И.Ефремов. Собрание сочинений в 4-х томах. т.2

Ефремов Иван Антонович

— Ты сказал об осмеянии, — нерешительно начала Таис, — у нас есть бог Мом, порождение Ночи и бездны Тартара, который все отрицает и смеется над всем, разрушая даже покой олимпийских богов. Здесь я видела народы, у которых осмеяние и разрушение всего древнего, великого и прекрасного составляет основу бытия. Они осмеивают и Эрос, придумывая низкие кривляния и низводя божественную страсть до скотской похоти. В их глазах я, например, просто блудница, которую следует побить камнями.

— Я согласен с тобой относительно вредоносности невежественного осмеяния, — ответил высокий индиец, — но причина его, нам думается, не

в том, что есть какой-то занятый этим бог. Маленькие народы, обитающие между могущественными государствами, Египтом и Месопотамией, всегда находились в унижении. Человек платит за унижение осмеиванием того, кто унизил, если не имеет силы. В малых народах жизнь людей неверна и быстротечна, нет ничего постоянного и не успевают установиться прочная вера и философия.

— Я прибавлю к этому сходство с обезьянами, — сказал старший жрец, — у нас в стране их очень много и некоторые считаются священными! Обезьяны самые бездельные из всех животных. Живя в безопасности на деревьях, в рощах, изобилующих плодами, обезьяны не тратят времени и усилий на пропитание, как другие звери — тигр, упорно гоняющийся за добычей, слон или бык, вынужденные подолгу есть траву, чтобы прокормить свое огромное тело. Поэтому они ценят время и не тратят его на пустяки. Бездельные же обезьяны, быстро насытившись, ищут развлечения в пакостях. Швырнуть орехом в глаз тигру, нагадить на голову слону и потом издеваться над ними, трясясь от хихиканья, с безопасной высоты! Они чувствуют свое ничтожество и бесполезность и мстят всем другим достойным зверям за это.

Эллины было засмеялись, но индиец говорил серьезно, и, дабы не уподобляться несносным тварям, Лисипп и Таис сконфуженно умолкли.

Давно наступил вечер, а беседа продолжалась, пока не разошлись за полночь. Таис поняла необходимость прогостить здесь несколько дней. Она предчувствовала, что другой возможности узнать древнюю мудрость далекой страны не представится.

Эрис сидела, поджав ноги, в обычной позе, поджидая Таис. Афинянка устало повалилась на подушки и забылась во сне, переполненном фантастическими обликами неведомых богов.

В последующие дни Таис узнала про двенадцать Нидан, или Причин Бытия. Каждая из них считалась следствием предыдущей и причиной последующей. Великая Природа, иначе — порождающая сила, Шакти, очень мало отличалась от Великой Матери доэллинских верований, с главенством женского божества. Шестой знак зодиака — Канья, или Дева, представляющая Шакти — Силу Природы, или Махамайю — Великую Иллюзию, указывает, что первичные силы должны соответствовать числу 6 и стоять в такой последовательности:

1. Парашакти — высочайшая сила тепла и света, порождающая все на земле.

2. Джнанишакти — сила разума или мудрого знания, она двусторонняя: Смрити, или память, — гигантская сила, способная оживлять прежние представления и будущие ожидания, и вторая сторона — ясновидение, прозрение сквозь завесу Майи во Время, которое едино во всех трех его аспектах — прошедшем, настоящем и будущем и гораздо сложнее, чем то, какое ощущается человеком по биению своего сердца.

3. Иччхашакти — сила воли, напряжение токов внутри тела для выполнения желания.

4. Крияшакти, или сила мысли, которая материальна и может производить действия своей энергией.

5. Кундалини Шакти — жизненный принцип всей Природы. Сила эта движется, змеевидно извиваясь,

сочетая две великие противоположности притяжения и отталкивания, почему называется еще змеем. Кундалини уравновешивает внутреннее и внешнее в жизни. Поступательное ее движение внутри человека дает силу Камы — Эроса — и ведет к перевоплощению.

6. Мантрикашакти, или сила речи и музыки, знаков и букв.

Из всего этого перечисления материнских сил больше всего понравилось эллинам Кундалини Шакти, понятие, близкое им обоим, художникам и поэтам по духу, родственное диалектике Эфесского Гераклита, Анаксагора и Антифонта. Лисипп заметил, что у мудрых философов еврейских народов змей является силой зла, погубившей счастливую жизнь первых людей.

Оба индийца улыбнулись, и старший сказал:

— Наша священная книга Айтарея называет вашу Гею Землю — Сарпораджини, царицей змеев, матерью всего, что движется, ибо змей — символ движения в игре противоположных сил. По нашим преданиям, была прежде раса змеевидных людей, или Нагов, числом всего не более тысячи. Теперь новая порода людей, пятая по счету, символ который Бык и Корова. Бык — священен у вас на Западе, корова — у нас. От Нагов перешла к моему народу, — сказал индиец, — способность властвовать над страшными ядовитыми змеями Индии. Здесь, в нашем храме, есть жрица Нага, исполняющая обряд поцелуя священного змея. Никто из смертных, даже высшей касты, не может совершить этого обряда и остаться в живых!

Таис, загоревшись любопытством, заручилась обещанием старшего жреца, что ей будет показан страшный обряд.

Многое в рассказах индийцев осталось непонятным и для Таис, и для Лисиппа. Огромная продолжительность времени, исчисляемого ими от сотворения мира, в корне противоречила подсчетам египетских, финикийских, еврейских и пифагорейских мудрецов. Всего короче оно считалось у евреев — шесть тысяч лет. По индийским данным, первые настоящие люди появились на Земле восемнадцать миллионов шестьсот шестнадцать тысяч пятьсот шестнадцать лет тому назад. С такой пугающей точностью индийцы вычислили длительность грозного и темного периода бедствий в истории человечества, наступившей после великой битвы в Индии, когда погиб цвет человечества две тысячи семьсот семьдесят лет тому назад. Эта эпоха, или, как они назвали, Калиюга, должна продлиться еще 429 тысяч лет.

— Другие мудрецы исчисляют ее гораздо короче, — сказал высокий индиец, — всего в пять с небольшим тысяч лет.

Лисипп и Таис переглянулись. Такое громадное расхождение противоречило точности предыдущих колоссальных цифр. Заметив недоумение эллинов, индийцы продолжали повествовать о точных исчислениях, разработанных их математиками. В книге «солнечной науки» время делится особым, незнакомым эллинам способом. Один час равен 24 минутам эллинов, а минута, или викала, — 24 секундам. Дальше время дробится последовательно по 60 крат, и дробление это доходит до кашты: невообразимой человеку краткости мгновения в одну трехсотмиллионную долю секунды. На вопрос Лисиппа, зачем придуманы числа, которые нельзя ни измерить, ни вообразить, индиец ответил, что человеческий разум имеет две ступени сознания. На высшей ступени, называемой будцхи, он способен осмысливать столь малые величины и познать построение мира из мельчайших частиц, центросил, вечных и несокрушимо прочных, хотя они всего лишь точки энергии.