И снова дождь...
Шрифт:
Заодно исподволь рассматривала своих попутчиков. Высокий худощавый мужчина откликался на имя Стас, и именно он являлся старшим в группе. Кроме Кота здесь были еще двое молодых мужчин лет тридцати, причем один из них, темноволосый красавец, внешне смахивал на рокового крушителя женских сердец из южноамериканских сериалов, недаром его промеж собой называли Идальго. Что касается второго мужчины, то это был довольно симпатичный светловолосый молодой человек, причем довольно неразговорчивый, и отзывался на имя Кром.
Все бы ничего, но спустя примерно час Стас прошел в кабину пилота. Как я поняла, данные метереологического радиолокатора встревожили пилота — погода стала резко меняться, пошли сплошные дождевые облака. Неприятно, конечно, но делать нечего, надо продолжать полет.
Меж тем погода все более ухудшалась, и скоро по стеклам стали бить первые крупные капли дождя, которые очень скоро превратились в тугие струи, а затем разыгрался самый настоящий ливень. Усиливался ветер, началась болтанка… Ощущения, говоря откровенно, были далеко не самые лучшие. Даже разговорчивый Коля прекратил рассказывать мне об особенностях породы бобтейл — сейчас, и верно, не до пустой болтовни.
А потом произошло самое неприятное — вертолет сильно тряхнуло. Как оказалось, в него ударила молния. Еще немного — и я поняла, что мы снижаемся, а затем пилот крикнул, что отказал хвостовой винт. Что это за беда — это я осознала, когда вертолет стал вращаться вокруг своей оси, а затем я ощутила, что он стремительно приближается к земле.
— Держитесь!
Бесконечно долго тянулись мгновения, затем мы все попадали со своих мест — это вертолет рухнул на деревья, а потом все смешалось в кучу, нас трясло и бросало с места на место так, будто кто-то тряс шарики в банке. Чуть позже я поняла, что это покалеченный вертолет свалился на землю, ломая ветви и едва ли не разваливаясь на части. Сильный удар — и все стихло. Я перевела дух и пошевелила руками и ногами — кажется, все цело, а синяки и царапины можно не считать.
— Эй, все живы?.. — спросил кто-то.
— Сейчас выясним…
— Выбираемся наружу!
Легко сказать — выбираемся! А вот как суметь покинуть исковерканную машину — тут надо немало постараться. Как оказалось, нам невероятно повезло — высокие деревья смягчили падение, так что мы отделались сравнительно легко. Радость оттого, что мы остались живы, не омрачал даже сильный дождь, который вовсю разошелся. Вокруг места падения стоял высокий лес, при одном взгляде на который у меня в голове появилось только одно слово — кажется, это самая настоящая глухомань. Есть места, куда люди если и заглядывают, то очень редко. Кажется, мы оказались как раз в одном из таких мест. Невесело… Наверху шумел ветер, кроны деревьев качались, но внизу, на земле, было тихо.
Правда, без травм у нас все же не обошлось: летчик сломал руку, а у того высокого худощавого мужчины, который в группе был за старшего, в салоне зажало ноги, и когда их, с немалым трудом, все же удалось высвободить, то оказалось, что одна нога у бедняги сломана, а на второй имелась рваная рана. Да уж, тут можно только посочувствовать, теперь он точно не ходок.
Пока под непрекращающимся дождем мужчины перебинтовывали пострадавшему ногу и вырубали несколько толстых веток, чтоб сделать из них нечто вроде медицинских шин для сломанных конечностей, Стас поинтересовался у пилота, хмурого мужчины средних лет:
— Ты как умудрился нас всех вытащить?
— Как, как… — пробурчал тот, морщась, когда ему прибинтовывали поврежденную руку к палке. — Все просто, почти как по учебнику. Из-за удара молнии машина лишилась рулевого винта, и потому для сохранения минимальной управляемости решил выключить двигатели. Вертолет стал падать, в таких случаях его главный винт может действовать подобно парашюту, лопасти врашаются лишь воздухом, проходящим сквозь них, а ветер сейчас сильный, так что хоть немного, но скорость падения снижается. Конечно, это не гарантия успеха, но все же лучше, чем рухнуть прямо на землю… Знали бы вы, как мне машину жалко! Ведь было у меня уже как-то, попадала молния в вертолет, но такого, как сейчас, никогда не доходило! А тут… Э, да что тут поделаешь! Вдобавок ко всему еще и связь пропала!
— Парни, что у нас со связью?.. — спросил Стас.
— Нет связи, глухо… — с досадой отозвался один их молодых людей.
— Понятно… — мужчина снова обратился к пилоту. — Можешь сказать, где мы сейчас находимся?
— Достань карту — покажу. Я в этих местах не первый год летаю, так что кое в чем ориентируюсь. Тут неподалеку охотничья заимка имеется — думал, до нее доберусь, там сядем, переждем непогоду, и отправимся дальше. Чуть-чуть недотянул, можно сказать, всего ничего… Ну надо ж такому случится, а?!
— И сколько же отсюда до этой самой заимки?
— Километр или полтора… Ерунда, одним словом.
— Значит, идем туда. Кстати, девушка, как вы себя чувствуете? Надеюсь, слез и истерик не будет?
— К истерикам не склонна… — пожала я плечами, хотя очень хотелось сказать, что я немало ошарашена всем происходящим.
— Уже легче.
Мы отправились в путь после того, как мужчины соорудили носилки, на которые уложили пострадавшего. Идти было непросто, потому что вокруг нас был если не бурелом, то что-то очень похожее на него, некоторые места приходилось обходить, не прекращался дождь, кое-где росла высокая трава, в которой путались ноги… Хотя наш летчик говорил о расстоянии в километр — лично мне показалось, что мы отмахали уже раз в десять больше, и этот путь по лесу неизвестно когда закончится. Раньше я никогда не ходила по настоящему лесу и представления не имела, как это непросто. Рюкзак за плечами казался невероятно тяжелым, ноги очень скоро заболели — сказывается спокойная городская жизнь без нагрузок, к тому же физкультурой я никогда особо не увлекалась, за что сейчас и расплачиваюсь. Да еще этот дождь…
Очень хотелось попросить мужчин, чтоб они почаще останавливались на отдых, но я молчала. У мужчин и груз за спиной тяжелее, и носилки тащат с раненым товарищем — и не жалуются, так что и мне стоит потерпеть.
Чем дольше мы шли, тем чаще мне в голову приходила одна и та же мысль — и зачем я во все это ввязалась? Сейчас была бы уже в столице, дома, в своей квартире, где ванна с душистой пеной, компьютер… Но стоило вспомнить самодовольную улыбку Игоря и его уверенность в том, что он сумеет сделать из меня покорную жену, и все в нашей дальнейшей жизни будет только так, как он того захочет… Нет, уж лучше здесь, в лесу и под проливным дождем, чем рядом с тем лощеным красавцем.
Когда лес, наконец, расступился, и на небольшой поляне возле речки мы увидели небольшую избушку — к этому времени на каждом из нас не было даже сухой нитки. Добраться бы сейчас до этой избушки, отдохнуть и обсушиться — больше мне ничего не хочется…
— О, дымком потянуло!.. — произнес Кот. — Значит, в избушке уже кто-то есть, и даже печку затопил…
— Ты, Кот, что-то нюх теряешь… — усмехнулся один из парней. — Я этот дымок еще минут пять назад почуял.
Вид человеческого жилья придал нам сил, и уже через пару минут мы оказались подле заимки. Такие домики иногда показывают в кино — небольшой, сложен из бревен, покатая крыша. В оконце, правда, стекла нет — вместо него поставлен кусок какого-то прозрачного пластика.