И сядет солнце на Востоке
Шрифт:
Однако самым диким являлось то, что любые электронные приборы, выглядели как те самые голограммы. Потому среди обычных прохожих на станциях, где мы останавливались, не редко мелькали фигуры их голографических копий. Видимо это и был контроль идентификации личности.
Я настолько пристально за всем наблюдала, что вскоре и не заметила, как передо мной выросла ёмкость, похожая на бутылку с минералкой, с плавающими в ней лепестками ромашки.
– У тебя глаза высохнут, а рот не закрывается всю дорогу. В горле не першит, простолюдинка?
– подняв взгляд в ответ на гортанный шепот над головой, выхватила
– А что, теперь князья сами воду своей челяди преподносят?
– не могла не съязвить, тоже зашептав, когда заметила, что Ярик уснул на своем сидении.
Ожидаемо подобный красивый жест князь решился сделать наедине. Не гоже правителю прилюдно демонстрировать свою "милость", как выразился горефутболист. Кстати, которого на горизонте тоже не было, как и мужиков из охраны Всеслава.
– Где ваша челядь, государь?
– заметив полный игнор моей колкости, открутила крышку и отпила, как оказалось берёзового сока с ароматом ромашки, - Вкусно, - улыбнулась, и вот тут папаня заговорил:
– И полезно. Пей!
Я осмотрела мужчину, заострив внимание на его взгляде, с которым он обласкал сына.
– Ответите честно, Государь? Раз уж мы начали шаткий, но мир, и перешли к спокойному диалогу.
– Опять дерзишь, девка?
– Всеслав резко перевел взгляд на меня и привычно осмотрел с ног и до головы, - Спрашивай!
– Я же ещё жива только из-за мальчика?
– задала вопрос, а у самой какое-то дебильное чувство под ложечкой засосало.
– Очевидно, да, - холодно ответил мужлан, и опять посмотрел на сына.
Только вот сейчас его взгляд изменился настолько, что я чуть бутылку из рук не выпустила, когда заметила с какой нежностью мужчина смотрел на ребенка. Так, будто кроме малыша не существует ничего вокруг, ни этого поезда, ни меня, ни даже мира за окном. И только спустя мгновение, я опомнилась, чтобы впасть в ступор только хуже, потому что Всеслав прошептал с такой болью, что мне стало неудобно и совестно. Прямо раздирало чувство дискомфорта, но в то же время именно оно заставило держать рот на замке.
– Он несчастен, Станислава. Мой сын не знал материнской ласки никогда. Его мать умерла при родах, а потом его бросили просто в мои руки. Я заменил ему всё, стал всем миром для своего сына, пока нас держали посреди холодной каменной пустыни, как скот на убой. Тогда он стал и моим миром. Заставил поверить в свои силы и вернуться домой с ним. И вот... Спустя каких-то несколько лун, после нашего возвращения домой, мой мальчик исчез, а вернулся...
– мужчина хрипло запнулся, и перевел взгляд опять на меня. Его глаза потемнели, как грозовое небо, а потом блеснули, прищуриваясь, когда Всеслав продолжил, не отводя от меня глаз, - ...вернулся с чужачкой, которая закрывала его своим телом от его же отца. Как волчица смотрела на каждого, кто приближался к нему. А потом мой сын назвал её матушкой, и впервые я увидел, как Ярослав позволил женщине прикоснуться к нему. Теперь, ты понимаешь, почему до сих пор жива, и кому ты должна сказать спасибо?
Мы замерли, а по моему горлу словно кипяток опять пробежал. Горечь поднялась прямо от груди, пока я в шоке смотрела в новый, до этого не виденный мной, взгляд Всеслава.
– Спасибо, Станислава, что показала моему сыну, что такое мать. Однако, я должен тебе напомнить, что это не твой ребенок. Я благодарю тебя за его защиту перед княжной Ольгой, но прошу не делать впредь подобного. Иначе ему станет ещё больнее, а это моя самая большая ошибка - позволить сыну общение с тобой. Меньше, чем через неделю в стенах тронного зала княжества пройдет коронация новой княгини. Именно она должна стать матерью моему сыну, а ты... Мы должны найти тех, кто повинен в том, что произошло с тобой и Ярославом. Это всё!
Я горько усмехнулась, понимая мотивы поведения папани. Как и любой другой мужчина, этот точно так же решил, что я мечу в его прайд, и уже напридумывала себе невесть что, из-за поведения мальчика.
– Вы ответили честно, и это меня удивило, Всеслав...
– я впервые прямо обратилась к нему по имени, на что мужчина опять окаменел и сжал челюсть, - потому и я отвечу точно так же. Я не питаю никаких надежд, даже учитывая привязанность мальчика ко мне. Вы не настолько неотразимы, чтобы я тут же пожелала бросить родных и свой мир, ради вас. Потому можете успокоиться и жить дальше, не опасаясь моих домогательств. И мне правда, нужно разобраться во всем произошедшем, точно так же как и вам. Потому... я обещаю, что вернусь в свой...
– я запнулась, сжав бутылку в руке крепче,- вернусь на своё место сразу, как отыщу способ.
– Ты умеешь нормально говорить, простолюдинка. Это радует, - пробасил шепотом Всеслав и поднялся, накрыв пледом Ярика и просто уйдя прочь.
Мы остались в составе одни с мальчиком. На ретрансляторе, вернее у его панели в воздухе бегали фигурки из того самого мультика про мавок, который так красочно передавал всю историю этого мира. Даже косули, точно такие же, как та, причиной смерти, которой стала я, были словно настоящие.
В какой-то момент, я замерла взглядом на объёмном изображении, не заметив, как малыш проснулся и тихо перелез ко мне на колени, крепко обняв. Я застыла взглядом на мальчике, а он задрожал, прижимаясь ко мне так крепко, словно ему приснился кошмар.
– Ты слышал наш с папой разговор, Ярослав?
– спросила опустив все глупые титулы, и обвив мальчика руками в ответ.
– Слышал, но обманул вас, играясь в то, что сплю. Отец знал, что я не спал, потому и сказал вам это. Чтобы и я понял, что вам не остаться со мной... никогда. Но вы такая теплая, от вас так красиво пахнет домом. Я не хочу, чтобы вы уходили. Мне кажется, что мне хочется плакать, когда представляю если вас нет. Но я обуза... Я мешаю вам вернуться домой и вам тоже хочется плакать, как тогда мне. У вас наверное тоже есть мама... И она плачет за вами, как мой папа за мной.
– Ты не обуза, Ярик, - я погладила по голове мальчика, пытаясь подобрать правильные слова, но слезы комком застряли в моем горле, - Ты будущий великий князь огромной страны, - посадив его на колени удобнее, повернула лицом к окну, за которым был виден мегаполис.
В очертаниях огромной реки, которая проходила через него, я зацепилась взглядом за невероятно огромную статую, которая стояла прямо в воде у одного из порогов Днепра. Высокие и могучие фигуры трёх братьев и сестры, ярким отблеском лучей от своих тел отражали солнечный свет, играющий золотом на волнах.