И нет тебя дороже
Шрифт:
Лизе самой этого очень хотелось, но вряд ли они закончат за два дня, поскольку к работе они приступят только в четверг, когда мебель вывезут.
– Отказаться не можешь?
– Ну, не знаю, – она вздохнула. – Я же обещала Таське. Одной ей будет трудно.
Не стала добавлять, что Таське придется работать полный день, а Лизе только полдня, после занятий. Но главная причина даже не в Таське и не в том, что она не может ее подвести. Просто такие деньги на дороге не валяются. Вдруг ничего подобного больше не подвернется? Мало кто начинает ремонт ближе к зиме. Она тогда будет локти кусать, что прошляпила такую возможность хорошо подзаработать.
Лиза хотела сказать и себе и Лешке в утешение, что может быть ситуация еще изменится, может быть, вещи из дома на этой неделе не вывезут, но вдруг увидела Веронику, которая медленно брела по тротуару за оконным стеклом, прямо перед ними, и внимание ее тут же переключилось. Потому что никогда она еще не видела самоуверенную и заносчивую Веронику такой. Плечи сгорблены, голова опущена.
– Смотри, Минкова, – протянула она. – Что это с ней? Прямо на себя не похожа.
– Ага, как с похорон, – согласился
3
Стоило Ларисе их увидеть, как она сразу же поняла, что должна их заполучить. Конечно, она не устояла перед искушением тут же их и примерить, хотя денег у нее в кошельке кот наплакал. Сумма, выданная родителями на карманные расходы в начале сентября, непостижимым образом испарилась уже к середине месяца. Но, ясно как день, ждать начала октября великолепные испанские сапожки не будут. А вот уплыть с витрины бутика могут в любой момент. Что с того, что светит солнце и сейчас, в три часа дня, стоит почти летняя жара? Уже завтра может пойти дождь. Осень она и на юге осень. Народ присматривается к теплым вещам. Нет, такие сапоги ждать никак не могли. К тому же, была всего одна – одна! – пара ее размера. И продавщица клялась, что такие сапожки продаются только у них и нигде больше. Спецзаказ. Удивительно мягкая кожа и редкий цвет. Трепеща от мысли, что их вот-вот купят, Лариса умолила продавщицу убрать ее пару с полки, клятвенно заверив, что завтра прямо с утра она за ними придет. Будь на месте этой продавщицы какая-нибудь старая грымза, она бы и ухом не повела, но девушка была молоденькая и поняла Ларису с полуслова. Судя по тому, как она выглядела, она и сама знала толк в одежде. И уж, само собой разумеется, в обуви – иначе бы здесь не работала.
Погуляв еще с полчаса по торговому центру, Лариса набрела на почти такого же цвета сумку, которую тоже следовало купить, поскольку ни одна из тех, что у нее были, к присмотренным сапожкам не подходила. Хорошо бы и новую курточку подобрать, шарф, перчатки. Какой смысл покупать дорогую дизайнерскую вещь, если все остальное к ней не подходит? Теперь дело за малым – убедить папу, что все эти вещи ей остро необходимы. К четырем часам она вдруг почувствовала, что сильно устала. Пора домой. В маршрутке было пусто. И неудивительно, жители района, который назывался «Особняки» городским транспортом пользовались мало, у всех свои машины. А вот Ларисе приходится ездить. По утрам папа изредка подбрасывает ее к универу, но случается это не так часто как хотелось бы, – обычно он уезжает раньше, чем Лариса просыпается, или позже, когда она уже в университете. А уж возвращаться домой ей всегда приходится на маршрутке. Лариса достала из сумки свой «ай-под», надела наушники и нажала кнопку. Музыка, вот что всегда скрашивает дорогу.
Вечером она с нетерпением ждала возвращения отца с работы. Только бы не задерживался. В последнее время он стал приходить поздно, иногда даже очень поздно, когда все уже спят. А поговорить с ним утром вообще вряд ли удастся, для этого нужно рано встать, что для Ларисы равносильно подвигу. Да и спешит он по утрам, скажет ей свое вечное: потом, потом, потом…
Но ей сегодня везло, хотя и понедельник. А может быть потому и повезло, что был именно понедельник – по понедельникам клиентов в ресторане меньше. Ну, как бы там ни было, отец пришел домой раньше обычного, когда мама, Наташка и Лариса еще сидели на кухне за ужином. Отец есть не стал, хотя присел на минутку у стола, вкратце рассказал о том, какую сегодня рыбу завезли, о новом поваре-китайце, о том, как прошел обед парапсихологов, чей слет был отмечен походом в «Волшебный Замок». Потом отец отправился переодеваться, вот скрипнула дверца – это он достал из бара бутылку вина, потом включил в комнате телевизор… Еще чуть-чуть и можно действовать. Наилучший момент, это когда он уже отойдет от своих ресторанных дел и слегка расслабится. Вот, теперь, кажется, самое время. Лариса медленно поднялась из-за стола, стараясь и виду не показать, что спешит. Ей хотелось поговорить с отцом без маминого присутствия. Чай мама обычно пьет долго, наслаждаясь каждым глотком, вприкуску с шоколадными конфетами, так что Лариса вполне успеет переговорить с отцом наедине. Она зашла в комнату и опустилась на диван. Отец, устроившись в кресле перед телевизором, переключал каналы, выискивая новости – единственное, что он смотрел, помимо спортивных передач.
– Пап, мне нужны деньги.
Отец терпеть не может, когда разговоры начинают с дальних подходов и намеков. Когда речь идет о наличных, с ним нужно говорить предельно коротко и прямо – сколько и зачем.
– Хочу кое-что из одежды купить, – объяснила.
– А ты шкафы давно открывала? – в дверном проеме появилась с чашкой чая в руке мама. За нею, хвостом плелась Наташка, неся коробку конфет. Не могли явиться на пять минут позже!
– У тебя старой одежды девать некуда, – сказала мама, усаживаясь около маленького столика.
– Наташке будет, – с досадой ответила Лариса.
– Станет она после тебя что-то донашивать!
– Не буду ничего донашивать, – подтвердила Наташка, всовывая свое тощее тело между стеной и мамой. – Тебе все новое подавай, а я, что, Золушка?
– Я, между прочим, все лето в городе проторчала, – с упреком произнесла Лариса, проигнорировав реплику сестры. – Если бы мы куда-то поехали, то денег бы истратили намного больше.
Летом всей семьей собирались поехать в Испанию. Но в конце мая маме сделали операцию – удалили желчный пузырь. По какой-то новой, малотравмирующей методике. Оперирующий врач утверждал, что мама чуть ли не через неделю поправится, так что их летнему отдыху ничего не грозит. Но возникли какие-то непредвиденные послеоперационные осложнения и Испания накрылась медным тазом. Ларисе пришлось на пару недель превратиться в сиделку, да и потом, когда мама стала ходить, все равно, все домашнее хозяйство осталось на ней, потому что женщина, которая два раза в неделю убирала дом, тоже взяла отпуск. А потом и вообще ушла. Отдохнуть по-настоящему получилось только у Наташки, ее отправили в детский лагерь в Евпаторию, чтобы не бегала без присмотра. Отец, конечно, только рад был никуда не ехать. Он терпеть не может семейного отдыха. Впрочем, и несемейного тоже. Как всегда, торчал в своем ресторане от зари до зари, в курортный сезон народу много. Лишь к концу августа, когда мама, наконец, стала чувствовать себя более-менее сносно, они втроем, – естественно, без отца! – съездили на неделю в Сочи. В Сочи вместо Испании! Лучше бы вообще никуда не ехали, потому что никакого отдыха не получилось, Лариса не отдыхала, а все время пасла Наташку. Мама и на пляж не часто выходила, не говоря уж о каких-то прогулках. Почти все время сидела в номере. Солнца она не любит, от жары быстро устает. А Наташке только море и подавай, из воды не вылазила. Нет, во всем этом Лариса никого не винила, так сложились обстоятельства, но какое-то вознаграждение за свое трудовое лето она все-таки заслужила, разве не так?
Отец и не спорил. Глядя в экран, где мельтешили футболисты, поинтересовался равнодушно:
– Сколько?
Сердце екнуло, но Лариса, глядя на завитушки ковра под ногами, не отступила и твердым голосом назвала сумму, которую предполагалось потратить на покупки. У нее наготове был с десяток дополнительных аргументов на случай, если папе вдруг эта цифра не понравится. Но они, к счастью, не понадобились. Отец и ухом не повел, кивнул спокойно, хорошо, получишь. Ура! Ура! – мысленно прокричала Лариса. Что ни говори, отец у нее что надо, таких еще поискать. Выглядит молодо, красивый, умный, щедрый. Не то, что мама, полная ему противоположность… У нее денег лучше и не просить, все равно не даст. Считает, что Лариса транжира и всегда покупает не то. Но, если разобраться, это она сама не умеет делать покупки. Иначе не одевалась бы так ужасно.
– Я, пожалуй, тоже пройдусь с тобой по магазинам, – допив чай, внезапно произнесла мама. – Ты когда собираешься?
Ага, ветер поменялся.
Всегда так, с досадой подумала Лариса, сначала она категорически против, а потом, когда видит, что спорить бесполезно, сразу цепляется – и я с тобой! Теперь, оказывается, и ей срочно что-то понадобилось. Ну и шла бы себе одна, или с этой своей подругой, Мариной, но нет, нужно именно с Ларисой! Чего нельзя допускать ни под каким предлогом. И Лариса не допустит. С мамой или вообще ничего не купишь, или купишь не то. Невозможно сосредоточиться и принять правильное решение, когда над ухом кто-то все время талдычит: «Эта синтетика не стоит таких денег», «это не твой размер», «у тебя ноги не идеальные, чтобы носить такие короткие юбки» и все такое прочее. Хотя причина, совсем не в том, что размер неподходящий или ноги у Ларисы не самые стройные, а в том, что мама не любит тратить деньги на дорогие вещи. Не научилась, потому что ничего подобного во времена ее молодости в магазинах не водилось. Цены в бутиках ее просто ужасают. Ей кажется, что все эти фирмы, выпускающие красивые вещи, держат своих потенциальных покупателей за дураков, которых ничего не стоит облапошить. И она не стесняется говорить об этом вслух. Лариса краснеет от стыда, когда продавщицы начинают переглядываться и с плохо скрытым презрением слегка пожимают плечами, что можно истолковать как, если вам такое не по карману, то что вы здесь, собственно говоря, делаете? Есть и вторая причина маминого скупердяйства – она шьет. Я тебе лучше сошью, говорит, едва взглянув на ценник. Она сошьет лучше, чем французский дизайнер! Ну, уж нет, хватит с Ларисы того, что она все детство проходила в маминых изделиях. Однажды та додумалась сшить ей платье из остатков портьерной ткани. В парке женщина, с дочерью которой Лариса играла в догонялки, долго и с какой-то жалостью разглядывала ее, а потом, покачав головой, спросила: деточка, кто же это так тебя одел? Тогда Ларисе было всего лишь лет пять или шесть, этот вопрос она помнила до сих пор. И став постарше, поняла одну важную вещь – одеваться нужно настолько дорого, насколько позволяют средства. А если отец у тебя владелец известного в городе ресторана, тем более, чего экономить?
– Ну, не знаю, будет ли это удобно, – промямлила она. – Мы с Инной Сабаниной уже договорились прокатиться вдвоем.
Это было неправдой, но идти за покупками вместе с матерью означало испортить себе все удовольствие.
– Я вам не помешаю, – бодро пообещала мама.
Если бы. Подняв глаза к потолку, Лариса только вздохнула. Ну, почему ей не досталась такая мать как у Инны Сабаниной? Одета – супер, в лучшем смысле этого слова, и для дочери денег не жалеет. Однажды Лариса встретила ее в супермаркете в роскошной курточке, которую накануне видела на Инне. Инна сказала, что мать купила ее в Париже. А когда назвала цену, Лариса едва не задохнулась от восхищения и зависти. Поэтому мы иногда и покупаем одну вещь на двоих, скромно объяснила Инна. Дескать, в целях экономии. Ларисе бы такую «экономию»! Инне повезло и в том, что у них с матерью один размер. Лариса взглянула на свою маму и поежилась. Неужели и она когда-нибудь будет такой же толстой? Надо срочно – срочно! – начинать ходить в спортзал. Вообще-то она это решение еще летом приняла, когда они загорали на пляже. Мама плавать не умеет. В дни отдыха, если и выбиралась на пляж, что случалось редко, то больше лежала под тентом, читая Донцову. Отговаривалась тем, что ей после операции лучше не купаться. Хотя врач рекомендовал как раз обратное. «Двигаться нужно, а то еще больше растолстеешь», – сказала Лариса. «Да я просто дюймовочка по сравнению с некоторыми», – усмехнулась мама, кивая в сторону проходившей мимо женщины. Среднего возраста тетка в желтой панаме и в закрытом черном купальнике с ляжками чудовищно перекормленного бройлера рассекала по пляжу, держа в одной руке бутылку с минералкой, а в другой две порции мороженого. Лариса тут же протянула Наташке свое: ешь, я в воду, объяснила. И отплывая подальше от берега, мысленно клялась, что всегда будет следить за питанием и всю зиму будет ходить в спортивный клуб. В самом деле, пора начинать. Тем более, что абонемент уже куплен.