И никто, кроме нас. Спасти адмирала Макарова.

Михайловский Александр Борисович

Карпенко добавил, - Степан Осипович, основную причину того, что замену караулов нужно произвести немедленно, мы изложим вам чуть позже.

– Хорошо господа!
– Макаров снова повернулся к Дукельскому, - Лейтенант, обеспечьте передачу на "Цесаревич", "Ретвизан", "Палладу" моего распоряжения, в течение часа выделить по две караульные команды из тридцати матросов и одного офицера. Данным караульным командам принять под охрану суда, указанные в переданном вам списке арестованных за военную контрабанду. До заседания призового суда, отконвоировать арестованные суда на якорную стоянку в Западном бассейне. Сход членов их команд и пассажиров, до выяснения их статуса в суде, запрещен. Об исполнении доложите мне лично.

– Одну минуту, господа...
– Карпенко снял трубку телефона, - Вахтенный? Лейтенант, немедленно зайдите ко мне в каюту.
– секунд через тридцать в каюту вошел давешний лейтенант с повязкой вахтенного, - Вызывали товарищ капитан первого ранга?

– Товарищ лейтенант, - Карпенко игнорировал недоуменные взгляды Макарова и его офицеров, - проводите лейтенанта Дукельского до трапа, чтобы он не заблудился. Все ясно? Можете

идти.

Когда Дукельский вышел, Карпенко продолжил, - Господа, теперь, когда одна насущная проблема решена, позвольте вам представить командира эсминца "Быстрый" капитана первого ранга Иванова Михаила Владимировича. О причинах, заставивших меня назвать эскадренным миноносцем крейсер первого ранга, я скажу чуть позже, осталось совсем немного. А пока, должен представить вам последнего, или даже в какой-то степени первого, члена командного состава группы, политического руководителя нашей экспедиции- Одинцов Павел Павлович. А теперь, буду с вами предельно откровенен. Чтобы рассеять у вас все старые вопросы, а заодно вызвать миллион новых, должен вам сообщить, что корабль, на котором вы находитесь, был, или будет, построен восемьдесят пять лет тому вперед. Если вас не убедило сегодняшнее, с позволения сказать, сражение, то прошу...
– Карпенко нажал клавишу стоящего на столе ноутбука и, то, что офицеры считали репродукцией картины Айвазовского в массивной раме темного стекла, вдруг изменило картинку. Теперь там было движущееся изображение якорной стоянки в бухте Золотой Рог. На якорях стояли такие же корабли, как и тот, в котором они находились. Донесся крик чаек и плеск волн.
– Господа, - продолжил Карпенко, - этот фильм снят во Владивостоке, в нашей базе в бухте Золотой Рог в августе две тысячи двенадцатого года, перед нашим выходом в последний поход. Вот вы, Николай Карлович, - обратился он к Рейценштейну, - совсем недавно из Владивостока. Узнаете место?

– Так, так...
– встряхнувшись, Рейценштейн подошел к экрану, - Степан Осипович, так точно, это якорная стоянка напротив морзавода. Сейчас ровно на этом месте стоят "Богатырь", "Россия", "Громобой" и "Рюрик". Вот, смотрите, город видно. Таких домин сейчас и в Питере с Москвой не строят, а тут весь город такой. Не берусь сказать про сто лет, но...

– Да, Сергей Сергеевич, - адмирал снял фуражку и вытер лоб платком, - убили вы меня и закопали. Но то, что сразу честно все сказали, это хорошо, за это спасибо... И за Того, мерзавца, тоже спасибо, этим вы не только меня порадовали сегодня... Но, Сергей Сергеевич, действительно, вопросов миллион, не знаю с какого и начать...

– Степан Осипович, - сказал Карпенко, - давайте сделаем проще, мы с товарищами будем излагать вам свое кредо, медленно и не торопясь, а вы, если вам что-то непонятно, будете задавать вопросы...

– Хорошо, Сергей Сергеевич, давайте попробуем по вашему, - ответил Макаров, - Мы вас слушаем.

– Господа, давайте начнем с насущных вопросов текущего момента, с того, что называется ближе к телу, - начал Карпенко, - Во первых, не подлежит обсуждению то, что все мы здесь верные присяге офицеры. Не смотрите что Павел Павлович в штатском, просто в их ведомстве не принято носить мундир на службе. Их там так и зовут - люди в штатском. Наше вступление в войну есть исполнение присяги и долга перед Россией. Дело еще и в том, что существующее в двадцать первом веке Российское государство автоматически находится в состоянии войны с Японской империей. В исторические коллизии, в результате которых возникло такое положение дел, мы пока вдаваться не будем. Просто примите это к сведению. Во вторых, в нашей истории Российская Империя эту войну проиграла, с чего и началась череда бед. В результате ряда вызванных поражением в этой войне ошибок во внешней и внутренней политике, Российскую Империю в одна тысяча девятьсот семнадцатом году постиг такой бунт, что на его фоне Пугачевщина показалась бы мелкой шалостью. Выиграли же от этой войны Японская и Британская империи и немножечко САСШ. Начало тому, чтобы предотвратить такой исход событий, было положено сегодня. Но это только начало. Политические вопросы мы здесь и сейчас обсуждать не будем, это тот вопрос, которым должен заниматься непосредственно Государь Император. Наша с вами работа заключается в том, чтобы Россия вышла из этой войны победительницей, с минимальными людскими потерями и финансовыми затратами укрепив свое политическое влияние в мире...

– Сергей Сергеевич, а в чем были причины поражения России в той войне?
– спросил полковник Агапеев, - ведь наши и их возможности несоизмеримы.

– Александр Петрович, - вместо Карпенко начал отвечать Одинцов, - Небольшая поправка, первой и в значительной мере решающей фазой войны была война на море, а здесь у России и Японии был почти паритет. Если Япония проигрывает войну на море, то о войне на материке нельзя и говорить, следовательно, для нее война проиграна. Поэтому ставка была сделана на победу любой ценой. Первым их шагом было нападение до объявления войны, у России сразу в строю стало на один потопленный и один поврежденный крейсер и два поврежденных броненосца меньше. Количественный баланс сил на море перешел на сторону японцев. Плюс разделение сил между Владивостоком и Порт-Артуром. Плюс отсутствие боевой подготовки в армии и на флоте. Питерские умники не понимали, что если японский флот и армия проводят учения в условиях приближенных к боевым, то это уже означает войну. А у нас и корабли не плавали и не стреляли. Крайне низкая подготовка проявилась и в истории с гибелью "Енисея" и "Боярина" и в сегодняшнем случае с "Севастополем" и "Полтавой". А тут мы сами помогли японцам. Баланс сил еще больше сместился в их сторону. Кстати, все, что происходило до восьми часов тридцати минут сегодняшнего дня, было и в нашей истории. Вся эта шарманка крутилась и здесь, пока мы не пришли и не поломали ее. Это все вам в общих чертах известно, после всех событий паритет превратился в двух кратное превосходство

японцев. Вам понятно? Дальше пойдут события, которые здесь еще не произошли и уже не произойдут. Катастрофа тридцать первого марта, когда броненосец "Петропавловск" подорвался на выставленной японцами минной банке и после взрыва котлов мгновенно затонул. На его борту находился вице-адмирал Макаров со штабом. Самое обидное то, Степан Осипович, что береговые артиллеристы доложили вам, что видели в том районе неизвестные миноносцы, но вы решили, что это были свои. Вот к чему приводит нарушение техники безопасности. После вашей гибели, Степан Осипович, с балансом сил на море стало совсем плохо. У Японии Того, у России никого. Витгефт штабист, при том, что задачу ему жестко должен ставить человек со стратегическим мышлением. Фон Эссен, Григорович, Эбергард, и тем более Колчак, пока только личинки флотоводцев. Наместник Алексеев, имея два броненосца против шести японских, запер флот на внутреннем рейде под предлогом того самого баланса, который был в пользу японцев. Того только того и было надо. Простите за каламбур. Начался десант второй и третьей японских армий в бухте Бицзыво. Армейское командование вело себя до того пассивно, что чуть ли не с радостью дало блокировать Порт-Артур с суши. В этот момент Япония уже фактически выиграла войну, то что кровь лилась еще целый год, это уже была агония. Русская армия отступала, отступала, отступала. Панический страх окружений, боязнь принять хоть какое то самостоятельное решение. Ввод сил в бой мелкими порциями. Принцип ступенчатого создания резервов доходил до того, что от бригады полного состава вражеские позиции суммарно атаковал один батальон, а остальные силы находились в резервах различных уровней. А потом была Цусима. Адмирал Рожественский привел вторую Тихоокеанскую эскадру на бойню в Корейском проливе, где она и была полностью уничтожена при минимальных потерях японцев. Все делалось так, будто Куропаткину, Рожественскому и компании вся эта война была не особенно нужна, а вот для Японии ставки были очень велики. Ибо для Японии в этой войне не может быть ничьей, либо она завоюет Корею и Маньчжурию, либо ее экономику ждет коллапс. Это я вам говорю, чтобы вы понимали, что движет Японией. Ею движет жажда колоний, она совершенно осознанно выбрала британский путь развития, и теперь ей нужны колонии. Ее заводы и фабрики нуждаются в дешевом сырье и рабочей силе. А британские банки, которые выдали японским заводам кредиты на развитие, нуждаются в том, чтобы японская промышленность процветала и смогла вернуть им эти деньги сторицей. А чтобы не быть голословным, господа, я предоставлю вам всю историческую литературу по этому периоду.

– Господи, страсти то какие!
– адмирал Макаров перекрестился, - и как, простите, Павел Павлович, мы можем избежать столь ужасного развития событий?

– Ну, мы уже начали, Степан Осипович, - Одинцов пожал плечами, - вот уже час, как японцам до господства на море, как до Луны пешком. А дальше броненосцы должны ходить, а артиллеристы стрелять. Крейсера должны прерывать торговлю, не ввязываясь в драку с мистером Камимурой. Пусть он сам за нами побегает, сукин кот. Армия Куроки, что успела высадиться в Корее, должна быть блокирована всеми русскими силами по реке Ялу с суши и флотом с моря. Господин полковник, ну ведь учили же вас чему-то в академии? Если не хватит тактики и стратегии девятнадцатого века, обратитесь к майору Новикову, он с отличием окончил академию в веке двадцать первом и весь опыт войн двадцатого века в вашем распоряжении. А все остальное, это простите политика и просто не местный масштаб. А вообще, господа, запомните и передайте остальным, - Все будет хорошо! Повторяйте это каждое утро, как индус мантру. Сергей Сергеевич, - Карпенко с Одинцовым переглянулись.

– Степан Осипович, - медленно проговорил Карпенко, - мы конечно с вами еще не раз встретимся и о многом поговорим, но сейчас нам от вас нужна помощь...

– Ну-с, господа, если это конечно в моей власти...
– задумчиво ответил Макаров.

– Во первых, легализовать наши корабли, придав им статус вспомогательных крейсеров. На охоту за негодяями будет ходить один "Трибуц", но статус пусть будет у всех.

– Нет ничего проще, - огладил бороду Макаров, - вызову сюда капитана порта, с его регистрационной книгой, он и оформит все за четверть часа, никаких проблем господа. Что еще?

– Мы не хотели бы базироваться в Порт-Артуре, там у вас, простите за сравнение, шпионов всех держав как блох на бродячей собаке, жандармы вообще мышей не ловят. А у нас тут, как видите, плюнуть нельзя, чтобы в секрет не попасть. Мне трудно даже вообразить, если хоть намек на информацию о нашем происхождении просочится в Лондон, Париж или Берлин. Да Государя живьем заедят просьбами, требованиями и ультиматумами с пожеланием поделиться информацией. Для всех корабли построены в Америке на частной верфи, там же обучены команды. А базироваться нам лучше всего на островах Эллиот, там пока еще сидят японцы, но не пройдет и шести часов, как мы их оттуда выкинем.

– Что, господа, прямо сейчас и в поход на Эллиоты?
– удивился Макаров.

– А чего ждать, Степан Осипович?
– пожал плечами Карпенко, - сейчас они пока и не подозревают о том, что их эскадры больше нет. Ударим врасплох, сил надо будет втрое меньше. Так ведь, Александр Владимирович.

– Конечно, - кивнул Новиков, - пока будем собираться и идти, уложу своих спать, к моменту десанта все будут как огурчики. Я бы Александру Петровичу посоветовал бы пойти с нами, хоть посмотрит, как серьезные люди десант высаживают и на берегу воюют.

– Господа, - адмирал Макаров дернул себя за бороду, - была - не была! Не только Александр Петрович, но и Степан Осипович хочет посмотреть, как вы там воевать будете. Наверняка будет не хуже чем сегодня утром. Надеюсь, "Аскольда", "Новика" и пары миноносцев хватит?

– Ваше превосходительство, ответил Одинцов, глянув на часы, - давайте об этом, чуть позже, а сейчас время обеденное, так что, Степан Осипович, просим Вас с нами отобедать. Сергей Сергеевич нас покормит, чем бог послал, так сказать, без разносолов, на каждый день.