Шрифт:
Глава 1
В приёмной звякнул дверной колокольчик, и Дамир, подняв взгляд к висящим на стене часам, беззлобно выругался. Пять минут девятого! Надо было всё-таки сперва дождаться восьми, запереть клинику и только потом браться за плановые манипуляции в стационаре.
С другой стороны… Он вздохнул. Наверняка что-то экстренное, на прививки в такое время не приходят.
Огромный рыжий кот Лизун (весь персонал клиники считал, что кличку при поступлении записали неверно и настоящее имя рыжего монстра – то ли Кусун, то
– Мы не закончили, – предупредил Дамир. – Вернусь – продолжим. И чтоб без истерик!
Лизун в ответ зашипел, настаивая на своём отказе от живодёрских, по его мнению, методов лечения.
Дамир вздохнул:
– Прости, старик, иначе никак.
Он снял с клетки уже прилаженный было держатель с капельницей, проверил задвижку и, выйдя из комнатки, громко называемой в клинике стационаром, быстро зашагал к приёмной… где его ждал сюрприз. А если точнее – сразу два.
Девчонка лет девяти или десяти сердитым шёпотом отчитывала чумазого мальчугана-дошколёнка:
– … такие же глаза будут! Хочешь?
– Не будут, – обиженно сопел пацан. – Такие только у котят бывают…
– Много ты знаешь!..
Дамир тихонько хмыкнул, привлекая к себе внимание поздних посетителей, и, когда те, вздрогнув от неожиданности, обернулись, вежливо поинтересовался:
– И чего это мы тут делаем, молодые люди?
– Здрасьте! – слаженно, словно бывалые вояки на построении, выдали дети, и девочка, подхватившись, бросилась к лавке, на которой стояла маленькая плетёная корзинка: – Мы котёнка нашли. Вот. У него глаза больные.
Она вытащила на свет едва заметно шевелящийся комок грязного меха и напряжённо замерла, глядя на Дамира. На миленьком курносом личике одновременно отражались и надежда, и обречённая готовность к отказу.
– Давай его сюда, – тяжело вздохнул Дамир и протянул руку. – Где нашли-то?
Девчонка радостно подпрыгнула на месте и поспешила сунуть ему котёнка, кажется, опасаясь: если не поторопится, Айболит может и передумать.
– В канаве за посадками, в большой коробке, – затарахтела она. – Там ещё были, но уже мёртвые, а этот один – живой. Только у него глазки… страшные. Там у всех такие же были. Но он же не умрёт, правда?
Тому, что девчонка называла котёнком, явно исполнилось не больше полутора месяцев от роду, и состояло оно из грязи, гноя и тёмного пуха, покрывающих лёгкий скелетик. Дамир с сомнением качнул головой. Истощение, обезвоживание, запущенный хламидиоз. Один глаз, вероятно, уже не спасти. Но самого котёнка…
– Давайте попробуем сделать так, чтобы не умер, – ответил он и, кивнув на кабинет, скомандовал: – Заходим. И оба бегом мыть руки.
Дети послушно рванули к умывальнику в углу, а Дамир, посадив крохотное полудохлое мяучело на смотровой стол, полез в шкаф за шприцами и марлевыми салфетками.
– Как зовут? – спросил он, оглянувшись через плечо.
Девчонка старательно умывала недовольно фыркающего мальчугана.
– А
Дамир усмехнулся:
– Вас как зовут? – уточнил он.
– А, – она смущённо хихикнула. – Меня – Арина, а Тимку… – и осеклась, соображая, что не так в начатой фразе.
– А Тимку – Тимкой, – понятливо кивнул Дамир.
Арина вновь захихикала.
– Ну… можно и так сказать.
Тимка вывернулся из хватки сестры (такой же, как у Арины, курносый нос, обнаружившийся на его лице в результате умывания, не оставлял сомнений в родственных узах) и, подойдя к Дамиру, важно протянул руку:
– Тимофей Андреевич. Ерохин, – представился он.
Дамир хмыкнул и сжал маленькую горячую ладошку.
– Очень приятно. Видманов. Дамир Тахирович.
Тимофей наморщил лоб и, кажется, попытался про себя повторить услышанное.
– Видманов? – наконец переспросил он.
Дамир улыбнулся и объяснил:
– Это фамилия. А зовут Дамиром.
– Понял! – просиял Тимка. – Давай котёнка лечить, Дамиром?
Арина прыснула, а следом за ней невольно рассмеялся и Дамир.
Полчаса спустя меховое существо без имени было под завязку (и снаружи, и изнутри) накачано всеми необходимыми лекарствами… И помирать, похоже, не собиралось.
– Как отоспится, можно будет немного покормить. Но главное: обязательно давать пить, – выбросив в ведро грязные перчатки, начал объяснять Дамир. – А завтра – на уколы. Или, если мама сама сможет уколоть, я вам сейчас тогда напишу, что и сколько. А когда силёнок наберётся, приносите на операцию. Он у вас с одним глазом останется, тут уже ничего не поделаешь. Но это не страшно…
– Мама не сможет уколоть, – тихо перебила его Арина и уставилась себе под ноги.
– У нас мамы нет! – жизнерадостно заявил Тимка, аккуратно гладя спящего на столе котёнка, и тут же переспросил: – С одним глазом?
Дамир, слегка выбитый из колеи его внезапным признанием, растерянно кивнул, и Тимофей вдруг опять засветился.
– А тогда… давайте его Пиратом назовём?!
– С кем же вы живёте? – зачем-то спросил Дамир и, глянув на часы, нахмурился. – Вас уже ищут, наверное…
И, будто спеша ответить на его вопросы, в приёмной вновь звякнул колокольчик, а секунду спустя дверь кабинета приоткрылась.
– Арина! – на пороге вырос высокий мужик лет тридцати пяти. – Вот вы где! Вы на часы смотрели?
Дамир безотчётно смерил нового посетителя оценивающим взглядом: высококачественный образчик брутальной мужественности! Смуглый, темноволосый. Хотя виски уже посеребрены ранней сединой. Внимательный прищур карих глаз словно сканировал кабинет и самого Дамира, и было в этом что-то… профессиональное. Высокий лоб, недовольно сведённые к переносице чёрные брови, напряжённые крылья прямого, породистого носа. На оттенённых трёхдневной щетиной скулах отчётливо проступали желваки… но пару секунд спустя жёсткая, даже какая-то суровая линия рта всё же нехотя скривилась в вежливой улыбке.