Идеальный грешник
Шрифт:
Рывок, и девчонка уже вынуждена встать на цыпочки, а Марс с жадностью накрыл распахнутый в возмущении рот.
Язык тут же раздвинул губы, хранившие аромат вишни. Марс ненавидел, когда у партнерш была яркая помада. Его бесило стирать потом ее со своего тела.
А здесь, цвета не было. Но был идеальный вкус спелой вишни.
Он не знал, откуда сумел распознать все это за долю секунды. А потом и вовсе стало не до того. Какая вишня, если на вкус девочка была слаще карамели?
Его язык трахал ее рот так порочно, как собирался
Он изучал и гладил ровные зубки и сплетал их языки, слизывал ее возмущение и чертову вишню. И, наверное, не остановился бы, если бы девчонка не цапнула его за губу.
Пришлось выпустить птичку. А настроение уже поднялось.
Марсель разжал руки, Жасмин тут же вывернулась и отскочила от него. Но вышло так, что девушка уперлась спиной в стену. Марс, да, прекрасно знал, куда затащил малышку. Здесь, в нише, никто их не увидит, даже если заявится в холле.
Подняв руку, Марсель прикоснулся к месту укуса. Взглянул на свой палец. Капельки крови смазались, а тело мгновенно среагировало. Хотя, оно среагировало в первую же секунду. «Стояк» выпирал во всей красе. И Марс не собирался его прятать.
Тарновский облизал губу, не сводя взгляда с девчонки. Та своим голубым взором тигрицы обещала ему все кары небесные. И да, Марс отчего-то не сомневался, что эта девочка способна на горячую месть.
— Мне нравится, детка, — прошептал Марсель, облизал свой палец, отметив, как вспыхнули девичьи щеки. — Разрешу повторить, когда буду трахать тебя.
Он ушел, не дожидаясь ответа.
Ушел через боковую дверь, не встретившись с братом или прислугой.
А дальше — сел за руль тачки Мира и помчался в город.
Нет, и все же, зря он думал, что не сделал и шага по направлению к достижению цели. Он отобрал у Жасмин поцелуй. И это, черт дери, было круто!
Глава 4
Такс, спокойно... Главное, спокойствие... Главное, контролировать дыхание и каждую чертову эмоцию...
Жасмин глубоко втянула воздух носом, выдохнула через рот.
— Чертов озабоченный идиот! Кобель! Ублюдок! — прошептала она, лихорадочно вытирая ладонью губы.
Они горели так, будто кто-то присыпал их перцем. Да что он позволяет себе?!
Жасмин прикрыла глаза. Нет, такая мелочь не способна вывести ее из равновесия. Не способна, и точка!
А в холле раздались шаги Мирослава.
Жасмин натянула на дрожащие губы приветливую улыбку, понадеявшись, что говнюк по имени Марс не оставил на них своего клейма. Хотя, мог бы. Учитывая его опыт и славу.
Жасмин тряхнула головой, приводя мысли в порядок.
Нет, Марсель, это всего лишь капризный и избалованный, стремящийся доказать всему миру свою значимость, мальчишка.
А вот Мирослав — он настоящий мужчина. Мужчина, с которым
С Мирославом Тарновским Жасмин познакомилась в последние дни весны. Тогда их группу отправили в «рабство», как весело называла эти занятия сама Жасмин.
«Рабство» проходило по договоренности в компаниях, которые оказывали спонсорскую помощь вузу, где училась Жасмин. На долю Медаевой выпали нехитрые обязанности: приносить курьерскую почту с первого этажа офиса на последний. Бесспорно, занятие весьма полезное. Но иначе в зачетке Жас не появилась бы желанная подпись курирующего практику преподавателя. Словом, отбывать повинность Жасмин принялась с особым рвением. И первое же свое задание она выполнила на «отлично». Заявилась прямо в офис генерального директора и передала конверт.
На тот момент девушка не знала, что гендиректор — Карл Фердинандович Тарновский, первая любовь ее мамы. Об этом факте девушка узнала вечером того же дня.
Но в первую встречу Карл Фердинандович, и этот момент почему-то Жасмин запомнила особенно ярко, вскинул голову, отвлекшись от бумаг. Очевидно, не ожидал он, что кто-то посмеет потревожить его уединение.
Жасмин аккуратно кивнула, сделала несколько шагов в невероятно узкой офисной юбке и осторожно положила корреспонденцию на край стола. И тут же постаралась покинуть кабинет. Но остановил негромкий, полный удивления голос:
— Агата.
Жасмин прикинула, что у мамы имя весьма редкое. Да и все знакомые говорили, как сильно они с мамой похожи, как две копии. К тому же, и юбку Жас одолжила как раз у родительницы с ее разрешения. Словом, как-то так интересно сошлись звезды в тот день. И уже через час Жасмин, сидя в кресле напротив Карла Фердинандовича, честно рассказывала о том, как они с мамой живут.
Карл Тарновский умел расположить собеседника к себе. А еще ловко извлек коробку конфет к вкусному кофе, который принесла секретарь. Жасмин поняла, что давний знакомый матери, о котором Жас никогда не слышала, довольно приятный мужчина средних лет. Странно, почему мама не говорила о нем, ведь секретов у них почти нет.
Уже после, когда Карл Фердинандович, не терпя возражений, лично привез Жасмин домой и поднялся в квартиру, где после давнего развода Агата проживала с дочерью, девушка поняла, что сегодня ночевать лучше у подруги.
Мама, увидев Карла, выронила полотенце, с которым вышла в коридор. А на щеках всегда позитивно настроенного врача-терапевта появились слезы.
И Тарновский выглядел довольно смущенно. Не плакал, разумеется. Но пакет с презентами и букет цветов Жасмин тихонько выудила из дрогнувших мужских пальцев.