И на восьмой день...
Шрифт:
— Мы заслужили твои упреки, — печально произнес патриарх. — Однако ты, несомненно, знаешь, что это наш последний раб. Ему пошел восемьдесят восьмой год.
Учитель помолчал.
— Сейчас он, разумеется, отдыхает от трудов.
Сначала демонстрация буколической этики, а теперь это.
— Раб не трудится вообще, — продолжал Учитель. — Его единственная обязанность — участие в Совете. Мы все заботимся о его нуждах.
— Весьма достойно с вашей стороны, — буркнул Эллери-1944.
— Во искупление грехов общины.
Эллери внезапно пришло в голову, что община может искупать не собственные грехи, а грехи всей нации.
Квинан...
Что, черт возьми, означает это название? От какого языка оно происходит?
21
Поправка к Конституции США, отменяющая рабство для негров.
Эллери-1944 начал уставать в сонной атмосфере и при тусклом освещении здания. Но другой Эллери — Элрой — сказал, подперев подбородок обеими руками:
— Пожалуйста, продолжайте, Учитель.
— Следующего члена Совета ты уже встречал.
Кладовщик, которому Эллери одолжил свои часы, был хранителем общинной собственности. Окруженный изделиями ручной работы, плодами труда своих соплеменников, Сторикаи испытал детский восторг при виде образца неведомого ему производства.
Летописец вел историю, календарь, генеалогию и книги общины. Последние состояли в основном из молитв, и Летописец заботился об их сохранности.
Плотник-Кузнец отвечал за эксплуатацию и ремонт зданий, мебели, транспортных средств и инструментов.
Обязанности Ткача ныне выполняла женщина, хотя должность была открыта и для мужчин. Эллери, считавший Квинан древней патриархальной общиной, был удивлен, узнав, что женщины допускаются на все должности.
На пост Старейшин назначались двое — мужчина и женщина. Каждому должно было исполниться минимум семьдесят пять лет, и они представляли интересы пожилых членов общины.
В руках Совета Двенадцати были все вопросы о благосостояния и политики. Если требовался суд, они исполняли роль присяжных.
— Только Двенадцати и еще троим — мне, как Учителю, Преемнику и Управляющему — принадлежит право входа в Дом Священного Собрания, — сказал старик.
Он сам и Преемник жили здесь, а Управляющий, чьи функции, как понял Эллери, напоминали обязанности церковного сторожа, служил связующим звеном между Учителем и Советом.
— Но только двое имеют право молчаливого входа, — продолжал Учитель. — Твой слуга и его Преемник.
— Мой слуга?.. — Сновидения множились. Эллери казалось, будто он стискивает руками голову, стараясь понять их смысл. В конце концов, ему ведь разрешили войти. Кем же они его считают? Кто такой был Элрой Квинан? Чтобы скрыть замешательство, Эллери переспросил: — Право молчаливого входа?
Старческая рука — кости, вены и сухожилия, обтянутые кожей, — указала на входную дверь.
— В священный дом только один вход — которым воспользовались мы. Он никогда не запирается — там нет замка. Ибо этот дом — сердце Священного Собрания.
На языке современной антропологии дом обладал «мана» [22]
22
«Мана» — полинезийское слово, означающее сверхъестественную силу.
— Ибо никто, кроме твоего слуги... — (Снова! «Что такое слуга твой, пес, чтоб мог сделать такое большое дело?» [23] — к примеру, практиковать рабство? Не было ли это мягким укором?) — и Преемника не может находиться один в священном доме, — объяснил старик. — Мы строго блюдем это правило — никто не смеет перешагнуть порог этого дома, когда меня здесь нет, кроме Преемника.
Усталость удержала Эллери от вопроса: «Почему нет?» Вероятно, старик сам не знал причины. Таков был ритуал.
23
Четвертая книга Царств, 8:13.
Взгляд Эллери устремился в дальний конец длинного зала, где находилась закрытая дверь с: висевшей над ней керосиновой лампой — дверь в комнату, которую юноша с ангельским лицом назвал «санктум».
— Да, — кивнул Учитель, проследив за его взглядом. — Санктум. Запретная комната, как обычно именуют ее Преемник и община...
Правила, касающиеся запретной комнаты, по словам старика, были еще строже. Только сам Учитель мог находиться там — остальным членам общины, даже Преемнику, вход был воспрещен. Дверь всегда была заперта, а единственный ключ хранился у Учителя. (В отличие от скрипториума — рабочего кабинета Преемника — дверь куда могла, но не должна была непременно запираться, а единственный ключ от которой обычно находился у Преемника.)
— Таким образом, — закончил Учитель, — общиной управляют пятнадцать человек: Совет Двенадцати, Управляющий, Преемник и тот, кто является вождем, пастырем и целителем своего стада, — твой слуга, именуемый Учителем.
Эллери с трудом сознавал, что слушает не отрывок из старого и забытого романа, а описание самой что ни на есть реальной общины, существующей в Соединенных Штатах Америки в 1944 году, очевидно, к полному неведению округа, штата, федеральных властей и ста тридцати пяти миллионов других американцев.
Роясь в памяти в поисках аналогий, он смог найти только одну: маленькую общину на одной из вершин Аппалачских гор, которая, будучи изолированной оползнем, уничтожившим единственную дорогу к внешнему миру, оставалась забытой почти целым поколением, покуда связь не была восстановлена.
Но тогда причиной послужило стихийное бедствие, а никакое стихийное бедствие не могло объяснить существование Квинана, который, судя по тому, что видел и слышал Эллери, был изолирован намеренно и куда более длительное время. Кладовщик Сторикаи был поражен при виде автомобиля и явно ничего не знал о наручных часах.