Идеальный хозяин
Шрифт:
Всё было замечательно, но писать хотелось неимоверно. Женя сжала ноги, насколько позволяли наколенники, и подняла взгляд на хозяина. Тот ответил на её невысказанный вопрос:
— Можешь помочиться здесь. Это собачий туалет.
Ей показалось, что она ослышалась. Он хотел, чтобы она пописала на газон?! Он правда думал, что она это сделает? При нём, стоя на четвереньках? С губ чуть не сорвалось ругательство. Она села на пятки и неосознанно прикрыла пах лапами. Грудь распирало от потребности высказать всё, что она думает о людях, играющих в собак, об этом доме, обустроенном для извращений, и о Сергее Сергеевиче в частности. Мужчина, спокойно наблюдавший за
Пылая от ненависти и унижения, Женя смотрела в глаза СС, посылая ему мысленные пожелания сдохнуть. Он чуть приподнял брови, словно не понимая, почему она злится. Затем положил поводок на землю и шагнул к колонке. Повернулся спиной к Жене и включил воду. Струя воды хлынула из крана, звонко ударившись о щебень.
Эти влажные звуки совсем Жене не помогли.
Она поняла, что не может больше терпеть. Из глаз, как из открытой садовой колонки, потекли слёзы, а под попой начала образовываться тёплая лужица. Женя неловко привстала и в странной, нечеловеческой позе облегчилась на газон. Земля быстро впитывала влагу, а тихое журчание заглушал плеск воды. Краем глаза Женя наблюдала за СС — он ни разу не обернулся, позволив сделать ей свои дела без свидетелей.
Может, он был не таким уж конченым маньяком, каким казался?
Женя отползла на свежий участок «песочницы» и всхлипнула. Руки и ноги дрожали, слёзы никак не унимались. Они текли по щекам, зависали на подбородке и падали в траву. Пережитое унижение окончательно её подкосило. Сначала нападение чокнутого Анубиса, потом вставление хвостика, оргазм на виду у четверых мужчин, обед попой кверху, а последней каплей стал попис в собачий туалет.
СС обернулся. Женя отвела взгляд в сторону. Ей совершенно не хотелось смотреть ему в глаза.
Он сел на бортик лицом к Жене. Она снова не удержалась от всхлипа. Он развёл руки в жесте, которым маленьких детей приглашают в объятия. Женя хмыкнула и глянула хозяину в лицо. На нём было написано понимание и… сострадание. Он ещё шире развёл руки. Не улыбался, не подбадривал, просто ждал. И, проклиная себя за мягкотелость, Женя, плача, поползла к нему. Уткнулась в грудь, ощущая, как большие сильные руки обхватывают её и укачивают. Почему-то ей нравилось, что её утешает тот же самый человек, из-за которого она плакала — не иначе, в её натуре скрывалась изрядная доля мазохизма. Однако эти ощущения настолько выбивались из всего, что она испытывала раньше, что Женя предпочла не смаковать их, а поскорее от них избавиться. «Погоди, дай мне добраться до твоего сейфа!», — думала она, вдыхая горьковатый запах ветивера.
Он встал, и Женя вынуждена была пойти за ним. К её удивлению, СС проводил её в комнату-раздевалку, где утром Левент надевал на неё собачий костюм. СС расстегнул наколенники, освободил руки и ноги от «лап», снял маску. Воздух коснулся горячей кожи, и Женя с наслаждением приложила прохладные ладони ко лбу и щекам. Наконец-то ей вернули человеческий облик! Как приятно обрести свободу!
Но почему он её раздел? А как же тренировка, о которой упоминал Левент?
СС подтянул Женю к себе и быстрым умелым движением вытащил хвост. Она даже вскрикнуть не успела, лишь крепко сжала растянутые мышцы. СС подтолкнул её в сторону красной двери:
— Иди, Лулу.
Она обернулась. Он отправлял её в номер? На сегодня он с ней наигрался? Но как же остальные собаки? Из гостиной доносился весёлый лай Анубиса и скулёж Принца. СС словно прочитал
— Тебе нужно отдохнуть, девочка. Увидимся завтра.
Он взял её голову обеими руками и поцеловал в нос. И в этом поцелуе не было ничего сексуального.
22. Небезнадежна
Левент
— Я отправил её отдыхать, — сказал Сергей, подходя к бассейну, где плескались Анубис и Принц.
— Что случилось?
— Проблемы с туалетом.
— Ну я же тебе говорил.
Он действительно говорил Сергею, что эта девушка странная. Ещё при знакомстве в клинике она показалась ему неестественной, скованной и болезненно напряжённой. Все остальные петы с радостью отдавали ему контроль, начиная игру чуть ли не с первой минуты общения, а она вела себя как человек, впервые столкнувшийся с БДСМ.
Она задала самый странный вопрос, который он когда-либо слышал от своих питомцев: «Могу ли я отказаться от вязки?». Обычно всё обстояло с точностью до наоборот: петы настаивали на вязке, а хозяева контролировали их необузданную животную сексуальность.
Он сразу же позвонил Сергею и рассказал о Жене Тихомировой, которая заполнила анкету, пришла на собеседование, но вела себя неадекватно ситуации. Сергей внимательно его выслушал, а потом спросил: «Помнишь, Князь говорил, что у Бусинки детская травма?».
Левент отлично помнил тот разговор с Князем незадолго до его гибели. Впервые Князь предложил им взять на остров своего личного пета, и это можно было расценивать как жест безусловного доверия и дружбы между мужчинами-доминантами. Но Князь предупредил, что девочка хрупкая и требует особенного обращения. В тот момент Левент не придал этим словам значения: все девочки были хрупкими и требовали много внимания, нежности и терпения. Но чтобы кто-то отказывался от вязки? О таком Левент не слышал. Или на Бусинку так сильно повлияла трагичная смерть хозяина? Тогда зачем она откликнулась на письмо и пришла на собеседование?
В любом случае вряд ли она могла полноценно участвовать в игре. Мысленно Левент вычеркнул её из списка приглашённых на остров.
«Да, я помню, что у неё детская травма, — сказал он Сергею по телефону, — боюсь, что после смерти Князя ситуация усугубилась». «Предлагаешь ей отказать?» — спросил Сергей после долгой паузы. «А ты рискнёшь взять её? Не боишься проблем? Не боишься, что ей станет хуже?». Сергей обещал подумать. Назавтра он позвонил Левенту и сказал, что хочет попробовать с Бусинкой. Левент ответил: «Хорошо, я её привезу».
Левент бы не взял Бусинку, но спорить с Сергеем не стал. В конце концов он был всего лишь тренером, а вся ответственность ложилась на Сергея. Если тому хотелось приручить сложного травмированного пета, добиться от него послушания, радостного служения, и — в конечном счёте — любви, то Левент не имел права возражать. Он прекрасно понимал, какой интерес травмированный пет представлял для травмированного хозяина. Левент даже задумался, а не пересекались ли в какой-то степени травмы Жени и Сергея? Одна хотела играть в собаку, но опасалась вязки, а другой хотел играть в хозяина, но никогда не вступал в интимные отношения с питомцами. Левент однажды спросил, почему Сергей отказывается от секса с собаками, а тот ответил, что для него это табу. Помочь собаке достичь разрядки, когда она возбуждена и не находит выхода своей сексуальности, — долг заботливого хозяина. Это так же естественно, как накормить её, помыть или сводить в туалет. А получать удовольствие, трахая бессловесное зависимое существо, — акт скотоложества.