И пришел с грозой военной…
Шрифт:
– Да.
– Прибыли капитаны второго ранга Бубнов и Елисеев.
– Пусть проходят. Петр Афанасьевич, если у вас пока нет вопросов, можете идти. Господа, – это уже к появившимся кавторангам, командирам отрядов миноносцев. – Сложившаяся ситуация вам известна. Назвать ее рядовой не могу, но идет война, и от просчетов и случайностей никто не застрахован. Что имело место, трагическая случайность или злая воля, мы еще разберемся, но в настоящий момент приходится думать несколько об ином. Итак, вся наша эскадра до последнего крейсера заперта на внутреннем рейде. В море способны выйти только ваши миноносцы и канонерки. Соответственно задачи значительно расширяются. Канонерки взваливают на себя основной груз по обеспечению безопасности прохода. Насколько показывает практика, малые калибры не могут в достаточной мере эффективно способствовать их остановке. Крейсеры заперты, так что остаются канонерки. На месте адмирала Того я непременно постарался бы развить
– Дороговатое удовольствие, – с сомнением высказался Бубнов.
– Не дороже возможности эскадры беспрепятственно выходить в море, – отмахнулся от подобного высказывания Макаров.
– Ваше превосходительство, неплохо было бы наладить дополнительное освещение.
– С броненосцев будут сняты наиболее мощные прожекторы и установлены на берегу, необходимые распоряжения я уже отдал, так что в ближайшие сутки на берегу появится еще несколько прожекторов. Это то, что касается прохода. Теперь самое главное. Миноносцы каждую ночь будут выходить в море для производства поиска десантных судов противника. Уверен, что японцы в самое ближайшее время предпримут десантную операцию. Сохранять осторожность, стараться избегать столкновений с военными кораблями, ваша задача будет – в первую очередь транспорты. Еще до высадки нанести как можно большие потери, лишить армию столь необходимого им военного и огневого снаряжения – вот первоочередная задача. С эскадрой Того мы еще посчитаемся.
Глава 5
Бой за проход
«Фью-у-у-у… Бых-ш-ш!!!» – Белопенный водяной столб взметнулся на многометровую высоту и, достигнув своего пика, с гулким шипением опал, большая волна устремилась от центра взрыва и без труда достигла скалистого берега, жадно его лизнув.
«Фью-у-у-у… Бабах!!!» – взметнулся черный султан, разбросав по сторонам тонны земли и раздробившегося камня и укутав окружающее пространство густым пылевым облаком, и также опал.
Обстрел назвать эффективным никак нельзя, но со своей задачей он справляется. Русские баржи поспешно начинают отходить, чтобы укрыться за возвышенностью Тигрового хвоста. Она здесь не так высока, и в принципе их могут достать и там, но, как только плавсредства отходят от затопленного парохода, правый борт которого выступает из воды, обстрел тут же прекращается. Основная цель достигнута: операция по подъему затонувшего судна прервана, а большего и не надо.
Нет никакого смысла разбрасывать драгоценные снаряды и лишний раз подставляться под русские выстрелы. Японцы движутся вне зоны действия береговых батарей, что весьма удивительно, – выходит, сведения о дальнобойности их орудий были неточными: даже самая дальнобойная после переделки орудийных лафетов батарея Электрического Утеса неспособна до них добить. Макарову нечего противопоставить противнику, кроме восьми орудий «Пересвета» и «Полтавы», но за все время им так и не удалось добиться ни одного попадания: что поделать, дистанция для прицельного огня просто запредельная, во всяком случае в настоящее время. Можно взять под накрытие какую-то площадь, что вполне устраивает японцев, да еще и при взрывающихся от удара о воду фугасах, и абсолютно не годится для русских, коим нужно обязательно добиться прямого попадания, так как русские взрыватели при падении в воду попросту не срабатывают.
Работы сорваны. Спасательная команда прекратила свою работу, теперь можно и отойти. Как ни мала возможность схлопотать русский фугас, но она все же есть. Броненосцы отворачивают и начинают отходить, вскоре они уже вне досягаемости русских кораблей.
Два японских броненосца в сопровождении трех крейсеров и четырех эсминцев спокойно лежат в дрейфе. Не могут до них добросить свои снаряды и русские броненосцы, а потому вновь наступает тишина. Помешать наглым япошкам ничем нельзя. Оставалось только скрипеть зубами и кипеть от бессильной злобы. Так как стоило только попытаться возобновить работы, броненосцы противника тут же приходили в движение, описывая эллипс, и все повторялось. Пробовали ставить дымовую завесу, но безуспешно. Координаты им известны, а потому они тут же принимались обстреливать участок с затонувшим «Бывалым», и при этом эффективность обстрела не больно-то и страдала. Предприняли попытку ставить ложную завесу, чтобы вынудить противника напрасно бросать снаряды, но японцы не скупились, правда, при этом бросали снаряды пореже, но от этого возможность потерь совсем не уменьшалась. Однажды они даже умудрились положить снаряд рядом с баржей – понятно, что не попали, баржа получила некоторые повреждения, но много ли вреда ей причинят осколки, а вот среди команды чуть не половина получила ранения различной тяжести, из них двое водолазов. Не так много специалистов, чтобы подставлять их по-дурному.
Вот уже четвертые
Но не всегда это было так. В течение трех дней ничего не происходило, и моряки усиленно работали над подъемом судна, предпринимая одним им понятные действия. За работой весьма пристально наблюдали как гражданские, так и военные. Все эти дни адмирал Того тоже не бездействовал, проходя парадным строем перед крепостью, дразня Макарова. Вероятно, японский адмирал не терял надежды раззадорить Степана Осиповича, надавить на его самолюбие и выманить его на бой. Время безвозвратно уходило, а к десантной операции все еще не приступили: наличие вполне дееспособной эскадры поблизости от места предполагаемой высадки вносило свои коррективы. Но русские попросту игнорировали японцев. Наконец перед Артуром появился вот такой небольшой отряд. Не иначе как разведка японского генерального штаба наконец сработала и передала сведения флоту.
В первый день, несмотря на появление японцев, русские продолжали работы. Самураям это явно не понравилось, и они начали обстрел. Снаряды давали большой разброс, а потому о прицельной стрельбе говорить было нельзя, но тем не менее определенный квадрат они заваливали своими чемоданами довольно густо. Появились первые раненые, а один из матросов был убит. В конце концов один из снарядов угодил в баржу, затопив еще и ее в довесок к уже покоящемуся на дне фарватера пароходу. Но баржа – это не пароход, с ней можно справиться относительно легко и быстро, а вот работы вокруг «Бывалого» пришлось в срочном порядке сворачивать. «Пересвет» и «Победа» попытались было воспрепятствовать этому безобразию, но безрезультатно: попаданий добиться им так и не удалось, хотя в тот день было выпущено никак не меньше сотни снарядов.
Вот так с тех пор и повелось. Русские производили работы в темное время, а с наступлением рассвета отходили от парохода подальше. Если они мешкали, то броненосцы давали пару выстрелов – мол, не наглейте, мы все видим.
– Ну как, Петр Афанасьевич?
– В яблочко, Сергей Владимирович. Практически тот же маршрут подхода и дрейф на том же месте. И если верить вашим наблюдениям, так уже четвертый день подряд. Один раз – случайность, четыре – это уже статистика. У вас сильно развита интуиция. Я, к примеру, не пришел к этому, а вы в первый же день сразу смекнули.
– Так как? Вы пойдете к Макарову?
– Прямо сейчас и направлюсь.
Звонарев мысленно потер руки. Как только он увидел, что эскадра Того проходит парадным строем перед крепостью, он тут же вспомнил о том, что происходило после гибели Макарова в известной ему истории.
После гибели «Петропавловска» и повреждения «Победы» русская эскадра окончательно заперлась на внутреннем рейде, не пытаясь даже высунуть оттуда нос, хотя ни одна из попыток закупорить проход так и не увенчалась успехом. Японцы, осуществляя блокаду, а возможно провоцируя противника, проходили мимо крепости в кильватерном строю на расстоянии примерно десяти миль от крепости, с маниакальным упорством следуя одним и тем же маршрутом. Русские решили воспользоваться этой оплошностью и выставили минное заграждение поперек курса, которым обычно двигалась эскадра адмирала Того. Не сказать, что данная идея была воспринята командованием с воодушевлением – ведь мины предстояло выставить в нейтральных водах, – но все же добро было получено и мины выставлены. В результате этой операции японский флот в одночасье лишился сразу двух броненосцев.
Здесь ситуация несколько отличалась, так как корабли противника не проходили церемониальным маршем мимо крепости, а, обстреляв при необходимости проход, ложились в дрейф. Но так же с маниакальным упорством придерживались одного и того же маршрута, а дрейфовали в одном и том же месте, сносимые течением, но, подработав машинами, вновь занимали удобную позицию для наблюдения за входным створом.
В первый же день Сергей решил, что, возможно, история может и повториться. Наутро, выкроив свободное время, он прибыл на завод и организовал на гребне склона Тигрового дальномерный пост. Ну как организовал. Принесли дальномер, установили на треноге, благо их прибор с горизонтальной ориентацией был куда более практичен и неприхотлив в использовании, чем существующие образцы. Определили курс противника, аккуратно нанесли его на карту. На третий день наблюдения, когда выяснилось, что Того действует так же, как и в известной ему истории, Сергей уже хотел было направиться к Науменко, но решил повременить и сделать, так сказать, контрольный выстрел. На следующий день действия японцев резко изменились, так как они пришли с меньшими силами и не собирались просто дефилировать мимо крепости, а открыли сосредоточенный огонь по району затопления парохода.