Идеальный враг
Шрифт:
Гнутый, достав хота из сумки, посадил его на стол и кормил икрой. Хот икру есть не хотел, он норовил укусить за нос Шайтана, лезущего к нему целоваться.
Курт и Рыжий что-то горячо обсуждали. Пекарь, Цеце, Хорти и Ухо спорили, кто из славянских народов старше.
Время расплылось, словно растаявший студень.
Несколько раз прозвучал тост за Павла, получившего новое имя. Сержант Хэллер громогласно объявлял себя крестным и лез обниматься. Испуганный хот по-кошачьи шипел на сержанта, а Гнутый гладил свое ручное животное, пытаясь успокоить, и все тыкал в острую котиную мордочку пальцами, перемазанными
Они съели борщ, тут же забыв об этом. Сержант все же заказал себе бекон, но хот оказался проворней, и почти весь бекон достался ему. Официантка дважды подходила со счетом, должно быть опасалась, что разгулявшиеся бойцы не смогут расплатиться позже. Павел отсчитывал купюры, ободряюще улыбался девушке.
Людей в помещении прибывало. Танцующие пары давно куда-то исчезли. Музыка сменилась — теперь звучало что-то жесткое, ритмичное. Моргала светомузыка, призрачные лучи лазеров прошивали сгустившийся воздух. Яркие цветные прожектора высветили высокую сцену, на которой терлась о блестящий шест полураздетая девушка. В зале появились новые столы. Публика менялась — все больше мелькало людей в форме, больше становилось пестро одетой молодежи. За стойкой бара расселись девицы В вызывающе коротких юбках. Вышли из подсобных помещений широкоплечие охранники, замерли на своих постах, расставив ноги, развернув грудь. Девушек-официанток сменили молодые люди.
Уютный семейный ресторан постепенно превращался в шумный ночной клуб.
Ушедший покурить сержант вернулся с большеротой блондинкой, забился в угол, посалив ее на колени, угощая икрой, как недавно Гнутый угощал своей хота. Шайтан, пробившись сквозь толпу танцующей молодежи, осоловело разглядывал извивающуюся на сцене девушку. Ухо то ли нашел кого-то из знакомых, то ли только что познакомился с кем-то — он сидел с компанией за соседним столиком и рассказывал анекдоты, вдвойне смешные из-за его гнусавого голоса.
— Везде одно и то же! — говорил Цеце, наклонившись к Павлу. — Где ни окажись, в любом краю, в любой части мира — везде найдешь такое место. Здесь одна и та же музыка, и неотличимые друг от друга девчонки, стриптиз, алкоголь, легкие наркотики. Это наша мировая культура, сплав культур и культурочек. — Цеце был пьян и потому зол. Хмурый Рыжий обнимал друга за плечи и кивал, кивал, соглашаясь с каждым произнесенным словом.
— …Я служил на всех континентах, кроме Антарктиды. И везде, куда бы я ни пришел, было это: танцы и музыка, выпивка и девчонки. И нигде я не мог найти и кусочка сала! А ведь это мое детство! Это память! Это моя история! Меня лишили моей истории, моей культуры, не спросив меня. А взамен дали только это. И здесь я чувствую себя проституткой… — Он кричал, потому что гремела музыка. — Вам русским повезло — у вас большая территория, ваша Сибирь — это болото! Помнишь тех стариков? Тех, которые подобрали яйцо? Это ваши корни! А где наши корни? Я скажу тебе, где! Они в книгах, которые читают лишь такие чудаки, как ты! Наши корни в прошлом! У нас есть только настоящее! И неизвестно еще, есть ли у нас будущее!..
Возле сцены завязалась потасовка — несколько пьяных молодых людей сцепились с охранниками. Толпа раздалась, освободив место для драки. Крики и мат заглушили музыку.
Сержант Хэллер, услыхав шум, повернул голову, вытянул шею — глаза его запылали.
— …Мы ничто! Пустое
Разбуянившихся парней наконец-то усмирили, вышвырнули на улицу через “черный” ход. Охранники, заправившись, отдышавшись, снова заняли свои посты. Погас интерес в глазах сержанта Хэллера. Снова он вспомнил о заскучавшей на коленях блондинке, заворчал ей что-то на ушко.
Павлу не нравилось все то, о чем говорил Цеце. Он хотел поспорить, хотел опротестовать злые обвинения в непонятно чей адрес, но пока не находил слов.
— Ты чего головой мотаешь? Не согласен? Скажи — ты не согласен?
— Мы люди! Мы граждане Земли, сыновья нашей общей планеты! — Павел сейчас защищал себя и весь мир от непонятной пьяной злости Цеце. — Неважно, какой мы национальности, неважно, какой у нас цвет кожи и где мы родились! Мы человечество! Неделимое целое! Единое! Человечество!
— Ты говоришь чужими словами! — Цеце сплюнул, повернулся к Рыжему, оскалился: — Ты слышишь, что из него лезет? Чувствуешь, чем у него забиты мозги?
— Пропаганда! — Рыжий выругался.
— Но это правда! — Павел чувствовал себя оскорбленным.
— Правды больше нет! Кончилась правда!
— А что есть?
— Телевидение и Сеть! Вот что есть!..
Они кричали друг на друга, они вышли из себя, они уже не отвечали за свои действия и были готовы сцепиться, но тут в разговор вмешался Гнутый. Он рявкнул так, что сержант Хэллер оторвался от своей блондинки, а перепутавшийся хот рванулся на поводке и свалился в селедку.
— Хватит!
Они подавились непроизнесенными словами, замерли, открыв рты, бешено сверкая глазами. Цеце первым опустил взгляд, поднял руки, словно сдавался. Сказал:
— Успокоились… Все, тихо…
Рыжий усмехнулся. Павел разжал кулаки.
Гнутый хмуро смотрел на них.
— Чего разбушевались, славяне? — спросил он. — Подраться хотите?
— Еще надеремся, — спокойно сказал Цеце, беря в руки полупустую бутыль и подвигая к себе рюмки. — Давайте лучше выпьем за дружбу. — Он разлил водку, не пролив и капли, хотя его нетвердая рука ходила ходуном. — Только настоящий друг может сказать тебе правду в глаза. Поэтому — за друзей!
Они выпили, чокнувшись, — Рыжий, Цеце, Гнутый, Павел, сержант с блондинкой. Курт спал — даже во сне он выглядел нескладным. Остальные куда-то запропастились, должно быть, веселились в толпе.
— А теперь я спокойно продолжу, — сказал Цеце. — И пусть все меня спокойно послушают… — Он посмотрел на Павла. Только на него одного. — Запомни, Писатель, — единого человечества нет и никогда не было. Всегда всем заправляли сильные. И знаешь, кто сейчас заправляет?
— Лига наций, — сказал Павел.
— Точно! — ехидно усмехнулся Рыжий, и Цеце не остановил его. — А вот кто заправляет Лигой наций? Тебе намекнуть? Из чьих солдат формируются элитные отряды, практически никогда не участвующие в открытых столкновениях с экстеррами? Какое гражданство имеет восемьдесят процентов офицерского состава? Чей полосатый флаг развевается на флагштоках Форпостов? Лиги наций?