И грянул гром… (Том 4-й дополнительный)
Шрифт:
— Теперь сделаем еще один куб, точно такой же, как первый. Эти кубы и будут служить двумя гранями тессеракта.
Бейли машинально стал катать пластилиновые шарики для второго куба, но мягкая податливость материала под пальцами отвлекла его от этого занятия, и он начал лепить, придавая кусочкам какую-то форму.
— Взгляни-ка, — сказал он, держа на ладони свое произведение — миниатюрную человеческую фигурку. — Цыганка Роза Ля.
— Похожа на Гаргантюа; ей надо бы в суд на тебя подать за оскорбление. А теперь смотри внимательно. Открываем один угол
— И что же получилось? — спросил Бейли с сомнением.
— Это и есть тессеракт — восемь кубов, образующих стороны гиперкуба в четырех измерениях.
— Откровенно говоря, мне твое сооружение напоминает кошачью колыбель. И все равно у тебя получилось только два куба. А где остальные шесть?
— А где твое воображение? Берем верхнюю грань первого куба по отношению к верхней грани второго- вот тебе куб номер три. Дальше: две нижние грани обоих кубов по отношению друг к другу, потом две передние, две задние, две боковые — слева и справа — вот тебе все восемь. — И он показал их на модели.
— Ну хорошо, вижу я их. Но все-таки это не кубы; как бы ты ни тщился доказать другое, это призмы, а не кубы. У них грани не квадратные, а наклонные.
— Так это ведь в перспективе, с твоего угла зрения. Когда рисуешь куб на бумаге, боковые грани пойдут косо, так? Это перспектива. Когда смотришь на четырехмерную фигуру в трех измерениях, ничего удивительного, что она кажется кривой. Но это дела не меняет — все равно все это кубы.
— Я не спорю, друг, может быть, для тебя они такие, как ты говоришь, но мне они все равно кажутся кривыми.
Тил не обратил никакого внимания на возражения Бейли и продолжал:
— Будем считать, что это каркас восьмикомнатного дома; на цокольном этаже — одно помещение; здесь разместятся службы, коммунальное хозяйство, гараж. От него идут другие комнаты: гостиная, столовая, ванная, спальни и так далее. А на самом верху, совершенно изолированно от всех, находится кабинет — в нем окна на четыре стороны. Представляешь? Ну как?
— Представляю. Ванна будет свисать с потолка гостиной. Комнаты-то все переплелись, как щупальца осьминога.
— Только в перспективе — не более того. Смотри, я покажу тебе по-другому.
На этот раз Тил сделал один куб из целых зубочисток, а второй — из половинок, вставил второй в центр первого и прикрепил его к вершинам короткими палочками от надломанных зубочисток.
— Видишь? Большой куб — это цоколь, малый куб внутри — твой кабинет на верхнем этаже, а шесть прилежащих кубов — это комнаты. Ну, понял?
Бейли внимательно изучил фигуру и покачал головой:
— Что хочешь со мной делай, а только не вижу я тут никаких кубов, кроме большого и малого. Остальные шесть штук на этот раз напоминают не призмы, а пирамиды, но никак
— Ну конечно, ты же видишь их в разных перспективах. Неужели не понятно?
— Что ж, возможно, и так. Но вот эта комната, в середине. Ведь она со всех сторон окружена другими штуковинами. А ты говорил, у нее окна на четыре стороны.
— Так ведь это только так кажется. В том-то и дело, что в доме-тессеракте каждая комната совершенно изолирована от других и все стены — наружные, но при этом каждая стена служит для двух комнат, а восьмикомнатному дому достаточно основания одной комнаты. Это же революция!
— Слишком мягко сказано. Ты просто безумец. Такой дом построить нельзя. Эта самая внутренняя комната находится внутри, и там она и останется, что бы ты ни придумывал.
Сдерживая негодование, Тил посмотрел на друга.
— Такие вот, как ты, держат архитектуру в зачаточном состоянии. Ответь мне, сколько граней имеет куб?
— Ну, шесть.
— Какие из них внутренние?
— Как какие? Никакие. Они все наружные.
— Так. Слушай дальше. Тессеракт имеет восемь кубических граней — и все они наружные. Теперь смотри внимательно. Сейчас я разверну наш тессеракт — представь, будто мы раскладываем картонную коробку. Тогда тебе станут видны все восемь кубов.
Говоря это, Тил торопливо соорудил четыре куба и поставил их друг на друга — получилась довольно шаткая башенка. К боковым граням второго куба башенки он прикрепил еще четыре куба. Сооружение немного покачивалось — пластилиновые шарики держали не очень крепко, но все же не развалилось. Оно представляло собой как бы опрокинутый двойной крест, с четырех сторон основания которого торчал л еще четыре куба.
— Ну вот, видишь? Основанием здесь служит комната цокольного этажа, остальные шесть кубов — это жилые комнаты, а на самом верху твой кабинет. Здорово?
Бейли оглядел это сооружение с некоторым одобрением. По сравнению с другими оно показалось ему заслуживающим внимания.
— По крайней мере, мне это хоть как-то понятно. Говоришь, и это тессеракт?
— В том-то и дело: это тессеракт, развернутый в четырех измерениях. Чтобы снова сложить его, помещаем верхний куб в нижний, складываем боковые кубы, пока они не сойдутся с верхним, — и готово. Эта операция, естественно, осуществляется посредством четвертого измерения, и при этом форма ни одного куба не нарушается, и ни один из них не вкладывается в другой.
Бейли снова внимательно осмотрел шаткую конструкцию.
— Послушай-ка, — сказал он наконец. — А что, если оставить в покое операцию складывания этой штуковины посредством четвертого измерения — все равно ничего не выйдет — и просто выстроить такой вот дом?
— Как это ничего не выйдет? Да это элементарная математическая задача, которую…
— Ладно, ладно, не психуй. Может, в математике это и просто, но такой проект в строительстве никто не утвердит. Четвертого измерения не существует, забудь о нем, ясно? А вот что касается такого дома — возможно, он будет иметь кое-какие преимущества.