И цветы расцвели...

Раджниш Бхагаван Шри

Помните, как дети иногда пытаются себя ущипнуть, чтобы по­чувствовать, что они есть. В вас жив ребенок - вам хочется себя ущипнуть, чтобы проверить, есть вы или нет.

Рассказывают, что однажды Марк Твен на одном из званых обе­дов внезапно забеспокоился и сказал: «Извините, но мне придется вас покинуть, и нужно послать за доктором. Мне кажется, моя пра­вая нога парализована».

Дама, сидевшая с ним рядом, засмеялась и сказала. «Не волнуй­тесь, та нога, которую вы пытались ущипнуть, была моей».

Тогда Марк Твен сказал: «Двадцать лет тому назад врач сказал мне, что рано или поздно мою правую сторону парализует. С

тех пор я постоянно себя щипаю я раз двадцать или тридцать в день проверяю, чувствую ли я ее. И вот я снова пытался ущипнуть...» - и это оказалась чужая нога.

Но зачем постоянно щипать? Зачем постоянно думать о парали­че? Гораздо больнее щипать себя за ногу по тридцать раз в день на протяжении двадцати лет - вы только посчитайте. Это хуже, чем паралич! Паралич случается однажды, это же случается тридцать раз в день, каждый день - и так целых двадцать лет.

Говорят, смелый человек умирает один раз, а трус - миллионы раз, потому что он постоянно щипает себя и проверяет, мертв он уже или еще нет.

Ваши болезни помогают вам сохранять эго. Вы чувствуете: что-то обеспечивает вас ощущениями. Конечно, это не блаженство, не восторг, а грусть и настроения вроде «Нет никого печальнее меня». «Никто так не зажат, как я», «Ни у кого не бывает таких мигреней, как у меня». Здесь вы чувствуете себя на высоте, в этом отношении все остальные уступают вам.

Помните, что если вы слишком озабочены самими собой, вы не достигнете. Эта чрезмерная озабоченность замкнет вас на самом се­бе, а путь прямо у вас перед глазами. Вы должны открыть глаза, а не закрывать их.

Теперь попытайтесь понять эту аллегорию.

Любопытный монах спросил у Мастера: « Что есть Путь?»

Во-первых, нужно понять, что монах - любопытствующий, а не искатель; если вы искатель, вы бы задали свой вопрос по-другому: вы спрашиваете всем своим существом, вы ставите на карту самого себя; вы становитесь азартным игроком.

Если вам просто любопытно, это напоминает зуд: вы ощущаете легкий зуд в уме, но это несерьезно, на самом деле, вас это совсем не интересует, вы не искренни в своем интересе - каким бы ни ока­зался ответ, вам он будет безразличен. Он не изменит вас. А любо­пытный человек - это поверхностный человек

Такие вопросы не задают из любопытства, они должны быть следствием искреннего поиска.

Вы идете к Мастеру тогда, когда чувствуете, что у вас назрел во­прос, в противном случае, это просто глупо. Ко мне приходит много людей, и я знаю, откуда происходят их вопросы. Иногда эти вопро­сы - просто из любопытства: раз уж они пришли, они должны о чем-то спросить, иначе их сочтут за глупцов.

Но своими вопросами они как раз выставляют себя глупцами, по­тому что если вопрос не был действительно рожден в ваших глуби­нах, если вопрос не стал глубоким интересом, если от этого вопроса не зависит все, если это не вопрос жизни и смерти, если вы не гото­вы к тому, чтобы ответ вас преобразил, тогда с вашей стороны глупо его задавать.

И если ваш вопрос не идет от сердца, на него трудно найти ответ, и, даже если ответ найдется, вы поймете его неправильно.

Тот монах был любопытным - поэтому в притче он не пробужда­ется. Иначе... мы изучили множество притч, если в них говорится об истинном поиске, в конце происходит сатори, приходит определен­ное просветление, ученик вдруг становится бдительным, как будто кто-то пробудил его ото сна; наступает ясность, пусть даже на долю секунды, но облака рассеиваются, и взору открывается простор не­бес. Облака вернутся вновь - но это не страшно, ведь теперь вы знаете, что такое настоящее небо, и это семя будете носить в себе.

При хорошем уходе из этого семени вырастет дерево, и тысячи людей смогут найти приют в его тени.

Но если вам просто любопытно, ничего такого не произойдет. Если вы любопытны, ваш вопрос возник не в сердце, это просто ин­теллектуальный зуд - а ум не взрастит семян.

У Иисуса была притча, которую он часто рассказывал. Крестья­нин отправился сеять - он разбрасывал семена там и тут. Часть из них упала на дорогу: эти зерна так и не проросли, потому что дорога была слишком твердой, и они не могли пробить ее, чтобы пустить корни глубже, в плодородную землю; ведь только там может заро­диться жизнь. Бог приступает к творению лишь в глубокой темноте - это тайна, скрытая от глаз.

Несколько зерен упало на обочину дороги: побеги, которые они дали, вытоптали животные.

И только несколько семян упало на благодатную почву: они не только дали ростки, но и выросли в полный рост, расцвели и созре­ли; и одно зерно стало миллионом зерен.

Если вы задаете вопрос из любопытства, вы - дорога: ум - это дорога с непрерывным движением. Эта дорога должна быть очень твердой, почти как асфальт. На обычных дорогах - и на тех движе­ние меньше, чем у вас в голове.

Такое множество мыслей снует туда-сюда на бешеной скорости! Человечество до сих пор не придумало средства передвижения, чья скорость превысила бы скорость мысли: все наши самые быстрые средства передвижения - ничто по сравнению с мыслью. Наши ас­тронавты могут долететь до Луны, но они не могут перенестись туда со скоростью мысли, им потребуется время, в мыслях вы можете перенестись на Луну немедленно. Для мысли пространство все рав­но что не существует: сейчас вы здесь, через секунду - в Лондоне, еще через секунду - в Нью-Йорке, за секунду вы можете пронестись по всему земному шару. Движение настолько интенсивно, что его выдержит лишь твердая дорога. Бросьте на нее семена - и ничего не вырастет.

Любопытство идет из головы. Это все равно что спрашивать Мастера о чем-то, будто вы встретили его на рынке.

Я знаю таких людей. Я так много путешествовал, что избегать людей подобного рода становилось целой проблемой. Даже на во­кзальной платформе - я собираюсь сесть в поезд, а они следуют за мной и спрашивают: «А как же Бог? Бог есть или нет?»

Они любопытны. И глупы! Никогда ничего не спрашивайте из любопытства - потому что это бесполезно!
– потратите впустую и свое время, и чужое.

Если бы кто-то задал этому Мастеру вопрос от всего сердца, фи­нал мог бы быть другим. Человек расцвел бы в сатори, произошло бы завершение. Но такой конец невозможен, если само начало было неправильным. Мастер отвечает вам из сострадания, прекрасно по­нимая, что вам любопытно - но, возможно ~ кто знает, всякое слу­чается; иногда и те, кому сначала было просто любопытно, стано­вятся вдруг искренне заинтересованными, никогда не знаешь.

Любопытный монах спросил у Мастера. «Что есть Путь?»