И сядет солнце на Востоке

Ли Кристина

Его рука на моей талии дрожит, сжимает и давит, вынуждая буквально лечь на грудь мужчины. Всеслав даже не смотрит мне в глаза, а только смотрит исподлобья на дорогу, пока из его губ вырывается глубокое дыхание. Глаза мужчины обжигают всё что перед ним убийственно холодным взглядом. Лицо сосредоточено, и опять плывет перед глазами, как во сне. Однако я почувствовала, как лошадь замедлила бег, потому встряхнула головой, придя в себя и сглотнув, понимая, что дрожу не меньше мужчины.

– Вы чего сотрясаетесь в страхе, как кисейная барышня,

великий Государь?
– задала вопрос вялым шепотом, когда лошадь мужлана перешла на трусцу, - Испугались за никчемную кобылицу?

Всеслав остановил лошадь совсем и осмотрел моё лицо настолько пристальным взглядом, будто выискивал на нем что-то понятное только ему. Мужчина подтянул меня выше и почти подкинул в седле. Содрал зубами кожаную перчатку со своей свободной руки и приложил холодную, как лёд, ладонь к моей щеке.

За спиной всё ещё были слышны выстрелы, однако боковым зрением, которое вернулось тут же, как Всеслав обхватил холодными пальцами моё лицо, заметила выпачканного в крови Воеводу. Радолир сидел в седле своей лошади и сканировал пространство леса, с возведенным оружием.

– Испугалась?
– прозвучал грубый шепот, а пальцы на щеке заставили замереть от нереально нежного прикосновения, - Ты намного холоднее обычного? Это нормально для тебя?

Я перевела взгляд на Всеслава, понимая, что скадоний опять стал отравлять мою кровь. Потому и не могла никак разобраться в том, что происходило нормально, а что нет. Разве нормально, что мне настолько дико нравится его ласка и прикосновение к моему лицу? Не видела всего четко, но этот испуганный шепот, слышала хорошо. Это тоже нормально, что он заставлял своим голосом участиться мой пульс и прийти в себя хоть немного.

– Станислава!!!
– Всеслав встряхнул меня, а потом прижался губами ко лбу, выругавшись, и прогремев басом надо головой так, что я скривилась, но опешила от того какими были его губы и как их чувствовала моя кожа.

– Когда зачистка закончится?! Радолир! Нам нужен Вессарий, она начинает то холодеть, то гореть, как в тот раз!

– Простите, Государь! Но нападение масштабно! Они ждали вашего возвращения в твердыню. Мы не знаем точного количества предателей! Вам лучше остаться в лесу! Думаю княжна продержится хоть пару часов.

– Пусть режут!
– прозвучал ответный новый рык, который вынудил опомниться, - Я не буду прятаться, как трус в лесу от этих тварей!

– Тебя и правда хотят казнить?
– вяло спросила в бреду, а меня только нежнее, но с силой прижали и прошептали рядом с ухом, родив рой идиотских мурашек:

– Держись крепче, Стася!

Как только я вцепилась в него мертвой хваткой, чувствуя как из последних сил стараюсь не свалиться в обморок, Всеслав рванул поводья, и пробасил:

– Пошла!

Я не помню опять ни черта! И это бесит! Не помню ни того, как попала и в этот(!) замок! Однако совершенно не ожидала того в каком месте приду в себя.

***

Мужчина резко затормозил автомобиль, и вышел из него, прямо у начала подъёма на пологий склон горы. Цепкий взгляд карих глаз прошёлся по зелени деревьев, словно моля их указать дорогу к тому месту, где исчезла Стежа.

Даниил захлопнул дверцы машины, вспоминая обещание данное матери Станиславы, отыскать её дочь, во чтобы то ни стало. Однако он понимал - место, в которое попала Стежа не здесь. Вернее оно в этом же месте, но в совершенно другой реальности.

И это доказывало то, что произошло прежде, чем девушка пропала. Даниил с горечью и злостью закрыл глаза, и чуть не выпустил своё естество, которое рядом с местом силы его предков всё ещё оставалось слишком сильным. Оно стало преобладать над рассудком молодого мужчины, беря под свой контроль разум и тело Даниила.

Он опять осмотрелся, понимая что у этой горной дороги, нет ни души, и если переход был призван отсюда, то ему удастся найти Градівника *( Громовца), который должен был ощутить аномальную грозу в горах. И это не ястреб, это тот самый мольфар дедок Фалько, к которому и собирался добраться Даниил.

Но как только стал подниматься к вершине на холме которой стоял дом старика мольфара, справа послышался клекот, а следом на деревянный забор загона для лошадей сел иссиня-черный ястреб. Он заклекотал опять, а Даниил только выпрямился чувствуя равного по силе прямо за спиной.

– Молодой мольфар из знатного сословия княжеских колдунов и ведунов. Некромант и первый в роду говорящий с Мораной. Какого черта, ты припёрся в мои земли?

– Так значит, ты и есть тот дедок Фалько?
– усмехнулся Вершигора и повернулся к парню, который был одет в кожаную вышитую накидку, с глубоким капюшоном.

В руках парнишка держал не иначе погонную палку и плеть для скотины, из грубой черной кожи, как и его штаны.

– Ну здравствуй, Вершигора, - ухмыльнулся Фалько злорадной ухмылкой.

– И тебе не хворать, Громовец.

4.1

В широком кабинете из серого холодного камня, где горел огромный чертог, тепло не задерживалось надолго. Холодные стены твердыни всегда хранили прохладу, а иногда даже морозный воздух, который приносила река, окружающая форт со всех сторон.

Всеслав сидел в кресле, медленно и плавно проводя льняным платком по лезвию меча. Мужчина сосредоточенно следил только за блеском металла в свете от широких окон, которые выходили на внутренний сад форта.

Голограмма Полоцкого князя Мстислава ходила по всему кабинету из угла в угол, пока две такие же хмурые фигуры Миндовга и Ярополка восседали в своих креслах, транслируемых прямо из их кабинетов. Высокий, но долговязый муж Мстислав прославился среди всех двенадцати князей очень горячим нравом, однако и он не был согласен принять то, что собирался сделать Всеслав.