И пала тьма
Шрифт:
После полудня
Дорога уходила вниз, перед Малдером и Скалли раскинулось свободное пространство с редкими оставшимися деревьями, каждое из которых было не менее трех-четырех обхватов в поперечнике, и огромными пнями или, кое-где, поваленными стволами с уже обрубленными сучьями.
— Знаешь, — сказала Скалли, — в этом лесу забываешь обо всем. О повседневных делах, об усталости. Даже о том, зачем мы здесь. Хочется набрать полную грудь воздуха, взмахнуть руками и, как в детстве, на полной скорости побежать
— Так кто тебе мешает? — пожал плечами Малдер и не спеша зашагал вниз.
Скалли улыбнулась, но все же не побежала.
— Никаких машин здесь не видно, — заметила она. — Ты хочешь просто погулять?
— Я хочу понять, что здесь произошло, — серьезно ответил Малдер.
— И как ты собираешься этого добиться? Разгуливая между пней? Малдер не ответил.
— Все равно надо проверить за тем массивом, слева, — сказала Скалли. — Джип или тягач вполне могут оказаться там.
Огромные пни, за каждым из которых, как за столом, запросто могла рассесться для пиршества дюжина человек, внушали уважение и какой-то суеверный трепет перед этими молчаливыми гигантами.
— Как ты думаешь, что означает красный крест на дереве? — спросила Скалли, указывая пальцем, на каком именно.
— Наверное, — предположил Малдер, — это дерево комиссия по охране окружающей среде признала запретным к вырубке. На всех, что спилены, если ты заметила, нарисованы краской синие кресты.
В его голосе прозвучал оттенок иронии. Скалли обиженно отвернулась, — Тоже мне, внимательный какой выискался! Ой, Малдер, смотри — что это там?
Она указывала на высокое дерево, стоявшее у самой вырубки. За ним начинался не тронутый лесозаготовителями участок.
— Где?
— Вон там, наверху, на дереве. Белое. Что-то типа кокона или улья, но размеры…
— Да, — Малдер наконец нашел глазами странный объект. — Странно. Очень странно. Может быть, это и есть то, за чем мы сюда приехали?
Скалли лишь пожала плечами в ответ. Оба быстрым шагом, обходя пни и очищенные от ветвей, готовые к сплаву стволы, направились к дереву, на котором, словно огромный плевок фантастического великана, выделялся среди ветвей белый кокон.
Вблизи странный предмет оказался еще больше, чем представлялось с дороги, — не менее полутора человеческих ростов в длину. Белый кокон висел неподвижно на высоте примерно шесть метров.
— Действительно, что-то типа кокона, но какое огромное, — выдохнула Скалли, задрав голову вверх. — Никогда в жизни ничего подобного не видела, даже представить себе не могла…
— Надо бы рассмотреть это поближе, — задумчиво произнес Малдер. — Знаешь что, Скалли, если я подсажу тебя до той ветки, ты уже сможешь добраться до него.
— И что я буду с ним делать?
— Попытаешься срезать ножом, — Малдер протянул ей охотничий нож в чехле.
— Что ж, — согласилась она, — давай попробуем.
Призрак встал к стволу дерева — не самого толстого в лесу, были и раза в три пошире — и сложил руки замком, чтобы Скалли могла поставить ногу.
— Залезай на плечи, — сказал
— Да, жди меня здесь. Она ловко стала взбираться вверх по толстым ветвям.
— Добралась! — наконец услышал Малдер. — Это действительно как кокон. Словно из слизи, только уже подсохшей, отвердевшей. Даже рукой касаться неприятно.
— И это говорит врач-патологоанатом? — усмехнулся Малдер, стараясь разглядеть ее среди ветвей.
— Ладно, — донеслось до него, — сейчас срежу.
— Скалли, — крикнул он через несколько минут, — у тебя там все в порядке?
— Да, — крикнула она. — Отойди в сторону, чтобы это на голову тебе не упало.
И в то же мгновение послышался шум падения громоздкого предмета сквозь листву.
— Тебе помочь, Скалли? — спросил Малдер.
— Сама спущусь!
— Нож не потеряй при спуске. Он у нас один, без него мы не узнаем, за чем ты охотилась.
— Поняла.
Малдер подошел к огромному белому кокону и задумчиво поглядел на него, размышляя, что это — разгадка тайны, ради которой они пересекли всю страну, или просто удивительный каприз природы?
Скалли уцепилась руками за ветку и ловко спрыгнула на землю, приземлившись на ноги.
— Ну? — спросила она.
— Я его не трогал. Нож-то у тебя.
— А нам обязательно смотреть, что там внутри? Может, просто какая-нибудь мерзкая куколка насекомого…
— В полтора человеческих роста? Может быть, — сам же и ответил Малдер и продолжил: — но тогда это насекомое — жуткий мутант. И нам необходимо выяснить, что это за насекомое, хоть примерно, почему его куколка таких размеров… Отчего могла произойти подобная мутация? Чьи-то генные эксперименты? Здесь, в этой глуши, — маловероятно. Радиация, что-то еще? И каково тогда само насекомое, если у него такие личинки?
— Не знаю, каково оно, но не имею ни малейшего желания встретиться с ним
лично, — сказала Скалли и, присев перед коконом, достала из чехла нож.
Несколькими ловкими движениями, словно работая в операционной, она рассекла затвердевший кокон, прорезав что-то вроде окна, и потянула корку на себя.
— Боже милосердный! — воскликнула она. — Там внутри — человек!
Малдер заглянул ей через плечо и увидел скрюченные пальцы и часть рукава рубашки. Скалли ножом взрезала корку в направлении головы и руками раздвинула ее. Оба увидели искаженное смертью лицо — особо нелепо смотрелись сейчас очки, одно из стекол было разбито.
— Да… — только и выговорил Малдер.
— Ты ждал чего-то подобного?
— Не знаю. Отчего он умер? Она дотронулась руками до мертвого лица.
— Тело какое-то сухое… я бы сказала — обезвоженное. Потому, наверное, оно могло висеть здесь без гниения несколько дней, а может, и недель. Причину смерти сейчас вряд ли удастся установить. Можно, конечно, извлечь его из кокона и осмотреть, есть ли ранения… Но, по-моему, дело не в этом. У него, похоже, вообще в теле никакой жидкости не осталось, потому кокон такой легкий. Его словно отжали в стиральной машине с центрифугой.