Идеальный грешник

— Ненавижу тебя, кретин! — отчаянный шепот резал по напряженным нервам.

Его девчонка... его девочка... его малышка... вся его...

Слышал он это уже и не раз. И не верил ни единому слову.

— Проходили мы это, — еще тише, едва слышно произнес он.

— Какой ты непробиваемый, а! — почти всхлипнула, судорожно выдохнула, едва не захлебываясь болью, клокотавшей в душе.

— Но ты меня любишь такого, верно? — самоуверенно заявил он, перехватил тонкое запястье и притянул к себе.

Длинные

— Я тебя ненавижу, Тарновский, — возразила девчонка, но голос дрогнул, как и пальцы, сомкнувшись в кольцо вокруг напряженной плоти, до протяжного мужского стона.

— Любишь! Не ври, Жас, — глухо выдохнул, уткнувшись лбом в ее плечо, — Любишь же. Говори, малыш. Или трахну прямо здесь, под самым носом у твоего правильного парня.

Жасмин готова была влепить этому наглецу пощечину. Да как он смеет?! Они ведь договорились! Ладно, это она договорилась, а он обещал пока не вмешиваться. Обещал дать ей время. Обещал...

— Ты только подумай, какой шикарный подарок получит мой брат на свой день рождения, — шептал Тарновский, а его ладонь нырнула под пышную юбку, безошибочно отыскав тонкую полоску кружева.

— Это и твой день рождения, идиот, — всхлипнула Жасмин, стараясь спрятать стон, ведь в любой момент их может услышать кто-то из гостей, домочадцев, родители.

— Мой. И подарок я жду в комнате через час. Учти, дольше терпеть не буду, — хрипло сообщил он, на миг нырнул пальцами глубже, размазал влагу по складочкам и отдернул руку.

Жасмин дышала тяжело. Щеки горели огнем от смущения, а вот ее рука все еще творила безобразие в его, черт бы подрал Тарновского, брюках.

Боги, в кого он ее превратил? В развратную и пошлую девку! Подсадил на секс, как на наркотик...

— Моя девочка, — удовлетворенно урчал он, вжимаясь бедрами в тонкую ладонь, — Ну, я все еще жду, Жас. А могу ведь сделать так, что тебя услышит весь чертов дом.

— Какой же ты козел, — простонала она, сама привстала на цыпочки и запечатала нахальный рот жадным поцелуем.

— Говори! — уже громче и требовательнее рявкнул он.

— Люблю! Доволен?! — в негодовании прошипела она, отдернула руку, когда он уже был на грани.

Жас видела это, понимала по расширенным зрачкам, легкой испарине на лбу и неровному дыханию. А еще — он изумительно пах в такие моменты. Бред, конечно. Как аромат мужчины может меняться во время секса? Жасмин не знала. Но она обожала этот пряный и будоражащий аромат секса, порока и наслаждения.

— Скажи: «Я люблю тебя, Марсель», — не унимался он и протяжно застонал, когда она оставила его на половине пути, но тут же придавил бедрами хрупкое тело к стене.

— Скажи уже, Жас, — негромкий голос, раздавшийся из-за спины Марса, заставил его замереть, а Жасмин прикусила губу до крови, — Он ведь не отстанет, да, брат?

Несколькими неделями ранее...

Марсель просыпался с трудом. Бурная ночка и жаркая девчонка в его постели были тому виной.

Но глаза пришлось открыть, потому что мобильник настойчиво трезвонил

— Твою мать! — пробормотал Тарновский, нехотя садясь в постели.

Девчонка, имени которой Марс не вспомнил бы даже под дулом пистолета, пошевелилась под боком.

— Котик, выруби чертов телефон, — томно прошептала красотка и потянула простынь на себя, лишая бедра молодого мужчины единственного прикрытия. — Ты обещал угостить, меня кофе.

Марс широко усмехнулся. Кофе? Кажется, в его холостяцкой берлоге можно было найти и такой напиток. Но мужчина привык завтракать не здесь.

Перехватив женскую ладонь, медленно и с обещанием двинувшуюся к готовому на подвиги члену, Тарновский ответил на вызов.

Телефонный разговор оказался коротким. Абонент лаконично высказался на тему его, Марселя, пунктуальности.

— Ну, прости, проспал, — без особого чувства вины вздохнул парень. — Дай мне полчаса, и я примчусь. Обещаю!

Телефонный разговор прервался. Марсель понимал, что на этом конфликт не исчерпан, придется выкручиваться и придумывать супер-важную отговорку.

Но это после. Куда интереснее была девчонка в его постели. Черт! И как же ее зовут?

Тарновский честно пытался вспомнить события минувшего вечера примерно до того момента, как дамочка приступила к утреннему минету. Ну а после, спустя двадцать минут, Марс уже принимал душ, торопливо одевался в приготовленный месяц назад пиджак и прикидывал, как успеть добраться за оставшиеся десять минут к грозному родителю.

— Захлопни дверь! — крикнул парень уже из холла и вышел из квартиры, не забыв оставить распоряжение охране, чтобы проводили ночную гостью.

Перезвонит ли он ей на номер, наспех нацарапанный помадой на зеркале? Определенно, не в этой жизни. Минет, бесспорно, был шикарным. Как и весь ночной трах-марафон. Но таких дамочек в жизни Марса было слишком много, чтобы с каждой из них встречаться по второму разу.

А потому Марсель Тарновский, оказавшись на парковке перед жилым комплексом, уже и не вспоминал о девушке, были дела гораздо важнее.

Например: как не опоздать на свадьбу любимого отца. Как-никак, а знаменательное событие в семье.

— Мог бы и выкроить день из своего плотного графика, — вместо приветствия произнес Мирослав Тарновский.

Марсель уже по привычке вскинул руку и растрепал идеально уложенные волосы брата-близнеца. Парню всегда хотелось как-то пробить броню Мира, внести хаос в его размеренную жизнь, встряхнуть его, сбить высокородную спесь и идеальность, которыми от брата разило за версту. Слишком уж правильным был близнец Марселя. А ведь между ними всего пару минут разницы. Но порой ему казалось, что несколько лет.