И целая вечность впереди...
Шрифт:
— И ты утерся?
— Утерся. Не потянем мы этот стаб. Перемолотят они нас.
— Кабан, да ты никак боишься?
— Ничуть, я просто правильно оценил ситуацию.
— Надо собрать группу и захватить бойцов рейдера. Если не получится захватить, то уничтожить.
— Нет, я не пойду, Барон, и тебе не советую. Он сказал, что уничтожит всех, кто посягнет на жизнь бойцов его стаба.
— И ты поверил?
— Поверил.
— Тогда я сам поведу группу.
— Своих бойцов не дам.
— Почему?
— Не хочу, чтобы
— Ты испугался Ивана.
— Нет, взял с него пример. Своих бойцов надо беречь. Я запретил своим людям идти против Ивана. Кто пойдёт, пусть от меня помощи не ждёт.
— Ты пошёл против меня?
— Нет, не пошёл. Послушай моего совета, оставь ты девку в покое. Не стоит она того, чтобы из-за неё погибать.
— Трус!
— Тупая и упёртая скотина.
— Уходи. Я сам с ними разберусь.
— Как знаешь. Я в эти разборки не полезу.
— А если сами пойдут со мной.
— Это дело добровольное: дергать за усы тигра. Я никому не могу запретить умереть. Может у них симпатия к смерти.
— Кабан, вот не надо только свою образованность показывать. Мы университетов не кончали. Нам трудно тебя понять…
— Барон. Не прибедняйся. Всё ты заканчивал. Не надо под простоту косить.
— Последний раз спрашиваю: пойдешь со мною?
— Не, не пойду.
— Тогда как я тебе могу доверять?
— Не доверяй.
— Тогда сдавай дела. Как я могу тебе доверять?
— Кому сдавать?
— Филину.
— Так он же тупой урод.
— Зато слушается беспрекословно.
— Как знаешь, я за должность не держусь, мне за тебя обидно и стаб жалко.
— Иди отсюда, жалельщик.
— Барон, это всё эмоции. Голову включи.
— Один раз уступишь — власть из рук уйдёт.
— Передумаешь — позовёшь.
Сразу после этого разговора Кабан собрал близких ему бойцов. Долгое время они делили с ним радость побед и горечь поражения. В конце концов у него получилась хорошая и преданная команда. В стаб «Серебряный бор» они заехали как-то отдохнуть, так и остались здесь. Барон оценил по достоинству и самого Кабана, и его команду.
— Я собрал вас по одному пренеприятному известию.
— Нас хотят послать на убой, — пытался пошутить его заместитель.
Это был тридцатилетний мужчина, высокого роста и крепкого телосложения. Ему очень подходило прозвище, которое ему дали на Стиксе. Лось — так нарёк его Кабан.
Командир шутливого тона не принял, слишком серьезное было дело:
— Не совсем так, но мысль верная.
Лось сразу понял, что дело очень не простое:
— Не крути, командир. Говори уже прямо.
— Прямо так прямо. Барон решил уничтожить Баламута и его группу.
— Так это война с войсками стаба «Новая жизнь».
— Они же нас размажут.
— Не то что размажут, а мокрого места не оставят.
— Ты согласился, командир?
— Нет, не согласился. Я не собираюсь ввязываться в эту авантюру. И вам не советую.
— А нам оно не надо.
— Придут вас уговаривать и обещать золотые горы.
— Потом обманут.
— Нет, не обманут. Толька зачем мертвому золотые горы? — спросил у собравшихся Кабан.
— Командир, мы не впишемся в эту бадягу.
— Знаем мы хорошо Баламута и его команду. Они же покрошат весь отряд, который за ними пошлют.
— Барон сам пойдёт в рейд, — уточнил командир.
Раздались нестройные голоса.
— Если Барон пойдёт, тогда только половину.
— Пехоту пустят вперёд, она вся и поляжет.
— Он её так легко наберёт?
— Наберёт. Сколько тупых уродов у нас в стабе сидит. Глядишь, и другие подтянутся. Ради хорошей премии, почему им бы ни рискнуть?
— Только получать её будет некому.
— Это уже другой вопрос. Кто жив останется разнесут весть, как честно расплачивается Барон.
— Так своих бойцов он сбережет.
— Не уверен. Он Филина в заместители поставил, внес поправку Кабан.
— Так он же тупой укурок.
— Кто об этом знает, кроме нас. Никто. Вот и будет он выслуживаться до последнего.
— Командир, нам было бы трудно отказаться, если бы ты подписался на это дело. Мы бы не смогли тебя бросить.
— Вот и я не могу вас подставить. Кабаки отставить. Нам нужна ясная голова.
— А баб можно?
— Нужно. Без женщин никак. От них только процесс мышления лучше становится. Лось, иди в бордель, выкинь оттуда всех. Скажи, что сейчас «Лесные зверята» придут. Возьми с собой Фазана. Он пусть зайдёт в бар, пусть нам в «Обители разврата» поляну накроет. Так чтобы и в меру, и без перебора. А остальные готовят оружие, боеприпасы, технику.
— Ты знаешь, у нас всё в ажуре.
— Хорошо проверяй свой ажур. Приводят себя в порядок. И в бордель. Оттянемся на славу.
— Правильно, командир. Может некоторые горячие головы остынут.
— На это и надеюсь. Потом нам с вами «Серебряный бор» оборонять и с Иваном договариваться.
Когда Лось с Фазаном отошли в сторону, Фазан поделился с другом своими мыслями:
— Кабан слил Барона.
— Барон сам хочет себя слить. Но об этом больше никому не говори. За нами Филин сейчас слежку начнет устраивать, искать компромат.
— А мы в борделе…
— Вот то-то и оно.
После ухода Кабана Барон слегка расстроился. Его правая рука отказывалась слушаться, не приняла его план, обзывалась и дерзила, как только могла. В то же время он понимал, что Кабан во многом прав, что он действительно переживает за него. Наказывать за это, значит бать последним дураком. А дураком Барон не был. И Кабан ни дураком, ни трусом не был. Он даже не обиделся, что его сместили. Сам Барон тоже знал, что это ненадолго. Филин, действительно, тупой исполнитель. Однако Кабан тоже не прав. Слишком он переоценивает силы Ивана.