Идеальный мир
Шрифт:
– О чём вы говорите? – нахмурилась Мэй, – Я ничего не понимаю… Её собеседник заметно оживился и энергично взмахнув руками, снова сцепил руки в замок:
– Вот это уже разговор, я знал, что вы умница, а я, видите ли, очень редко ошибаюсь в людях… В детали вдаваться сейчас не время и не место, но об этом не волнуйтесь, если мы с вами заключим наше маленькое соглашение, с вами в скором времени свяжутся и проинструктируют…
– Я ещё ничего не сказала, мы с вами не партнёры…
– Нет, нет, конечно, – он мягко коснулся её пальцев, и Мэй резко отдёрнула руку, словно обожглась. Дэвид немного отстранился и выставил впереди себя ладони, как бы давая понять, что ему всё понятно
– Главное, что вам сейчас нужно знать, это то, что мы предлагаем вам честную сделку. Мы дадим вам то, что ценится в этом мире больше всего: влияние, деньги, безбедное существование…
– Благодарю вас, но может вы не знали, – всё это у меня уже есть, – усмехнулась Мэй. Затем достала из сумочки травку и после нескольких попыток прикурила.
– Не сомневаюсь, дорогая… – прищурив глаза и пристально наблюдая за ней, ответствовал Дэвид, – Разумеется, нам об этом известно, но спросите себя, как долго это ещё будет продолжаться? Три года, пять лет? – он снова придвинулся ближе, – А может, и того меньше? Что если вас найдут однажды где-нибудь в захолустном, пригородном мотеле, скончавшуюся от передозировки, как…
– Прекратите, – прошипела Мэй, глядя ему в лицо, затем посмотрела на погасший окурок и бросила его в стакан.
– Хорошо, – откинулся на спинку мужчина, – итак, продолжаем… Вышеупомянутые ценности были названы мной вначале просто для затравки… Мы имеем желание и возможность предложить вам то, что невозможно купить, поскольку эти явления совсем другого порядка, они бесценны… И, хочу заметить, вы лично выигрываете от нашей сделки гораздо больше, чем мы. Итак, Мэй, – он сделал выразительную паузу и поднял руки вверх, демонстрируя, что собирается произнести что-то важное.
– Мы максимально сохраним вашу молодость, красоту, талант. Мы усилим ваше влияние не только в мире шоубизнеса, но и в политической, социальной жизни этой страны, – глаза его сверкали, а в словах всё явственнее звучала мощь и сила.
– С нашей помощью ваш голос зазвучит совершенно по-другому, – продолжал он, – ваше дарование развернётся новыми гранями и засияет ярче, шире, смелее, завоёвывая всё больше поклонников, людей, которые будут жадно внимать вашему голосу, верить каждому вашему слову, ловить и толковать на все лады каждый ваш взгляд… Моя дорогая мисс Каллиган, вы хоть понимаете, что это значит?
– Каким образом вы собираетесь это сделать? – тихо и как-то потерянно спросила Мэй.
Дэвид коротко вздохнул, как человек, которого настоящий разговор до известной степени начал утомлять:
– Послушайте, ну вы серьёзно хотите, чтобы я вот сейчас, – он взглянул на часы, – в начале третьего ночи пустился в технические подробности этого процесса? Нам сейчас нужно только ваше принципиальное согласие на… сотрудничество с нами, понимаете? И в этом случае, вы всё очень скоро сами узнаете, вернее, увидите…
– Ладно, допустим, я задам вопрос иначе: что потребуется от меня? – и почему вы сказали недавно, что вам нужны такие люди, как я… Какие такие, Дэвид? – Мэй смотрела на него, у неё действительно было много вопросов, но она уже знала, что этот человек появился здесь неслучайно. И сидела допоздна в этом баре она тоже неспроста. И всё вообще происходит будто по заранее предписанному кем-то плану. То есть ровно так, как и должно быть. А потому, что бы дальше он не сказал ей, Мэй уже понимала, что согласится. Это было не знание, как таковое, это была предтеча, лёгкое, но стойкое ощущение того, что всё это так или иначе предрешено свыше. И это, как обычно, успокаивало, снимало бремя ответственности, давало надежду, что рядом снова появится тот, кто мудрее, сильнее её, кто знает, что нужно делать и куда двигаться дальше.
– Мисс Каллиган, я понимаю, что информации пока, мягко говоря, недостаточно, но уже очень скоро всё начнёт проясняться… Пока же, отвечу на самые очевидные вопросы. Кто мы такие, вкратце я вам уже сказал, в нашем мире нас называют коротко – «Семь» или чуть более развёрнуто – «Великая Семёрка». Но это, повторюсь, весьма условное название. Кто туда входит, и почему, вам знать совершенно необязательно. И поверьте, я совсем не хочу показаться неучтивым, просто к делу это не имеет отношения. Это так сказать, внутренний, весьма узкий, как следует из названия круг. Затем идёт внешний круг избранных, в который мы предлагаем вступить и вам. Есть ещё более широкий круг, который составляют те, кто обслуживает первый и второй круги, но о них мы здесь говорить не будем. Вот, собственно, и всё. Наш идеальный мир, на самом деле, не такой уж большой. Располагается на частном острове в Тихом океане, принадлежащем Великой Семёрке. Никому из простых смертных пройти, приплыть или прилететь туда никоим образом невозможно.
– Но этого не может быть, ведь…– протянула Мэй, каким-то неведомым участком мозга понимая, что всё обстоит именно так, как говорит этот человек.
– Может, – коротко отрезал Дэвид, – остров устроен таким образом, что случайный человек просто не сможет к нему даже приблизиться, поскольку остров пускает только посвящённых, – он помолчал, нахмурившись и собираясь с мыслями, – Теперь, я попытаюсь ответить на те вопросы, которые вы задали перед этим. Почему вы? Вы красивы, молоды, талантливы и богаты. Да, – встретив её насмешливый взгляд, кивнул он, – приглашение в избранный круг стоит денег. Причём немалых, но не беспокойтесь, мы прекрасно осведомлены о финансовом положении наших потенциальных клиентов. И сумма эта хоть и весьма ощутимая, но вполне вам по силам. И потом не забывайте, за презренный металл, вы получаете от нас гораздо, неизмеримо больше. При этом вы не будете испытывать необходимости ни в чём и никогда. Вы сможете начать с чистого листа, заняться чем-то другим, а можете продолжать заниматься вашим творчеством… Мы дадим вам свободу, вы больше не будете связаны никакими контрактами и договорами. Вы будете делать только то, что действительно хотите…
– Что требуется от меня помимо денег? – остановила поток его красноречия девушка, приподняв руку.
– Ничего того, что могло бы причинить вам вред или доставить беспокойство…– он сделал неопределённый жест руками, – Скажем, участие в некоторых наших мероприятиях, где происходит колоссальный выброс энергии, которой все участники, и вы, в том числе могут подпитываться, следование индивидуальным рекомендациям, носящим, впрочем, отнюдь не директивный характер. Хотя знаете, по моим наблюдениям, как правило люди, сотрудничающие с нами, довольно быстро учатся… И делают всё для увеличения своей эффективности и без наших подсказок. Ведь от этого все мы, в конечном счёте, только выигрываем.
– А если мне не понравится? Если я захочу уйти? – задала она новый вопрос, закинув ногу на ногу и покачивая туфелькой, держащейся лишь на пальцах её левой ноги. Дэвид беззвучно усмехнулся:
– Даже не знаю, что вам ответить, до сих пор таких пожеланий я что-то не припомню, – он положил локти на стол и подался всем корпусом вперёд:
– Мэй, вы пока просто не совсем понимаете тот масштаб возможностей и ресурсов, которые могут стать доступными для вас … Вы только задумайтесь, ведь то, о чём я вам сейчас говорю и что предлагаю, слышало лишь весьма и весьма ограниченное число людей! Он улыбнулся, надел очки и медленно произнёс: