И наступает Тишина. Часть 1

Квецень Екатерина

– Однако ты пытаешься, - фыркнул Майкл, качнув пистолетом.

– Было бы неправильно не пытаться, - уже явно пожал плечами Механик.
– Неправильно было бы сидеть, сложа руки, и ныть, что всё плохо... Как это произошло?

– Что?
– удивлённо вскинулся парень и после сообразил.
– Я... вернулся домой и увидел её. Сначала даже подумал, что она просто уснула. Очень профессионально и аккуратно её... убили.

– Майкл, - негромко позвал техник.
– Позволишь мне всё выяснить?

Парень

поднял голову, пару мгновений всматривался в глаза мужчины и потом медленно кивнул.

– Хорошо, - он кивнул ещё раз и быстро ушёл, почти убежал прочь. Механик запоздало догадался, что Майкл сдерживал слёзы.

– Я пересрал, - прошептал Мартин, осторожно высунувшись из-за стойки с модулем, и нервно поправил опоясывающие шею провода. У нового хакера первой группы были старые аугментации дыхательных путей, насколько древние, что некоторые части невозможно было упрятать под кожу - слишком объёмными они были.

– Я тоже, - глухо отозвался техник, вылавливая слабый сигнал интерлока Тали. У него были вопросы.

"Профессионально и аккуратно".

Мартин покачал головой. Он лишний раз за сегодняшний день убедился в том, что Механика сейчас лучше не трогать, он проигнорирует все попытки что-нибудь у него узнать. Компьютерщик вернулся на своё место и зарылся в наушники, даже не заметив, что техник ушёл из комнаты.

Тали ответила не сразу.

– Привет, железяка!
– радостно поприветствовала она закрывшегося на складе Механика.
– У меня для тебя прекрасная весть. Нашим запасам лекарств и электрика суждено закончиться ещё не скоро. И всё благодаря мне, держащей местных наркоторговцев в уезде.

– Это хорошо, - но у техника не было сил, чтобы улыбнуться.
– Только я хотел спросить о другом. Миссис Дэззен, мама Майкла, того ловкого парня из шестой группы. Что с ней случилось?

Тон женщины изменился мгновенно. Теперь он был холодным и даже колючим.

– Ты не хотел этого знать, дорогой.

– Не хотел?
– изумился он.
– Какого чёрта?

Женщина презрительно фыркнула.

– Ты трус, Эрик, просто смирись с этим. Дэззен сливала информацию о нас полиции. Наша удача, что Майкл почти не болтал и что его мать знала немного. Она предала нас, сотрудничала с правительством за таблетки, которые спокойно могла попросить у нас. Она полагала, что умнее нас, старше, опытнее, что видит ситуацию шире, чем мы. Вот я её и убила.

– Я не трус.

– Ох, - бросила в ответ Тали, - ты постоянно это говоришь. И постоянно твердишь о том, что не хочешь знать ту грязь, которая происходит с твоими людьми. Ты - трус. Ты не хочешь видеть всего. Ты наивно закрываешь глаза и бормочешь себе под нос: нет, нет, нет, мои люди хорошие, они не могут быть плохими, они не виноваты, они, они, они... Ты слишком любишь их, слишком заботишься. Табер предатель, и ты поджал хвост, "я не хочу ничего слышать, я не могу от него избавиться, он был мне другом". Эрик, ты ведёшь этих людей, ты должен знать о них больше, чем их собственные матери, больше, чем их личные дневники, больше, чем они сами. Ты должен знать то, что они скажут и сделают, раньше, чем они попадут

в нужную ситуацию. Но нет! Ты - глупец. Наивный глупец, до сих пор верящий в человечество. Поэтому за тобой идут. Поэтому ты закончишь плохо и скоро.

– И ты взяла на себя смелость решать?
– ровно осведомился Механик.
– Я мог бы убедить Дэззен перестать сотрудничать с полицией.

– Это был твой приказ, - усмехнулась женщина.
– "Я не хочу ничего слышать". Твой приказ. Твой урок. Твоё наказание за трусостью. Что ж, отныне я буду говорить тебе всё. И ты будешь решать, стоят ли жизни предателей жизней всех остальных.

Тали отключила вызов раньше, чем Эрик успел что-либо сказать.

– Чёрт, - проворчал он, схватившись за голову, - чёрт, чёрт, чёрт.

Техник в отчаянии пинал коробки, заполняющие склад. Они разлетались по всей комнате, разбрасывая мусор, но мужчине было плевать. Последние минуты Механик винил во всём обрезки проводов, стружки ферса, полиэтиленовые упаковки и истёртые шарниры. Последние минуты не он облажался перед миром.

– Ладно, это была моя ошибка, - смирился он и на одно мгновение замер, уронив лицо в ладони.

В следующее - Механик уже рванул в комнату, где заперли хакера.

– Я сделал, что мог с вашей скудной аптечкой, - сразу сказал Имс, кивая на устроенного в кресле Табера.
– Поставил ему пару уколов: обезболивающее, стимулятор, гепарил, чтобы разжижить кровь.

– Хорошо, хорошо, - поспешно отозвался Эрик.
– Обращался к Крейяру?

Наёмник кивнул, неспешно продолжив:

– Да, он консультировал. Потом я порылся в вещах и нашёл аностизил. Ампулы были хорошо запрятаны.

"Последний раз он кололся четыре дня назад".

– Едва успел вколоть дозу, - словно равнодушно прокомментировал Имс, наблюдая за тем, как постепенно прекращается тремор у Бера, как его сжатые в приступе челюсти всё больше расслабляются, а сдавленные хрипы стихают. Механику даже показалось, что веки хакера единожды дрогнули.

– Он спрятал ампулы?
– ухватился за слова техник, внимательнее рассматривая бывшего напарника.

– Именно. Причём так, чтобы никто не нашёл. Запустил их за шкаф.

Сам Табер точно бы их не достал. Механик потёр переносицу. Голова болела. От перенапряжений, от избытка эмоций за одно короткое сегодня, от постоянной работы в увеличительных очках, особенно когда одна деталь требовала двадцати часов работы в лупе.

Веки дрогнули во второй раз.

– Почему ты хотел умереть, Бер?
– устало и будто без интереса поинтересовался Механик.

Волна удивления быстро промелькнула по лицу компьютерщика, но глаза не открылись.

– Я жду ответа.

Бер явно расслабился, слегка ссутулившись и откинув голову ещё немного назад, словно сдался перед натиском противника, ожидаемым, но неминуемым.

– Я недостоин.

– Чего?
– фыркнул техник, отворачиваясь.

– Жизни, конечно, - флегматично пожал плечами хакер. Попытался пожать - это действие вышло похожим на мелкую судорогу в районе ключиц.

– Как поэтично.