И снилось ворону, что был он лисом
Шрифт:
— Хорошо, — коротко ответила Минори, беря в руку палочку данго.
— Нравятся уроки?
— Да, но больше тренировки, — в её голосе промелькнул холодок, — ведь кроме как с одноклассниками по указу учителя тренироваться не с кем.
— Мм… — неопределённо протянул я, чуть нахмурившись, видя, что данго у Итачи и Анко закончились, а заказывать новые порции они не торопятся.
На моё невнимание Минори поджала губы и попыталась определить, куда я кошусь (благо, с её места парочку не было видно), но я тут же перевёл взгляд на неё. Она, вообще, очень даже симпатичная: невысокого роста, подтянутая, с типично учиховскими тонкими чертами лица,
— Прости, задумался, — виновато улыбнулся я, на этот раз не рискуя отвести взгляд. — Почему ты говоришь, что больше тренироваться не с кем?
— Мой отец всё время занят в полиции, а мать не куноичи, — сухо сказала Минори.
— Так обратилась бы к кому другому, тому же Шисуи-сану, например, — пожал плечами я, краем глаза с неудовольствием замечая, что мои цели начали собираться уходить.
— Как будто у него есть на меня время, — процедила девочка.
После этих слов я удивлённо уставился на неё. Кажется, или она реально хочет обвинить в чём-то меня?
— Зачем ты позвал меня сюда? — вдруг почти со злостью спросила Минори.
— Потому что захотел, — за её спиной Итачи и Анко только что вышли из кафе; если не потороплюсь, то опять упущу их, и тогда плакал мой бонус.
— Это не ответ, — она ожесточённо стукнула пустой чашкой по столу. — Ответь нормально.
— Потому что ты мне нравишься, — я решил пустить в ход тяжёлую артиллерию.
Минори подозрительно прищурилась.
— Я тебе не верю.
Без труда выдержав её взгляд, я плавно поднялся со скамьи и, перегнувшись через стол, аккуратно взял её за подбородок.
— А придётся, — шепнул я и прижался губами к её губам.
Секунд пять девочка, ошарашенная моей наглостью, бездействовала. Но как только я попытался углубить поцелуй, оттолкнула — и влепила неслабую пощёчину.
— Придурок! — прошипела она, порывисто вскакивая с места и хватая свою сумку. — Чтобы близко ко мне подходить больше не смел, понял?! — и, не успел я рта раскрыть, Минори вылетела из кафе.
В моей голове словно произошёл взрыв. НИ РАЗУ ещё девушки не реагировали так на мои поцелуи, а пощёчина… да я вообще сомневаюсь, что получал их когда-то! Подзатыльники от брата — сколько угодно, но пощёчины от девчонок — никогда! Лишь пару мгновений спустя до меня дошло, что Минори-чан всего одиннадцать, и что этот поцелуй наверняка был первым в её жизни; а я, идиот, повел себя так, словно мы уже по меньшей мере подростки, для которых поцелуи — дело в общем-то обычное…
Быстро бросив деньги на стол, я стремительно бросился следом за Минори. Сейчас я напрочь забыл о «миссии», о соревновании с Саске, о собственном любопытстве — нужно было догнать девчонку, попытаться всё объяснить… Ей же ещё когда-нибудь мне детей рожать!
Я нагнал её в безлюдном проулке.
— Минори-чан, подожди! — я преградил ей дорогу, но подходить слишком близко не стал. — Дай мне объясниться.
— Мне не нужны твои оправдания, Изуна, — проговорила она тоном, в котором явственно звучало пожелание тяжёлой травмы как минимум. — Сказала же: видеть тебя не хочу.
— Нет, так не пойдёт, — упрямо заявил я. — Я ведь не соврал, ты мне и в самом деле нравишься. А то, что я сделал… просто не знал, как словами донести до тебя, что чувствую, вот и решил попробовать так. Прости, если сделал тебе неприятно.
— Всё сказал? — проговорила Минори чуть ли не с ненавистью. — А теперь прочь с дороги.
Но
— За что ты меня ненавидишь? — негромко спросил я.
— За что, спрашиваешь?.. — так же тихо проговорила Минори, сузив глаза. — Знаешь, за то, что ты в принципе есть. Наш клан так много натерпелся за последние годы, и все несчастья должны были сплотить нас, сделать одной большой семьёй… но я этого не чувствую! Этого нет! Все мужчины вечно на работе в полиции и плевать хотели на жён и детей; незамужние женщины думают только о том, как бы самим поудачнее выскочить замуж за чужаков, а матери — как бы половчее пристроить дочек, ни капли не учитывая их мнения. Кровь Учих разбавляется, и такими темпами лет через двадцать от клана останется одно название! Ты же, Изуна, — словно флагман этих влезающих в нашу жизнь посторонних. Это жутко бесит, знаешь ли! Ты ведёшь себя, как мы, одеваешься, как мы, говоришь, как мы, — но ты не один из нас! Вечно вьёшься вокруг Итачи-самы и Шисуи-сана, даже тренировать тебя их уговорил; только подумать, глава клана уделяет тебе времени почти столько же, сколько родному брату, хотя ты всего лишь чужак. Тебе не стоило бы забывать об этом, Узумаки Изуна!
Весь этот пламенный монолог я слушал молча, не перебивая, отстранённо замечая про себя, что девчонка, по сути, права. В душе я по-прежнему считаю себя Учихой, поэтому не задумывался никогда о том, что как-то неправильно может быть расценено моё времяпровождение с Итачи — но ведь со стороны это и в самом деле выглядит так, словно лидер клана, наплевав на собственных людей, тренирует чужака.
Чужак… никогда не думал, что меня так назовёт Учиха.
— Теперь понял? — жёстко уточнила Минори, не отрывая от меня горящего взгляда.
— Понял, — ровно ответил я, подавляя поднимавшуюся в душе волну горечи. — Твоя преданность интересам клана достойна восхищения. Однако на меня ты нападаешь напрасно — я люблю клан не меньше твоего, хотя, как ты верно заметила, и всего лишь чужак. Я попрошу Шисуи-сана с тобой потренироваться, — коротко кивнув удивлённой моей реакцией девочке, я развернулся и пошёл прочь.
Идти в квартал Учих после услышанного не хотелось, но и возвращаться в пустую квартиру тоже, поэтому я не спеша брёл по деревне, понуро глядя себе под ноги. Обидные слова до сих пор эхом отзывались в моей голове и заметно усугублялись осознанием того факта, что они — правда.
В этом состоянии меня и нашёл пару часов спустя Саске.
— Эй, что с тобой? — вскинул бровь он, останавливаясь перед лавкой в парке, на которой я лежал.
— Хочу напиться и сдохнуть в канаве, — бесцветно проговорил я, тупо глядя перед собой.
— С чего вдруг? — удивление моего друга продолжало расти. Видимо, он сразу после выхода Итачи и Анко из кафе прилежно продолжил следить за ними и не видел, что я учудил.
— Не важно, — я медленно сел и перевязал хвост. — Ты чего хотел? Поглумиться?
— Глумиться сейчас будет Шисуи-сан, — хмыкнул Саске. — Он зовёт нас к себе.
— Получается, ты тоже провалился? — спросил я, когда мы шли к дому джонина.
— На пару с Сакурой.
— И как же вы умудрились?
— Пожалуй, я пока воздержусь от комментариев, — отозвался он, поморщившись от каких-то воспоминаний.
У Шисуи на кухне мы обнаружили помимо хозяина дома ещё и Сакуру, всё ещё красную (она обычно такая, когда долго и обстоятельно на кого-то кричит) и с чашкой чая в руках.