И Стена падет
Шрифт:
Зато здесь была Лика.
Ррив не знал, радоваться этому, или нет: с одной стороны, без Висмута Лика терялась в присутствии мага и от этого становилась более беззащитной, а с другой – сейчас было не до нее. С каждым днем известия со Стены становились все тревожнее, а последнее письмо, пришедшее вчера во время празднования, заставила Ривелли запаниковать.
Маги Сильвании, на протяжении уже двадцати лет поддерживающие магическую Стену между двумя королевствами, нарушали Первый Закон Равновесия.
И теперь он точно знал, что Первый Закон – не просто чья-то блажь. Что те, кто его написал, знали, о чем говорят. К сожалению, все попытки переговоров с противником заканчивались в лучшем случае ничем, а в худшем – стычками, все сильнее разрушающими ткань мироздания.
Первый Закон был нарушен. И спустя двадцать лет появились первые отголоски разрушающегося Равновесия.
Стена должна быть уничтожена.
Как можно скорее.
***
Висмут предпочел не провожать сестру, наблюдая за ее отъездом из окон своих покоев. Он знал, что Элиска затаит обиду, но понимал, что не сможет удержать лицо. Пусть ее. Лучше уж так, чем разругаться окончательно на проводах.
После полудня Король прислал записку о том, что ждет его в своем кабинете. Ривелли вчера получил новое послание со Стены, и Висмут не сомневался, что его ждет очередное скучное совещание по этому поводу.
Перед тем, как отправиться к отцу, принц заглянул к Лике. Что уж говорить, подруга тоже нуждалась в утешении. Она ведь действительно долгое время была влюблена в Ливэрна, а теперь оставалась совершенно одна. Раньше она была фрейлиной принцессы – сейчас же она лишилась этого титула. Да, Терра вчера вечером обмолвилась, что возьмет Лику в свою свиту, но многого это не меняло: мачеха Висмута не очень-то любила церемониал и мало его соблюдала, поэтому ее фрейлины часто были предоставлены сами себе. Вместо того, чтобы быть хозяйкой Медного Замка, Королева предпочитала быть хозяйкой Норт-Арении, много времени проводя вне дворца.
Надо признать, ее политика внезапных визитов в уделы давала прекрасные плоды.
Лика обнаружилась в гостиной, отделанной золотом и дубом. Каждый раз, когда принц заходил сюда, он спрашивал себя: возможно ли так, что вкусы Лики сочетали в себе и предпочтения отца – Харина Дирея, ближайшего друга и советника Короля, который везде и всегда искал заговоры, и матери – Вил Тишон, простой крестьянки, которая, окунувшись в мир знати, начала окружать себя золотом? Возможно, это было именно так.
В любом случае, входя в это красно-золотое буйство, Висмут начинал ощущать отголоски головной боли, поэтому долго находиться в этой комнате не мог. К сожалению, в спальне или будуаре придворной дамы ему находиться было нельзя. Полное безразличие к условностям он мог демонстрировать только находясь в компании мачехи.
– Мой принц? – Лика сделала вид, что Висмут отвлекает ее от увлекательнейшего занятия: вышивания гобелена, который она мучила уже шестой месяц – рукоделие никогда не было ее коньком. – Вы что-то хотели?
Присмотревшись, Висмут обнаружил, что в глазах подруги нет слез: Лика вообще предпочитала не плакать, а злиться. И именно поэтому Висмут подружился с ней: характером она не уступала большинству мужчин.
– Как ты? – глядя, как она откладывает вышивание, спросил принц.
Лика вздохнула.
– Почему тебя не было на проводах? Ты должен был там быть! Хотя бы для того, чтобы спасти меня от притязаний… – она осеклась, видимо, пытаясь подобрать приличные слова, – … того, кто у нас за королевского мага!
Значит, Ррив не упустил случая. Этого следовало ожидать.
Висмут ухмыльнулся.
– И что он придумал на этот раз?
Лика еще раз глубоко вздохнула, очевидно, пытаясь успокоиться, и выпалила:
– Что наше с ним воссоединение произойдет очень скоро! Он… он… утверждает, что я выйду за него замуж до конца этого года, представляешь? За этого… этого… этого юнца!..
– … который годится мне в прадедушки, – закончил Висмут. Смеяться хотелось все больше.
– … и который выглядит в лучшем случае моим ровесником! – воскликнула Лика. – Даже если откинуть все остальное: ты представляешь, как мы с ним будем выглядеть лет через десять? Я постарею, а он – нет! А через двадцать лет? Что это за безумие такое? И он…. Если бы ему просто нужно было развлечься, я бы поняла! То есть… не согласилась бы, но это было бы более понятно, а тут… он предлагает мне выйти за него замуж! Это же навсегда, Висмут! О чем он только думает?
Принц не знал, о чем думает королевский маг. Но он точно знал, что тот читает мысли всех вокруг. Будучи еще совсем мальцом Висмут услышал слова Ривелли о том, что дочь Харина и Вил станет его судьбой. И Ррив продолжал утверждать это спустя годы.
Он – маг. Возможно, именно это позволяло ему говорить подобное.
– Скоро Ривелли начнет стареть, – осторожно заметил Висмут. – Совсем скоро.
– И что?
– Как ты от него отделалась? Обычно ты зовешь на помощь меня! – принц только сейчас сообразил, что Лика, очевидно, вышла из очередной стычки с Рривом победительницей. Стало интересно, как она смогла отделаться от надоедливого мага на этот раз.
Подруга высокомерно фыркнула и, схватив свое вышивание, яростно воткнула иголку в натянутое между пяльцами полотно.
– Я… согласилась, – самодовольно улыбаясь, Лика следила, как у Висмута вытягивается лицо.
– Чт… что?
– Ха! Я поставила этому нахалу условие! – Лика торжествующе усмехнулась. – Я выйду за него, Висмут. Но вот только для этого он должен выполнить одно условие.
– Какое же? – осторожно спросил принц.
Подруга невесело рассмеялась.
– Он должен обрушить Стену, – ответила она.
Висмут оторопел. Она совсем с ума сошла, что ли?
– Лика… а что ты будешь делать, если он все-таки это сделает? – вкрадчиво произнес он. Картина, как Ррив легким движением руки устраняет невидимую преграду, разделяющую Норт-Арению и Сильванию, стояла у него в голове. – Ты хоть представляешь себе последствия?