Идеальное убийство
Шрифт:
— А кто хотел отравить Долли?
— Знаешь, дорогая, по-моему, тут какое-то недоразумение.
— Генри, неужели ты думаешь, что я подсыпала порошок?
— Конечно, нет! — Генри вздохнул. — Но так это может выглядеть. А теперь, — добавил он, — нам пора собираться.
— Собираться?
— Да. Дело закончено, я позвонил начальству, мы уезжаем.
— Ах, Генри, — сочувственно проговорила Эмми, — значит, ты сдаешься?
Он улыбнулся, но это была вымученная улыбка.
— Не совсем, я надеюсь.
Эмми
— В таком случае, мэм, — сказала она, — разрешите мне убрать постель в вашей комнате. Затем, в мрачном расположении духа, Эмми вышла прогуляться в сад. Она мысленно перебирала всех участников этой драмы: красавица Даффи, педантичный мистер Планкет, Эдуард Дюваль, Примроуз…
Вдруг на втором этаже распахнулось окно, и миссис Биллинг громко позвала:
— Мэм!
— Что случилось, миссис Биллинг?
— Извините, что беспокою вас, но я не могу найти грязные простыни. Их нет в обычном месте.
— О, простите, но я не знала, где их обычное место, — ответила Эмми. — Сейчас поднимусь.
Действительно, Эмми складывала грязные простыни в нижнем ящике шкафа. Теперь она достала их все, а последняя пара, которую она сняла с постели Долли, лежала в комнате миссис Биллинг.
Эмми наклонилась и потянула из ящика смятые простыни.
— Вот они, — начала она и замолчала, держа в руке простыни, из которых сыпался белый, как снег, порошок. Потом медленно проговорила: — Я думаю, что эти простыни не надо сдавать в прачечную.
— Да? — удивилась миссис Биллинг. — А по-моему, они очень грязные.
— Оставьте все, как есть, и ничего не трогайте. Я пойду разыщу своего мужа.
Сары Мессингем дома не оказалось, и Генри оставил сообщение, чтобы она зашла к ним немедленно.
Сара примчалась после пяти, очень заинтригованная. Она осторожно насыпала белый порошок в чистый конверт.
— Мы исследуем его, — сказала она, — но я уверена, что это — тот же самый. Любопытно. Я думала о том, что яд может проникать через кожу…
— Дерматон! — вдруг воскликнула Эмми.
— Что?
— Когда мы искали пакет в комнате у Долли, я заметила в ящике тюбик дерматона.
— Если у Долли был дерматит, то это многое объясняет. Даже ничтожное количество порошка могло вызвать такой эффект. Побегу, отдам порошок в лабораторию.
— Вы столько делаете для нас! Как я буду расплачиваться?
— Я пришлю вам счет.
Сара улыбнулась, махнула рукой и вышла.
Но Эмми стояла на лестнице очень задумчивая.
— Счет?
— Она пошутила, Эмми.
— Да нет же! Не будь дураком. Счет?!
— Послушай…
— В библиотеке. В столе лорда Балаклавы. Там полно счетов. Должны быть и от врача.
И еще… Леди Балаклава поправляла свое здоровье в одной частной лечебнице и провела там три недели.
Но больше — ничего.
Генри оставалось только узнать, где теперь проживает доктор Томпсон.
16
Конечно, это было непросто. Но, в конце концов, Генри выяснил, что доктор Томпсон живет сейчас в Кенте. Они с Эмми приехали туда примерно в половине первого. На вопрос о леди Балаклаве доктор Томпсон ответил:
— Да, она, бедняжка, болела туберкулезом. Когда симптомы уже трудно было скрывать, обратилась к моей сестре. Кристал и Элизабет дружили очень давно, еще со школы. И была еще одна подруга, которая тоже знала о ее болезни. Весьма странная особа…
— Долли Трип?
— Да, ее звали просто Долли. Она стала ухаживать за Кристал. А затем лорд Балаклава погиб.
— А что потом? — спросил Генри.
Доктор Томпсон посомневался.
— Извините, но ведь вы — полицейский?
— Да.
— Значит, в смерти Кристал было что-то подозрительное?
— Я могу ответить просто. Сначала возникло предположение, что ее отравили. Но никаких следов яда не нашли. И врачи констатировали «естественную смерть». Я провожу неофициальное расследование. Однако думаю, что она умерла не от туберкулеза. Ведь она полностью вылечилась?
— Полностью.
— Случилось чудо?
— Именно чудо, — сказал доктор Томпсон. — Просто она решительно не захотела умирать. Других объяснений нет. Заботливый уход за ней этой Долли и чистый воздух Пламли-Грин тоже сыграли свою роль, конечно. А затем был изобретен стрептомицин. Мне удалось достать это лекарство, когда оно было еще редкостью в нашей стране.
— Каким образом? — спросил Генри, но был уверен, что уже знает ответ. — Из одной клиники в Лозанне?
Доктор Томпсон откинулся на спинку кресла и засмеялся.
— Не знаю, зачем вы утруждали себя путешествием сюда, молодой человек. Вам известно не меньше, чем я могу вспомнить. Лучше вы сами назовите имя того врача, потому что я действительно забыл…
— Эдуард Дюваль.
— Вполне вероятно. Имя ничего не значит для меня. Важно то, что я получил тогда стрептомицин. И чудо произошло. Леди Балаклава вылечилась полностью. Но, конечно, мы уже не используем этот препарат в таких больших дозах.
— Почему, если он так чудесен?
Доктор Томпсон вздохнул.