…и дольше жизни длится… Книга вторая
Шрифт:
Сосед приехал в Город у Моря в конце апреля. Привез с собой какого-то мужчину, вид которого не только Ляле не понравился, но и испугал её. Мужчина, осмотрев Лялину комнату, оценив весь дом в целом, поинтересовавшись, кто живет в остальных комнатах и, получив от Ляли невразумительный ответ (она и сама толком не успела узнать ничего о своих соседях за прошедшие месяцы), кивнул головой:
– Подходит, – и посмотрел на Лялю с какой-то угрозой во взгляде: – Не вздумай хвостом крутить! А то, знаю я вас, начнется: передумала-раздумала.
Ляля залопотала:
– Ничего я не передумаю.
– Нормальную жилплощадь предлагаю. Вот, муж твой видел. Его устроило все.
Ляля разулыбалась. Её любовника уже перевели в ранг «мужа». Квартиру в Выхме он видел, одобрил. От Мити она получила радиограмму, из которой узнала, что муж, пока еще муж Митя, уходит на перегон и в течение следующих трёх месяцев связь с ним будет проблематичной. Так что можно не бояться, что кто-то что-то заподозрит и помешает её планам. Вот только свекров проведает. Ну так, на всякий случай. Хотя, там сейчас не до Ляли. Свекровь проводит все дни у постели своего мужа, которому все хуже и хуже день ото дня. Значит сюда не «припрется». А если и «припрется», то делишки свои Ляля проворачивает тихо, как мышка. Никто и не узнал, что за прошедшее время она уже успела подать на развод. Завтра нужно идти в ЗАГС, получить свидетельство. А обменом пусть продолжает будущий муж заниматься.
***
Ляля так и не узнала, что в конце июня умер её свекор. Не узнала потому, что за неделю до этого, загрузив в контейнер все, что было в комнате, она, даже не оглянувшись напоследок, крепко держа за руку Виталика, навсегда покинула гостеприимный дом напротив Артучилища. Дом, так и не ставший ей родным.
***
Митя слушал нескончаемый поток упрёков и обвинений и свой адрес, а Ляля все продолжала убеждать его, что это именно он! Он и Леночка, к которой он «собрался уйти» сразу по возвращении в Город у Моря, виноваты в том, что ей «пришлось» поступить именно так.
Митя слушал, не перебивая, только курил одну сигарету за другой. Наконец, «словесный понос» его бывшей жены иссяк. Митя вздохнул:
– Ляля, я очень скоро догадался, что ты не большого ума женщина, но даже не подозревал, что ты настолько тупая.
– Не смей меня оскорблять! – взвизгнула Ляля: – И не смей меня называть этой «кличкой»! Моё имя – Вилма!
– Да ты что?! Столько лет в «ляльках» проходила – и ничего! А тут вдруг разобиделась? Ну-ну.
– Проходила. Потому что вам, русским, наши имена трудно выговорить!
Митя качал головой, не понимая, как он мог вообще жениться на этой женщине, прожить с нею столько лет, собираться вместе жить дальше и стариться. Как не заметил её ограниченность и эгоизм.
– Ляля. Я тебе не верю! Не верю ни единому твоему слову! Я не знаю, зачем и почему ты со мною развелась, но все то, что ты наговорила про Лену – бред сивой кобылы. Я её знаю с детских лет. Не могла она, просто не могла скатиться до такой хабалистости. Ты – могла, а Ленка – нет.
Ляля чуть не подпрыгнула на скамейке:
– Все я правильно сделала! Правильно, что развелась с тобой! Можешь мотать в свой Город у Моря и целовать свою Леночку в жопу!
– Ну развелась так развелась. Бог с тобой, – Митя
– Я не себе забрала!
– Да? А кому же?
– Твоему сыну! Хоть что-то должно мальчику от отца достаться!
Митя молчал. Он понимал, что ему не удастся достучаться ни до сердца, ни до разума этой женщины. Не удалось за все годы, пока она была его женой, не удастся и теперь:
– Где Виталик? Я хочу увидать сына.
– Нечего тебе с ним видеться! Я скоро замуж выхожу! У Виталика будет другой, нормальный, отец!
– Ляля! Это мой ребенок! Я имею право принимать участие в его жизни! Если будешь вставлять палки в колёса – отсужу мальчишку!
– Не отсудишь! Я узнавала! Закон всегда на стороне матери! А хочешь принимать участие, так принимай!
– Да? И как же, если ты и увидаться с ним не даешь?
– Алименты плати! Я уже подала на алименты, скоро получишь исполнительный лист!
– О как, – в руке Мити сменилась очередная сигарета: – Быстро ты, однако.
– Конечно быстро! Мне ребенка кормить надо! – тут же ответила Ляля.
Митя уже понял всю бесперспективность этого бесконечного пустопорожнего разговора. Казалось, бывшая жена его люто ненавидит. Но не могла же на смену любви так быстро прийти ненависть? Разумеется – нет. Если любовь вообще была в их жизни.
Митя устал. Он чувствовал себя так, словно его избили палкой. Болела голова, болела каждая мышца, каждая клеточка тела. Он поднялся со скамейки:
– Я пробуду в этом городке еще какое-то время. С сыном я все же увижусь, хочешь ты этого или нет. Так что в твоих интересах этому не препятствовать. Так будет лучше для всех.
Не прощаясь, Митя заспешил к выходу из сквера, где, еще раньше, он заметил стоянку такси.
Глава третья
«Блин, ну меня и вставило»,– подумал Митя, делая очередной глоток из бутылки Вира Таллинн.
Он сидел у забора Эльзиного дома и не знал, что делать дальше. Уезжая к Ляле, он так и не договорился ни с Валерой, ни с Эльзой, где они встретятся после того, как он увидится и поговорит со своею бывшей женой. Приехав к дому и «поцеловав»замок, Митя растерялся. Куда дальше? Ехать в бар Эльзы? А если её там нет? Искать друзей по городу? Да если бы он знал – где искать. Митя не стал морочить себе голову. Дойдя до ближайшего магазинчика, купив бутылку так понравившегося ему в первый день напитка, вернулся к дому Эльзы, уселся прямо на землю у калитки, откупорил купленное, и начал попивать по глоточку.
В голове гудело, мысли наскакивали одна на другую и никак не желали выстраиваться в четкий ряд. Митя все никак не мог взять в толк, почему его подруга детства, Леночка, которую, как ему казалось, он хорошо знал, вдруг опустилась до уровня базарной бабы. Какие бы события не произошли в её жизни, как бы судьба над нею не поглумилась, но он не верил, что выросшая в интеллигентной семье девушка может вот так, враз, измениться. Что-то тут было не то. Нужно будет обязательно по приезде, встретиться с нею и, как минимум, выслушать её версию событий того вечера, который стал переломным в его отношениях с Лялей.