И грянул Гром
Шрифт:
В тот день, единственный из выживших дозорных, которому удалось доплыть до ближайшего порта, перед смертью дал мне моё нынешнее прозвище.
Именно в тот день началась история капитана, Альвиды "Железная Булава".
Так, я опять отвлеклась на воспоминания, а ещё обезьяна в старческих повадакх обвиняла. О чём они там до сих пор базлают?
Ясненько... он над ними, практически в открытую издевается.
И как они его до сих пор терпят? Чёрт возьми, может он ещё и насекомых местных вспоминать начнёт?
– ...красивая
Время для меня замедлилось. В ушах отчётливо слышен стук сердца.
Словно колокол в той трижды проклятой церкви, в Грейптауне, вновь зазвенел.
ЧТО ЗА ДЬЯВОЛ?!
Какого хрена у меня, от слов этого мерзкого извращенца такое... такое... странное чувство по всему телу? Как будто меня лишили остатков веса. Бррр. Мерзость!
*Симон, опальный шкет*
Я ЖИВ! В это очень трудно поверить, но я всё ещё ЖИВ! УРААА!!!
Проклятье, клянусь, если мне удастся прожить хотя бы вполовину лет от того, сколько раз за сегодня меня чуть не съели, разорвали в клочья, или придушили, то я обязательно стану самым старым долгожителем этой эпохи.
Даже если к соревнованиям допустят великанов.
Трудно поверить, что ещё неделю назад, я был обычным мальчишкой на побегушках, при городской кузнице, где ковали сабли для дозора.
У старшего кузнеца уже был подмастерье, но с тех пор как к ним начали приходить громадные заказы на перевооружение, от самого генштаба ИстБлю, им стало настолько не хватать рабочих рук, для выполнения наиболее простых поручений, что они выловили на улице, и пристроили к работе нескольких беспризорников.
В числе пойманных, был и я.
Конечно, большим грехом было бы жаловаться на такую судьбу.
Ведь "бошкоплющь", так сослуживцы в дозоре прозвали кузнеца ещё до ранения которое вынудило его осесть на суше, предоставлял нам кров, хлеб, а самым старательным, раз в неделю, даже давал немного денег, на сладкое.
Если бы ещё его жена, свиноматка, окочурилась, или хотя бы не пыталась выбить дух из всякого, кого в дневное время заставала не за работой, и нам можно было бы завидовать, самой чёрной завистью.
Да что я говорю, именно это и делали оставшиеся на улице, причём почти все.
Наверняка это именно кто-то из них, ночью, пробрался в кузню, и залил главную печь навозом.
Подобной шалости, обычно отходчивый кузнец стерпеть уже не смог, и пообещал выгнать всех, если ребята не выдадут ему виноватого.
Тянули жребий. Выпал я... готов поклясться, остальные жулили.
По счастью, за счёт вполне сносных харчей и длительной работы в кузне, даже если она и сводилась к раздуванию огромных мехов да тасканию угля и заготовок, я выглядел намного старше своих, менее удачливых сверстников с улицы.
Так что,
Кто же мог знать, что мне посчастливиться попасть в команду к таким же штрафникам среди своих, как и я сам, да ещё и под начало этого "таракана"?
Знаете когда старшие дают главному такое прозвище, это уже говорит о многом.
Но, будь я трижды проклят, разодран на части, и сожран местными обитателями, рядом с ЭТИМ самодуром, даже жена Бошкоплюща, милейшей души баба!
Обозлившись на то, что я ляпнул нечто ему непонравившееся, этот гад взаправду решил меня угробить!
Я думал, что умру ещё на первом острове, когда меня приложил когтистой лапой, огромный полосатый кот.
От того удара, моя тушка отлетела на несколько метров в сторону от остальных, и приземлилась в кусты.
Только по этой причине, я и остался жив. Старшим, повезло меньше, гораздо меньше. От одного только воспоминания об их криках, в дрожь бросает.
Когда я уже почти вернулся на берег, одна из тварей что прикончили остальных, видно спохватилась, и погналась за мной.
Её капитан зарубил лично, и даже улыбнулся мне при этом.
Казалось бы, гроза миновала, простили, но не-е-ет, меня надо было обязательно отправить с остальными, ещё раз.
Ну так выкуси, крысиные мозги, я всё ещё жив, и дохнуть тут не собираюсь.
Пожалуй, мне следует поторопиться, счастье что в мою сторону, никто не смотрит и я могу спокойно отмыться.
Надеюсь, никто не вспомнит об этом на корабле, иначе можно смело топиться от стыда, затравят. Нет, вроде никто не смотрит.
Всё благодаря чудику что нас спас, ОЧЕНЬ странный, ОЧЕНЬ страшный, и ОЧЕНЬ большой тип, одетый в полосатую шкуру и трусы, похожие на те, что Проныра однажды выкрал из борделя, и втюхал сапожнику за целых 20 тысяч белли.
Никак не могу понять, он из блажных, или просто перезабыл половину слов, живя тут в одиночестве.
Хн, оказывается, не в одиночестве.
Интересно, про красивую леди, это его собственное мнение, или слова этой самой леди?
Кому вообще могло прийти в голову, поселиться в этом аду?
Ладно, мужик, но баба... а вдруг амазонка?
Судя по шепоткам, среди остальных, они интересуются тем же.
Кто-то даже уже начал оценивать свои шансы с этой леди, не глядя.
Вот смеху то будет, если на самом деле, "леди", окажется волосатой обезьяной.
Лучше бы они всё-таки заткнулись, дикарь может и кажется тупым увальнем, но судя по тому, как он скривился, при особо лестном эпитете, он далеко не глухой.
Хорошо, что дядька Джерри, начал раздавать тумаки самым шумным.