И снилось ворону, что был он лисом
Шрифт:
В положительные же моменты можно записать то, что задания пошли немного интереснее. Нам всё же стали давать преимущественно миссии ранга С — и то, я полагаю, исключительно потому, что Хокаге жалко распылять время Какаши, одного из своих лучших джонинов, на возню с примитивнейшими заданиями. Получая по большей части охранные миссии или заказы на доставку чего-то куда-то, мы довольно много времени теперь проводили за пределами Конохи, что не могло не радовать. За последние месяцы мы побывали в Странах Травы, Реки, Чая и Горячих Источников; хотели даже пробраться на территорию
А ещё в прошлом месяце мы побывали в Долине Завершения. Признаюсь, это место, искусственно созданное из равнины в ходе последнего боя Мадары и Хаширамы, произвело на меня огромное впечатление. Тогда, стоя на краю утёса, с которого срывается вниз водопад, глядя на огромные, увековеченные в камне образы двух великих шиноби, которых знал когда-то, я невольно задумался: что было бы, если бы вместе со мной в это время попали и они? Как бы повёл себя мой брат, очутившись в мире без вечных войн? Что сказал бы Хаширама, увидев, как его деревня живёт теперь? Что бы сделал Тобирама, окажись, как и я, заключён в тело мальчишки?..
— Всем доброе утро! Простите, припозднился немножко.
— Ну да, сенсей, для вас полтора часа — это и вправду совсем чуть-чуть, — пробурчал я, отрываясь от своих мыслей.
На мой выпад Какаши не ответил; вместо этого он протянул нам три весьма официальных на вид листка бумаги.
— Что это? — спросила Сакура, подходя ближе и заинтересованно разглядывая листы.
— Заявления на участие в экзамене на звание чунина, — отозвался Какаши. — Я рекомендовал вас всех.
— Отлично! — я выхватил у него один из листов, напрочь забывая о своём возмущении.
— Когда нам нужно будет дать ответ? — уточнил практичный Саске.
— Пятого числа до трёх часов дня вы должны будете принести эти заявления в триста первую аудиторию Академии, — пояснил сенсей. — Всё это сугубо добровольно; если не чувствуете себя достаточно уверенно, можете отказаться.
— Вот ещё! — возмутился я, воодушевлённый открывшейся перспективой. — Разумеется, мы будет сдавать этот экзамен. Саске, Сакура, я правильно говорю?
— Да, — подтвердила девушка.
Мой друг ограничился кивком, но глаза его горели в предвкушении.
— Вот и отлично, — довольно кивнул Какаши; видно было, что он гордится нами. — Не забудьте: пятого в три.
— Не забудем, — заверила его Сакура.
— Тогда до встречи! — помахав нам на прощанье, сенсей исчез.
Мы трое обменялись многозначительными взглядами.
— Тренироваться?
— Тренироваться.
— Само собой.
— Эй, ребятня!
Неожиданный оклик заставил меня остановиться и обернуться. Сумерки уже начали спускаться на землю, а под пологом леса, где стояли пришедшие, и вовсе залегли глубокие тени.
— Анко-сан, — я вернул катану в ножны.— Итачи-сан.
— Что за игрища на ночь глядя? — как всегда не без издёвочки поинтересовалась Анко,
— Мы тренируемся, — прохладно отозвался Саске.
— Завтра начинается экзамен, — быстро добавила Сакура, нервно косясь на парня; она, как и я, давно заметила его враждебность к Митараши. — Мы готовились, чтобы достойно выступить.
— О-о, — протянула Анко, оскалившись словно бы в предвкушении чего-то. — Значит, Какаши решил не уступать Гаю и выставить свою команду против его? Занятненько…
— Анко, — предупреждающе произнёс Итачи, но я тут же спросил:
— Что ещё за Гай?
— Он лучший мастер тайдзюцу в Конохе, — с определённой неохотой ответил Итачи.
— Они с Какаши ещё с детства меряются силой, — усмехнулась Анко, неспешно наматывая на палец верёвку, на которой болтался кулон в виде змеи. — А теперь, походу, решили выйти на новый уровень: меряться своими учениками.
— Команда этого Гая действительно так сильна? — серьезно спросил Саске у брата.
— Так говорят, — неопределённо пожал плечами тот.
— Так и есть, — Анко прищурилась. — В этой команде двое сильнейших на данный момент генинов.
— Что, прям даже лучше нас с Саске? — скептично вскинул бровь я.
— Вы выясните это на экзамене, — не терпящим возражения тоном произнёс Итачи. — Идём, Анко, не будем мешать тренировке.
— Погодите, — я шагнул к нему. — Итачи-сан, можно вас на два слова?
— Да, конечно, — мы с ним вместе отошли в сторону. — О чём ты хотел поговорить, Изуна-кун?
— Да всё о том же, — я решительно посмотрел ему в глаза. — Итачи-сан, прошу вас, достаньте мне свитки с техниками Узумаки.
— Я по-прежнему не считаю, что это хорошая идея, — покачал головой Итачи. — Уровень сложности тех дзюцу очень высок; даже куда более опытным шиноби не всегда удавалось освоить их. Тут нужна предрасположенность.
— Если она у кого-то и есть, то это у меня! — с жаром парировал я. — Разве вы не видите, что это всё равно, как если бы вы запрещали Саске обучаться огненным техникам или владению Шаринганом? Эти техники у меня в крови, ведь я… ведь я Узумаки, в конце концов.
Я это признал. Впервые в жизни открыто заявил о своей принадлежности к клану Узумаки. Значит ли это, что теперь все связи с прошлым порваны?..
— В самом деле, — и опять этот пристальный, изучающий взгляд. О чём Итачи думает? Что подозревает? Не важно; доказать ничего он всё равно не сможет. — Не пойми меня неправильно, я вовсе не отрицаю необходимость тебе изучать клановые техники — просто не уверен, что ты к ним готов.
— Чем гадать, давайте попробуем, — предложил я, разводя руками. — Без риска больших побед не бывает.
На минуту Итачи задумался, но затем медленно кивнул.
— Хорошо, Изуна-кун. В случае, если ты сдашь экзамен, я принесу тебе те свитки. Однако, — добавил он, чуть повысив голос, акцентируя моё внимание на этих словах, — разбираться с описанными в них дзюцу тебе придётся самому. Помогать тебе просто некому — в деревне нет других шиноби клана Узумаки.