И тогда ты умрешь
Шрифт:
– Ваш кофе. А вы, между прочим, разговаривали!
– Этот наш разговор вам был бы неинтересен, – извиняющимся тоном ответил Йел. – Я только что объяснил Кальдаку, что из-за своей неожиданной сентиментальности он уже не годится на роль неусыпного стража. Так что вы не возражаете, если я буду немного ему помогать?
– Разумеется, нет. – Она поставила поднос на стол и принялась разливать кофе. – Но должна вас предупредить, что занятие это довольно-таки неблагодарное. Кальдак утверждает, что даже здесь
– А-а, – насмешливо протянул Йел и пригубил кофе, – мамба <Мамба – африканская ядовитая змея.> в сливном отверстии! Проходили мы этот трюк. С этим я справлюсь. Вы не представляете себе, насколько иногда полезно смотреть фильмы о Джеймсе Бонде.
– Здесь только две чашки, – заметил Кальдак.
– Я кофе не хочу. – Бесс отошла от стола. – Я пойду в лабораторию. Надо проявить сегодняшнюю пленку. Кстати, кто-нибудь из вас не хочет проверить, нет ли в ванне мамбы?
– Проверяй сама, – беззаботно бросил Кальдак. – Если найдешь, зови Йела.
* * *
В красном свете лампы лица на снимках казались необычными и зловещими.
Клоуны, музыканты, туристы… Множество раз ей приходилось снимать виды французского квартала, и еще никогда эти фотографии не вызывали у нее дрожи. Иное дело – сегодня. Бесс была уверена, что на каком-то из этих снимков притаился убийца. Человек, который, возможно, наблюдал сегодня утром за погребением Эмили.
Неожиданно на глаза Бесс навернулись слезы.
Черт возьми! Только что все было в порядке… почти в порядке, она хорошо держала себя в руках. И вот откуда-то вынырнула мысль об Эмили. Неужели так будет всю оставшуюся жизнь?
* * *
– Зачем было так торопиться? – спросил Кальдак, когда она вышла из лаборатории двадцать минут спустя. – Что ты ожидала там обнаружить?
– Ничего. Просто не люблю, когда у меня лежит непроявленная пленка. Я вечно опасаюсь, что с ней что-нибудь может случиться.
– Как в Данзаре?
Она кивнула и отвернулась.
– А где Йел?
– Вышел осмотреться. Надеется обнаружить что-нибудь примечательное.
– Не сомневаюсь, что обнаружит: как-никак скоро Пепельный вторник.
– Я пытался ему объяснить, но Йел умеет поставить на своем.
– Как и ты.
Кальдак покачал головой.
– У нас с ним нет ничего общего. Йел – гораздо более мягкий и ранимый человек. Ему многое пришлось пережить. Однажды его жена отправилась в гости к матери. Дело было в Тель-Авиве. Палестинские террористы взорвали автобус.
– Ужас…
– Вот тебе еще одна невинная жертва. В наше время, Бесс, невинность, увы, никого не спасает. Невинных легче всего убивать. – Он помолчал. – Но Йел недавно снова женился. У него сын.
– Мне
– Мне тоже. – Кальдак взглянул Бесс в глаза. – Но тем не менее я позволил ему прикрывать тебя от Эстебана.
Он произнес эти слова с такой отчетливостью, что Бесс сделалось не по себе.
– И причиной тому – моя бесценная кровь.
– Да, – ответил Кальдак уверенно. – Причиной тому – твоя кровь.
– Ладно, – вздохнула Бесс, – я пошла спать. Сегодня был трудный день. Но сначала я должна позвонить доктору Кенвуду. Можешь дать мне свой мобильный?
Кальдак протянул ей аппарат.
– Расскажешь, как дела у Джози?
Она кивнула. Ей очень хотелось думать, что Джози поправляется. Все в эти дни идет кувырком, так дай бог, чтобы хоть Джози была в порядке.
– Ты сегодня не будешь брать кровь? – спросила она.
– Нет, – отозвался Кальдак. – Наверное, завтра.
– Хорошо. Если передумаешь, я готова.
– Я, кажется, четко и ясно сказал: мне пока ничего не нужно.
– Ладно, не сердись, я все поняла.
Она прошла в спальню и закрыла за собой дверь. Не хватало еще обижаться на Кальдака за его тон.
Бесс порылась в сумочке, достала записную книжку и набрала номер Кенвуда. Десять минут спустя она вышла из спальни, чтобы вернуть Кальдаку телефон.
– До доктора Кенвуда я не дозвонилась, зато поговорила со старшей медсестрой. У Джози все хорошо.
– Я рад. Ты мне не покажешь твои сегодняшние фотографии?
– Они в лаборатории, а что?
– Так, решил их просмотреть.
– Надеешься узнать кого-нибудь?
– А вдруг? Нас, профессиональных убийц, не так много на свете, и мы знаем друг друга в лицо.
– Не говори так, Кальдак! Ты не такой.
– Ошибаешься. Спроси у Рамсея. Он угрохал восемь месяцев на то, чтобы сделать из меня настоящего профессионала. – Кальдак вышел в коридор. – Спи. Я пойду в лабораторию. Обещаю ничего не ломать.
– Почему Рамсей стал учить тебя убивать?
– Это я его попросил.
– Зачем?
– Не важно.
– Нет, важно! – Ей действительно было очень важно получить ответ на свой вопрос, хотя она даже не понимала до конца почему. – Он упомянул про… – Она напрягла память. – Накоа. Что такое Накоа?
Несколько секунд Кальдак молчал, и Бесс уже решила, что он не ответит. Но наконец он заговорил:
– Накоа – это то же, что Тенахо. В южной части Тихого океана на небольшом острове Накоа был американский центр биологических исследований. Там создавали вакцины на случай применения потенциальным противником бактериологического оружия. Из одной лаборатории вырвался опасный вирус. – Кальдак снова помолчал и без всякого выражения добавил:
– Погибли все. Без исключения.
У Бесс задрожали колени.