И Х. Книга восьмая
Шрифт:
Саа-Шен, не дослушав ответ нага, вновь опустил голову. Шепчущий, немного выждав, тяжело вздохнул.
— Тебе придется оставить кольцо, что я подарил тебе. Это реликвия нашего народа, оно не должно попасть в руки чужаков или стать предметом торга. Если выживешь и вернешься сюда, сможешь забрать его назад.
Саа-Шен без пререканий сорвал с пальца кольцо в виде кусающей себя за хвост змеи и положил его рядом с собой на лавку.
Наг, все еще колебался, словно надеясь, что Саа-Шен вновь с ним заговорит или о чем-то попросит, но, так и не дождавшись ничего, молча выполз из камеры, оставив его одного.
Ушел! Стоило захлопнуться двери за
Теперь нужно немного подождать. В Двойной Спирали нет смены дня и ночи, но змеи внутри кланового дома придерживались часов тишины, давая друг другу возможность отдохнуть. Через пару часов должен наступить один из таких периодов, когда дом уснет. Сейчас в нем и так почти никого не осталось: все празднуют окончание рейда, огромную добычу, победу над Змееедами — поводов было достаточно, и это было ему на руку. Но время… Он прикрыл глаза, выжидая. Ничего, он еще поборется за свою жизнь, главное теперь — все правильно сделать…
Спустя два часа…
Пора.
Внутренние часы лучше всякого будильника подняли ю-а-нти. Медленно поведя плечами, разгоняя кровь, он осторожно вытащил из полости во рту небольшой кожаный кисет. Быстро развязал, и у него в руке оказалась грубо слепленная глиняная фигурка. Саа-Шен без колебаний провел острым когтем по запястью, сцеживая на нее свою кровь.
Глина жадно впитывает горячую жидкость, секунды тянутся как часы, но вот фигурка начинает меняться, принимая форму того, чью жизнь она впитала. Наконец гомункул сформирован, и змей шепчет заклинание, аккуратно положив гомункула рядом с собой. Тот стал расти в размерах, и спустя пару секунд в камере заключения уже двое.
Саа-Шен скептически оглядел своего двойника. Конечно, проверка легко опознает подделку, но зачем и кому она нужна? Все забыли о нем сразу после приговора. А вот для того, чтобы скрыть его отсутствие, прикрыв от глаз возможного наблюдателя, решившего мельком проверить пленника в глазок двери, этого будет достаточно. Небольшую металлическую пластину он вытащил из второй полости во рту — их было две у каждого представителя его народа, где, как правило, хранилось самое важное и то, что необходимо было скрыть ото всех. Едва он поднес ее к замку двери, та с легким щелчком открылась. И ю-а-нти довольно улыбнулся. Получилось! Теперь Активатор. Сейчас, когда дверь открыта, он может использовать его, блокировка пропала. Карта Чужой облик мгновенно перемещена из Книги в Активатор и тут же использована: Вместо ю-а-нти возник неприметный губрин, который и выскользнул из камеры, осторожно прикрыв за собой дверь.
Он быстро двигается по едва освещенному пустому коридору. В часы тишины освещение уменьшают, создавая иллюзию ночи. Ему нужна Оружейная, право доступа к ней имеют только лидер Дома и Мастер Войны, ключ же есть только у Шепчущего. Во всяком случае, так думает наг. Металлическая пластина подносится к запору, снова слышится привычный щелчок открываемой двери, и ю-а-нти быстро проскальзывает внутрь.
И снова удача! Механоид, создавший эту «отмычку», не подвел
«Поединок без ограничений. Ну что ж, мы еще посмотрим, кто кого!» — ухмыльнулся Саа-Шен, глядя на заполненные стойки с оружием. Для клана он — вырванное семя и практически труп, но он-то умирать не собирался!
Змей быстро подхватил одну из трофейных сумок, оставшихся лежать здесь же, и начал сгребать в нее содержимое арсенала. Если в доме Змеи ему больше делать нечего, надо позаботиться о своем будущем в другом месте. И содержимое Оружейной ему в этом здорово поможет. С таким количеством снаряжения его с радостью примут в любом Доме, например, тех же Ящеров, это будет хорошим дополнением к тому, что он может рассказать о секретах нага, пусть не обо всех, лишь о некоторых, но и намеков на остальные будет более чем достаточно. А ему было что рассказать, он многое сумел узнать, даже о том, о чем не догадывался Шепчущий.
Сумка полна наполовину, арсенал пуст, но он еще не закончил. Следующий его визит будет в клановую казну, потом в Зал карт. Чего-то сверхценного он там найти не надеялся, но, если уж уходить, хлопая дверью, то стоит забрать ценностей по максимуму. Буквально все, что сможешь унести.
Еще спустя час он выскальзывает в коридор и быстро ползет к комнате наблюдения. Условный стук, и дверь ему приоткрывает слуга, подозрительно взглянувший на губрина.
— Это я, — прошептал Саа-Шен. — Сотри записи всего произошедшего в моей камере и то, что я заходил в комнаты Сокровищницы. По возможности, прикрой мое отсутствие. Твоя награда у меня, — и он показал карту с портретом слуги, которую держал в руках. — Получишь после того, как я вернусь домой.
Гимек, много лет служивший Дому Змеи и бывший агентом Саа-Шена, докладывавшим ему обо всем происходящем в клане, быстро кивнул, не сводя глаз с карты, зажатой в руке ю-а-нти. А в душе у него лихорадочно бились два чувства: надежда и страх, что все сорвется.
Саа-Шен, дождавшись кивка, быстро отправился к выходу. Ему еще нужно попасть на Аллею Богов, да и других дел полно.
Глава 11
Я осторожно приоткрыл тяжелый металлический ящик, после чего внимательно изучил его содержимое, особенно несколько специальных «закладок», ничего не скажущих постороннему, но способных предупредить меня о чужом визите. Несмотря на то, что внешние печати были целы, а владелец склада гарантировал сохранность имущества, я предпочитал доверять своим глазам, нежели чужим обещаниям.
Кот, решивший составить мне компанию во время прогулки, заинтересовался, что же я там такое разглядываю. Он запрыгнул на стенку сундука и вместе со мной уставился внутрь.
А посмотреть было на что: сюда я сложил всю свою добычу, что вынес из Гильдии Работорговцев, награду, полученную от Совета Дома Матерей на Тану-шикан в благодарность за спасение от линферитовой лихорадки, а также дары Ярго, которые еще нужно будет разделить с Нией. Но все это — пустяки. Главное сокровище на месте. Я погладил холодный металл одного из дисков Девенатора: сотни делений манили, обещая бесчисленные миры, но пока я не сдвинул его ни на йоту: его время еще не пришло.