Идеальный скандал
Шрифт:
— Неужели возможно, чтобы он смотрел на картины, а не на свою изумительную красавицу жену?
— Ах, дорогой!.. Не заставляй меня ждать. Поцелуй же меня.
Снова послышался шорох, а затем раздался женский стон.
В чулане было очень душно, и Изабель, утирая платочком пот со лба, случайно задела локтем бельевую полку.
— Ой!.. — вскрикнула она невольно.
— Что это было? — тут же раздался из-за двери резкий мужской голос.
Маркус инстинктивно привлек Изабель к себе и прижался губами к ее губам. А в следующую секунду дверь чулана распахнулась.
Глава 14
Изабель
— Что вы здесь делаете? — раздался мужской голос.
Маркус наконец-то отстранился от Изабель и повернулся к раскрытой двери. У порога, прямо перед ним, стоял рыжеволосый мужчина, а из-за его спины выглядывала леди Гэвинпорт. Вторая жена Фредерика Перрина, маркиза Гэвинпорт, была более чем на десять лет моложе своего богатого мужа. И сейчас, судя по всему, она ужасно перепугалась.
Тут Маркус вышел из чулана и придержал дверь, позволяя выйти и своей невесте. Повернувшись к ней, пробормотал:
— Кажется, моя дорогая, нас обнаружили.
Изабель в растерянности заморгала, глаза ее еще не привыкли к яркому свету.
— Что вы здесь делаете? — снова спросил рыжеволосый мужчина.
— Я думаю, это очевидно. — Маркус пожал плечами. — Разве нет? Мы с моей невестой искали уединения.
— Но кто вы…
— Помолчи, Дональд! — Леди Гэвинпорт шагнула вперед. — Это леди Изабель Камерон и Маркус Хоксли, мои сегодняшние гости. Недавно на балу у Беннингов объявили об их помолвке.
Рыжеволосый с удивлением уставился на Маркуса. А тот, услышав имя Дональд, тотчас же сообразил, что перед ним — сын Кейта Маккиннона, одного из старейших клиентов фондовой биржи. Отец с сыном были очень похожи, и оба — рыжеволосые. Но интересно, что сказал бы папаша, узнай он о связи сына с замужней дамой, леди Гэвинпорт?..
Дональд же вдруг смутился и, повернувшись к своей любовнице, прошептал:
— Они ведь могли услышать…
Тут Изабель сделала шаг к хозяйке и проговорила:
— Прошу принять наши самые искренние извинения, леди Гэвинпорт. Мы были так поглощены друг другом, что не слышали, как вы приблизились, пока вы не открыли дверь и не обнаружили нас.
Леди Гэвинпорт с облегчением вздохнула. Дональд Маккиннон тоже повеселел. Маркус же с улыбкой взглянул на Изабель, он не мог не оценить ее находчивость. Она оказалась в весьма затруднительном положении, но с честью вышла из него.
— Видите ли, — продолжала Изабель, изображая смущение, — за нами постоянно наблюдают, а нам ужасно хотелось хоть минутку побыть вместе до свадьбы.
— Должна заметить, что вам повезло, если вы хотите побыть вместе, — сказала леди Гэвинпорт. — Большинство помолвленных не испытывают ни малейшего интереса друг к другу. И все же вам не следовало сюда заходить. Лорд Гэвинпорт не одобрил бы этого.
— Но вы ведь никому не расскажете о нашей нескромности? — спросила Изабель.
Оливия Гэвинпорт ласково улыбнулась гостье:
— Конечно, я сохраню вашу тайну, леди Изабель. Ведь мы, женщины, прекрасно понимаем друг друга, не так ли?
«Браво!»— мысленно воскликнул Маркус. Его невеста ухитрилась обязать леди Гэвинпорт и Дональда Маккиннона к молчанию. И теперь у этих двоих, конечно же, не будет оснований подозревать, что они с Изабель шпионили в картинной галерее хозяина.
— Если позволите, мы проводим вас вниз, — сказал Дональд.
— Да, конечно, — кивнул Маркус. И все четверо направились к лестнице.
Уже в бальном зале, оказавшись среди гостей в масках, Изабель повернулась к своему жениху и с лукавой улыбкой проговорила:
— Кажется, у нас появилась очень полезная союзница.
Маркус тоже улыбнулся:
— Вы правы, моя дорогая. И знаете… Вы продолжаете изумлять меня.
Увидев отрез чудесного голубого бархата, Изабель в восторге воскликнула:
— Ах, какая прелесть!
— Да, великолепная ткань, — согласилась Шарлотта. — И оттенок очень подходит к цвету твоих глаз.
— Но здесь много и других расцветок, — заметила Изабель. — Ужасно трудно выбрать…
Они находились в доме Беннингов на Гросвенор-сквер, и Изабель пыталась подобрать ткань для платья, предназначенного для свадебного завтрака. Сначала она решила, что наденет подвенечное платье матери, что избавило бы ее от необходимости выбирать. Но теперь, стоя на коленях на обюссонском ковре гостиной, она в восторге смотрела на лежавшие перед ней рулоны тканей — тут были атлас, шелка, бархат, парча и крепы всевозможных цветов и оттенков, в глазах рябило. А рядом с тканями стояла мадам Антуанетта, знаменитая французская портниха, которая согласилась покинуть свою вечно заполненную посетителями мастерскую, чтобы оказать услугу мистеру и миссис Беннинг, своим лучшим заказчикам. К тому же модистка прекрасно знала: необходимые для торжества туалеты потребуются не только невесте, но и Шарлотте, Летиции Беннинг, а также брату и сестре Изабель. Именно поэтому мадам Антуанетта привезла с собой множество тканей и двух помощниц.
— А может, мадемуазель предпочтет изумрудный атлас? — спросила модистка. — Он прекрасно подходит к ее безупречной коже и темным волосам.
Эмбер энергично закивала:
— Да-да, Иззи! Это так красиво!
Энтони же стоял в углу, скрестив на груди руки. Он явно давал понять, что его ужасно раздражает все происходящее. Именно поэтому он упорно хранил молчание.
Покосившись на младшего брата, Изабель едва заметно улыбнулась. Ей стоило немалого труда уговорить его приехать к Шарлотте. Энтони в последние месяцы сильно вытянулся и раздался в плечах, поэтому уже не влезал во многие из своих костюмов.
— Так что же ты выберешь? — спросила у подруги Шарлотта.
Изабель со вздохом пожала плечами:
— Ах, даже не знаю… Я совершенно подавлена.
Летиция прикоснулась к ее руке.
— Не говори глупости, дорогая. Настоящая леди не может быть подавлена возможностью выбора, сколь бы широк он ни был. Так что выбирай, не стесняйся.
Тут дверь отворилась, и в комнату вошел Гарольд Беннинг. Его водянистые глаза широко распахнулись, а на губах заиграла улыбка — было очевидно, что ему очень понравилось все происходящее в гостиной. Изабель же в изумлении смотрела на его ослепительный костюм, в котором преобладали пурпурные и розовые тона. Кроме того, на нем была рубашка с жабо из брюссельских кружев, каскадом ниспадавших на грудь. В одной руке мистер Беннинг держал инкрустированную драгоценными камнями шкатулку, а в другой — свой неизменный монокль на пурпурной ленте. Повернувшись к Изабель, он с удивлением в голосе проговорил: