крови не хотим. Честно скажу тебе. Не для того я с каждым человечком возился, чтобы их жизнью рисковать. Да и ваших людей жалко.
— Так я поехал?
— Поезжай.
— Я могу вашу позицию передать? Она не изменится.
— Можешь передать. Она не изменится.
На этом их беседа
Собрав все силы в единый кулак, Иван сказал:
— Ну что Каплей, начинай военную операцию. Мы должны без выстрелов показать всю военную мощь своих вооруженных сил. Стрелять любой дурак сможет, а мы должны победить бескровно. Только сильный может пожалеть слабого и его простить. Однако и слабый должен понять, что не стоит искушать судьбу. А мы с Седым пока в стороночке посидим, понаблюдаем.
Лось доехал в «Серебряный бор» быстро. Ему срочно надо было попасть к своему командиру. На въезде он только махнул, что спешит, как его тотчас же пропустили.
— Что скажешь? Каковы впечатления? — спросил у него Кабан.
— Седого помнишь? Был у муров такой бригадир.
— Да помню. Он, кажется, погиб.
— Я и не заметил этого. Очень живенько смотрелся.
— И что этот Седой?
— Он правая рука у Ивана.
— Так стаб муровской.
— Ничего подобного. Это Ивану наплевать на все запреты.
— Серьезный мужик.
— Сам Иван ещё тот жук. Простачком прикинулся. Мы с ребятишками подъедем, пусть они посмотрят. А там ребятишки — волкодавы. Я бы только их с нашей командой сравнил. Но нас всего ничего. А их, как я понял, до фига.
— Понял. Не с мальчиками придется беседовать.
— С одной стороны проще: цену себе знают, по мелочам выделываться не станут.
— И то так. А что по поводу стрельбы.
— Сказали, что со стрельбы не начнут. Поэтому если стрельба начнётся, хоть с их, хоть с нашей стороны, то это провокаторы. Их ловить и вместе пытать.
— Это хорошо. Чувствуется хватка. Как думаешь, они быстро приедут.
— Не мальчики. Спешить не будут. На повороте дождутся основных сил и двинутся к нам. Наверное, через пару часов.
— Тогда я к Барону. Надо поддержать мужика. Нам здесь хорошо живётся. Не без нюансов, но хорошо. Придёт к власти какая-нибудь шелупонь, и придется нам искать другое место жительства.
— Всё правильно. Нельзя мужика бросать.
Барон был в своём кабинете. Кабан выбил дверь и посмотрел на своего друга:
— Не понял, чего раскис? Случилась неприятность. Все видели твой косяк. Теперь исправляй.
— Как тут исправишь? Иван идёт мстить. Не хочу губить «Серебряный бор», сам выйду к Ивану. Сам отвечу за свой поступок.
— У тебя что переходный возраст? Тебя в крайности кидает. Лось уже договорился о мирных переговорах.
— Иван на это согласился?
— Он дал обещание, что никто первым стрелять не начнёт.
— Какая-нибудь тварь выстрелит и пошла потеха.
— Не держи Ивана за дурака. На провокатора мы не поведёмся. Разговаривать будем. Переговоры будут тяжёлые.