Идеалис
Шрифт:
– Серьезно? – удивился следователь. – А что секретного в карте рек?
– Ну как же, – принялся пояснять архивариус, – для региона водные артерии имеют стратегическое значение…
Райенвальд был полон скептицизма, но промолчал.
– …А уж если на карту нанесена сетка координат и имеются подписи высот, диаметров, расстояний между объектами… Это уже уровень государственной тайны, – обливался потом архивариус. – Кроме того, вы же знаете, что в регионе у нас имеется такой важный объект как тюрьма…
– Имеющая стратегическое значение, – вставил следователь.
– Да-да, – подтвердил архивариус. – Как и местность в окрестностях исправительного учреждения. – Всем
Райенвальд помедлил, обдумывая что-то. Потом, словно идея только что пришла ему в голову, предложил:
– А если я, чисто случайно, мельком посмотрю на бумажную версию из вашего архива, пока вы на секунду отвернетесь.
– Не получится, – разочаровал его хранитель. – Все архивы на бумажных носителях, подпадающие под секретность, мы сдали на хранение в вышестоящие организации. Но тут ведь в чем собака зарыта: даже если у меня, как у сотрудника отдела картографии, есть нужный уровень доступа, у вас-то его нет. Получится, что я незаконно распространю информацию, составляющую гостайну. А вы ее – незаконно получите. Суров закон, но таков уж он есть.
– Совершенно верно, – согласился Райенвальд. – Закон нарушать нельзя. А как получают необходимые карты, допустим, навигационные сервисы, или, скажем, геологи?
– Для исследовательских экспедиций карты создаются в специальной, отличающейся системе координат, но даже они зачастую имеют гриф секретности, – с готовностью объяснил архивариус. Он выглядел так, как будто искупался. На одежде под мышками расползались темные мокрые пятна.
Следователь достал из кармана пачку бумажных платков и протянул собеседнику. Архивариус с благодарностью выудил одну салфетку и протер лоб, в руке его остался комок мокрой бумаги.
– Оставьте себе, – отказался Райенвальд на попытку архивариуса вернуть ему пачку.
Порыв ветра на улице раскачал березы и внес в окно очередное облако пыльцы.
– Я могу еще чем-то помочь? – прочихавшись, предложил хранитель через паузу, которая затянулась.
Следователь смотрел на архивариуса изучающим взглядом, от которого тот вспотел еще больше, хотя больше, казалось, не позволяли законы физиологии.
– Как все-таки можно получить доступ к материалам? – спросил Райенвальд дружелюбным тоном.
– О, это вам нужно будет получить разрешение в территориальной службе безопасности. В исключительных случаях они санкционируют доступ к топогеодезическим данным. С этим разрешением надо придти в головной офис службы картографии, они перешлют данные по подведомственности… С учетом вашей должности и важности расследования всего через несколько месяцев, очевидно, вопрос будет решен, – лучился оптимизмом архивариус.
– Я понял. А если пойти другим путем: мне не нужен доступ к секретным топографическим данным, а я хочу заказать, к примеру, собственную карту. Не будет ли это быстрее?
Архивариус снова чихнул и предпринял последний отчаянный шаг в борьбе с пыльцой: захлопнул окно. Рассохшиеся створки с неохотой вернулись на свое место, выказав недовольство скрипом и скрежетом шпингалета. Гул улицы мгновенно утих.
– А это еще тополь к березам не подключился, – пожаловался хранитель Райенвальду. – Спасу нет от этой природы. Не будет ли быстрее? – задумался он.
В установившейся тишине надсадно гудел двигатель вентилятора. Следователь хотел опереться на спинку стула, но,
– Смотрите, создание карты – это комплекс работ, то есть по сути геодезические изыскания, – архивариус провел пятерней по волосам, убирая влажные пряди со лба, зачесывая их назад. – Чтобы разработать такой проект нужны: техническое задание, программа работ, схема границ участка, запрос архивных материалов, топографические съемки разных масштабов, наземное лазерное сканирование, гидрогеологический анализ движений рек и подземных вод, но главное – нужно разрешение для производства всех этих работ от государственной власти субъекта. И тогда служба кадастра и картографии приступит к выполнению изысканий. Будет ли это быстрее? Думаю, нет.
– Ну что же, спасибо за помощь, – засобирался уходить Райенвальд. Следователю стало очевидным, что здесь вряд ли можно добиться успеха, и тратить время на душный пыльный архив он больше не намеревался.
Архивариус протянул было руку для прощального рукопожатия, но, ощутив проклятую влагу между пальцами, в последний момент убрал потную ладонь.
Уже в дверях Райенвальда догнал запоздалый совет:
– Начните с получения разрешений, это самое главное.
Следователь сбежал по лестнице и вышел на улицу, вдохнув, наконец, полной грудью. После удушливой атмосферы кабинета свежий весенний воздух казался пьяняще терпким, наполненным ароматами цветов, скошенной травы, пряных тополиных почек. Шаловливый теплый ветерок растрепал следователю волосы. С удовольствием вдохнув еще раз, Райенвальд принялся анализировать. Архивариус демонстрировал полную готовность к содействию. Даже слишком полную. Следователь же не получил от этого визита хоть сколько-нибудь существенной пользы. Два этих факта вместе свидетельствовали, что архивариус, во-первых, что-то скрывает, а во-вторых, чего-то боится. Не зря же он так потел, нервничая. Не так уж сейчас и жарко. Райенвальд представил стекающие с мужчины потоки пота и сморщил нос. Брр! Следователь задался вопросом: что же такое могут скрывать здешние болота, если от посторонних стараются скрыть даже контуры этих болот. Скромная польза от посещения архива все же наметилась: что-то сомнительное творится в этом городе, понял Райенвальд со всей очевидностью, и ключ к происходящему таится в глубине здешних мутных вод.
Чтобы привести себя в относительный порядок, архивариус израсходовал все салфетки из пачки, оставленной следователем. Следователь по особо важным делам! Явился не запылился. Впрочем, несколько любопытных ходоков уже пожаловали в архив с утра, но это были журналисты и блогеры, отфутболить которых не стоило труда. Другое дело следователь. Это уже исполнительная власть. Здесь требовалось пройти между струй. Не хотелось бы портить отношения со Следственным комитетом. Но с местной полицией тоже не хотелось. А именно с местными силовиками архивариус имел самый первый обстоятельный разговор, суть которого сводилась к тому, что не стоит выносить сор из избы, все противоправное, что может произойти в городе, должно расследоваться силами городского правопорядка. Чужаки неизвестно чего наворотят, им лишь бы кривую раскрываемости выпрямить и «палку» получить, свои же подойдут к делу с полным пониманием и со всей душой. Взять хотя бы архивариусова зятя, принятого недавно за браконьерство. Все же понимают, что ему нужно кормить семью, а превышение дневной нормы отстрела птицы – это сумма квот за неделю. Архивариус чихнул и облако пыльцы взметнулось со стола в воздух. Скольких еще посетителей придется спровадить, прежде чем зятя признают кристальной честности человеком? Он надеялся, что немногих.