И придет ночь
Шрифт:
– Напротив, я считаю, что ваша бабушка чрезвычайно щедрая и широкая натура.
– Да вы прирожденный дипломат, – одобрительно кивнул Йен. – Жаль, что вас не было с нами в Испании, вы бы там пригодились. Веллингтон был очень нетерпелив, и часто те, кто являлся к нему на переговоры, уходили, в сердцах хлопнув дверью.
– Так вы сражались на Пиренейском полуострове? – Силвер не могла отвести глаз от лица Йена. В нем было что-то знакомое, хотя она не могла сказать, что именно.
Йен Деламер стиснул зубы.
– Два года.
– Надеюсь, вас не ранили?
– Нет,
– Не обращайте на Йена внимания, – доверительно сообщила Индия. – Он не любит говорить о себе. Никак не хочет бросить свои шпионские привычки.
Йен улыбнулся. Жесткого выражения в его глазах как не бывало. Но оно не укрылось от глаз Силвер, и она решила, что ему довелось пережить что-то такое, о чем неприятно вспоминать.
Через минуту дверь снова отворилась. На этот раз на пороге стояла герцогиня, а рядом с ней дворецкий, который держал в руках серебряный поднос.
– Поставь его сюда, Джефферс. – Герцогиня указала на красивый столик из розового дерева в стиле чиппендейл, что стоял около постели Силвер.
Вскоре они все собрались вокруг этого столика. Индия разливала в чашки прекрасный янтарный чай мелколиственного сорта сушонг и разрезала на ломтики мягкий торте грецкими орехами – фирменное блюдо кухарки Деламеров. Брэм был на седьмом небе от счастья, когда поднял глаза и увидел, что Индия и Йен ему улыбаются.
Он залился ярким румянцем и уронил свой кусок торта.
– Пожалуйста, не смущайся, – сказала Индия, похлопав его по руке. – Может, это невежливо с нашей стороны так тебя рассматривать, но если бы ты знал, как приятно встретить живого и непосредственного молодого человека.
Брэм робко поправил очки, вновь сползшие с его носа, и взял последний оставшийся ломтик торта.
– Жаль, что я не могу познакомить вас со своими родителями, – сказала Индия Силвер. – К сожалению, они отправились в поездку по Италии. В отце снова проснулась его старая страсть к сбору разных древностей. Вне всякого сомнения, из Венеции они отправятся в Афины, а оттуда – в Каир. На время их отсутствия бабушка милостиво согласилась взять на себя роль моей опекунши и сопровождать меня по всему Лондону, пока они не вернутся. Я ей постоянно твержу, что не буду пользоваться спросом на рынке невест: ни один джентльмен не отважится сделать мне предложение.
– Конечно, особенно когда они узнают, что ты умеешь драться, стрелять и сражаться на шпагах не хуже любого мужчины, – поддержал ее брат.
Герцогиня Крэнфорд только фыркнула.
– Прошу вас впредь не использовать при мне таких выражений, как «рынок невест», юная леди. Молодой барышне это не к лицу.
– Правда? Похоже, мне нужно меньше времени проводить со своими братьями.
В комнате воцарилось зловещее молчание. Герцогиня крепко сжала в руках свою тросточку, Йен стиснул зубы, а Индия побелела как полотно.
Силвер удивило это внезапное напряжение, охватившее все семейство Деламеров. Брэм же поедал свой кусок торта и ничего не заметил.
– Братьями? – спросил он, ни о чем не подозревая. –
Индия чуть не задохнулась. Чашка английского фарфора выскользнула у нее из рук и разбилась вдребезги.
Все сразу же пришли в движение, словно с Деламеров было снято невидимое заклятие. Йен протянул сестре салфетку, чтобы она вытерла чай, пролившийся ей на юбки. Герцогиня гладила Индию по руке. Брэм покраснел и, нагнувшись, принялся собирать осколки.
– Не надо, Брэндон. – Индия заметила неловкость мальчика. – Не стоит этого делать. – Она легонько притронулась к его плечу.
Брэм взглянул на нее и увидел, что ее прекрасные глаза переполняют слезы.
– Простите меня, пожалуйста. Я вовсе не хотел вас так расстроить.
– Ты ни в чем не виноват. – Индия медленно поднялась на ноги. Вид у нее был очень усталый. – Извините, я пойду к себе в комнату. Я что-то нехорошо себя чувствую.
С гордо поднятой головой Индия повернулась и вышла из комнаты. Герцогиня последовала за ней.
– Я сказал что-то, чего говорить не следовало? – Брэм прикусил губу. – Это я виноват, что она ушла.
Йен пододвинулся поближе к Брэму и обнял его за плечи:
– Вздор. Ты ни в чем не виноват. Сядь, и я все объясню.
Брэм снова присел на тахту рядом с Силвер. Йен некоторое время ходил туда-сюда по комнате, заложив руки за спину. Когда он обернулся, на лице у него застыло суровое выражение.
– Понимаете, у нас и правда есть еще один брат. По крайней мере был. Он на семь лет старше Индии и на пять лет старше меня. Он пользовался всеобщей любовью тех, кому посчастливилось его знать. – Голос Йена задрожал. Казалось, что он больше не в силах продолжать.
– Вы говорите, что у вас... был брат? – переспросила Силвер. – С ним что-то случилось?
Услышав вопрос Силвер, Йен встрепенулся и снова продолжил:
– Боюсь, что так. Он исчез несколько лет назад. Полицейские с Боу-стрит и куча сыщиков, нанятых нашими родителями, прочесали всю Англию вдоль и поперек, даже до Европы добрались, но так его и не нашли. Он пропал бесследно. – Йен вздохнул и положил руки на спинку элегантного шезлонга в духе Людовика XIV. – Наверное, ему встретилась банда разбойников, и... – Глаза Йена на минуту словно заволокло туманом. – Мы очень сильно переживали, но Индия – больше всех. Понимаете, они были очень близки со старшим братом. Между ними словно бы существовала какая-то духовная связь.
Слушая этот рассказ, Силвер чувствовала, как в груди у нее все сильнее сжимается сердце. В ушах у нее стоял какой-то слабый жалобный стон. Она уже с трудом слышала, о чем говорит Йен.
«Он исчез несколько лет назад...» «Его так и не нашли... Так и не нашли...» Эти слова, словно эхо, звучали у нее в голове. – Какой же я болван, – сказал Брэм. Вид у него при этом был самый несчастный. – Не нужно мне было задавать этот дурацкий вопрос. – Все с тем же мрачным видом мальчик засунул руки в карманы. При этом он случайно задел свой блокнот, лежавший рядом с ним на тахте, и тот полетел на пол.