И сядет солнце на Востоке
Шрифт:
– Ты действительно думаешь...
– она наклонилась надо мной и резко схватила за ворот рубашки, от чего послышался треск ткани, и та пошла по швам у воротника под горлом, - ... что я поверю в байки про другие миры? Ты верно чокнутая тварь, засланная к нам монголами специально! Только они знали, что ребенок сирота и рос без матери! Поэтому ты и появилась, тварь! Играть на чувствах мальчика, чтобы добраться до ложа отца! Так? Такой план у твоего хозяина, маленькая засланная дрянь?
Она скручивала ткань рубашки в кулаке, а я лишь молчала и всё
– Твой князь, - я схватила её кулак на своей груди рукой, и продолжила, преодолевая слабость и ломоту в теле, - ...хватал меня так же, дорогуша! Так что...
– я откинула её руку и прошептала с усмешкой прямо в лицо, - ...Ты меня ни чем не впечатлила. А уж если...
– провела взглядом по красивой фигуре, вдыхая тошнотворный запах духов, - ...тебе так хочется попасть в его койку, то не я причина, что ты ещё не там. Очевидно, вся проблема в тебе.
– Наконец, рот раскрыла, мразь...
– зашипела баба, а я не выдержала и схватив её за плечо отпихнула от себя, да так, что трубки натянулись, а за спиной что-то начало пищать.
Голова тут же пошла кругом, вынудив приложить ладонь к виску и закрыть глаза с такой силой, словно я больше не могла терпеть подобного.
– Что вы творите?! Как вы вообще попали в эти покои, княжна Ольга? Кто дозволил?
Грозный мужской вопль помог прийти в себя хоть немного. Боковым зрением, сжимая зубы из-за стука в висках, заметила, как приземистый мужик, быстро пересек комнату и встал у кровати за моей спиной. Он что-то поправил, а потом аккуратно проверил катетеры на моей руке. Как только писк прекратился, слабость отступила тут же, и стало легче даже дышать.
– У этой женщины тяжелейшее отправление скадонием. Она буквально на волоске от гибели была! Как вы посмели пойти против приказа Государя и начать допрос без его дозволения, княжна?!
Я открыла глаза шире, и тряхнула головой, выдохнув уже с большим облегчением. Подняла лицо и замерла взглядом на проёме огромных деревянных резных дверей.
В нём стоял малыш, и так смотрел на эту Ольгу, что я не сдержала улыбки. Хмурый детский взгляд, прожигал спину женщины, а личико Ярослава надулось прямо как на картинке про капризного ребенка. Я улыбнулась шире, когда поняла, что малыш стоит самостоятельно, что с ним всё в порядке, и что больше волноваться о нем нет смысла.
Подняв взгляд выше, стала вести им по свободным брюкам, перевязанным атласной тканью в насколько слоев. Пояс скрывал края черной свободной рубашки, вышитой на манер наших мужских сорочек. Хотя присмотревшись, это и была вышиванка, орнаментированная серебряными нитями, с глубоким вырезом, который лишь слегка оголял часть линий груди мужчины. Однако остальное красноречиво выделялись под лёгкой тканью и так.
Я сглотнула, осмотрев Всеслава опять, и четко ощутив как краснею, а датчики за спиной пищат опять.
– Вам плохо, девица? У вас температура подскочила до тридцати семи! Вы в сознании?
– справа залепетал тот самый мужичок, пока я поднимала взгляд только выше, осматривая широкие плечи, жилистую шею и точёное лицо, с пухлыми губами, ровным и будто нарисованным носом, над которым сошлись брови.
Смотрела куда угодно на его лице, только не в глаза. Потому что как только заглянула в них, по телу будто мороз пробежал.
– Странно... А теперь всё резко пришло к стабильным для вас показателям. Вы удивительный экземпляр, - восхищённо продолжал мужик, пока Ярослав отчётливо и грозным детским голосом, не перебил его:
– Это не экземпляр! Она княжна и скоро будет моей матушкой!
Я чуть не задохнулась во второй раз, когда малыш произнес подобное. Воздух встал прямо комком в горле, но мальчик только широко улыбнулся и потянулся чтобы подойти, но его сдержал Всеслав.
– Ярослав!!!
– он настолько громко осек малыша, что я вздрогнула и скривилась, пройдясь по фигуре папаши уже с презрением.
"Ну и мужлан неотёсанный... Господи!" - опять сцепила зубы и повернув голову к мужичку, ровно и спокойно ответила:
– Это нормальная температура, доктор. Это значит, что я здорова.
– Но вчера вы горели, девица. Я такого жара в жизни ни у кого не видел. Все показатели взлетели, как ненормальные... Температура под сорок градусов!
– Потому что так и надо! Потому что она для того и пришла сюда! Чтобы удивлять и втираться в доверие молодого княжича!
– пигалица снова раскрыла рот, и тут же повернулась к папаше, в поклоне залепетав, - Мой Государь! Прислушайтесь к покорной слуге своей, эта женщина опасна для княжича! Она наверняка шпион ордынцев, и заслана, чтобы очаровать маленькое сердце княжича.
– Ольга!
– папаша осёк женщину холодным басом, а она замерла как послушная овца, благоговейно смотря в ответ, - Немедленно покинь это крыло и вернись в свои покои. Это тебя не касается, пока не грозит опасностью нашему народу. С остальным я разберусь сам! Тем более, тебя уже давно ждёт Радолир и дружина. Вы верно совсем позабыли зачем мы приехали в горный край!
Плавно повернув голову в мою сторону, напыщенная баба, прожгла взглядом и только потом, сжав губы в тонкую линию, опять поклонилась и вышла прочь так, словно это не папаша тут князь, а она.
"А дальше всё фантастичнее... Марвел прямо плачет по этой постановке..." - прищурилась, смотря как двери за ней закрылись сами, а в мои хоромы вошёл сам князь, чтоб ему провалиться!
– Можно?
– тихо спросил Ярослав и поднял взгляд на папашу, который осматривал меня всё пристальнее, а потом вдруг замер взглядом на груди.
"Блин... Сорочка!" - я схватилась за оборванный край, и тактично прокашлявшись, прикрыла оголённую ключицу.
Однако, как только Всеслав кивнул малышу, тут же отпустила ткань, потому что ребенок запрыгнул на царское ложе и добравшись до меня, сразу обхватил мое лицо руками.