Идол прошедшего времени
Шрифт:
— Однако… Я так удивлен вашим возвращением!
— Удивлены не один вы… Корридов, кстати, уже тоже вернулся.
— Вот как?
— Я же уезжал для того, чтобы кое-что проверить… Но я хотел, чтобы преступник остался в неведении относительно истинных причин моего исчезновения.
— Вам угрожала опасность?
— Как и всем.
— Да-да… — пробормотал Кленский. — Все под подозрением, и всем грозит опасность.
— Верно.
— А вы, значит, просто уехали и теперь просто вернулись?
— Да,
— Я?
— Как это вас, Кленский, угораздило? Такое впечатление, что вас отменно отдубасили!
— Видите ли…
— Этакие синяки на физиономии!
— Понимаете… — смущенно начал объяснять Кленский. — Бог Пан очень вспыльчив. А гнев Пана — это… ужасно. В общем, как выяснилось, у меня большие проблемы. Понимаете, Пан, кажется, приревновал меня К своей дриаде… Ревность божественных масштабов!
— Да, Пан способен на многое… — покладисто согласился Дамиан. — Может наслать тяжелый, давящий сон… Или внушить панический страх, и человек, испытывая ужас, бежит сломя голову, не разбирая дороги…
— Вы не поверите, Дамиан: так все и было, — печально кивнул журналист.
— Поздравляю! Грезы ваши, как отметили бы психологи, многоплановы и детализированы. Что характерно для личности интересной и значительной: с широким спектром увлечений и ярко выраженной потребностью в разнообразии.
— Спасибо, Дамиан, на добром слове…
— Да, Кленский, у интеллигентного человека с основательным гуманитарным образованием и белая горячка особым образом протекает. Не банально. Не какие-то там зеленые вульгарные чертики… Тут вам и сатиры, и вакханки, и сам Пан… Пить-то вам нельзя совсем, оказывается?
— Нельзя, — вздохнув, согласился Кленский. — Увы… Сорвался!
— Ну, хорошо хоть живы остались.
— Так вы считаете, я болен?
— Несомненно.
— Вообще-то… — Кленский обхватил руками голову. — Это действительно было похоже на болезнь. Наваждение какое-то! Мне чудились такие невероятные вещи…
— Судя по безумному состоянию, в котором вы находились, когда вас наконец поймали в лесу, так оно и было.
— Полагаете, краткое помрачение рассудка?
— Надеюсь, что краткое. Выбирайтесь-ка из своих пут… Давайте я вас развяжу! И идемте обедать — вам бульону надо крепкого.
Первой, кого Владислав Сергеевич увидел за столом, была Дашенька.
От неожиданности Кленский даже вздрогнул.
— Она жива? — обернулся он к Дамиану.
— Разумеется.
— Правда?
— А вы-то что вообразили, увидев эту милую девушку?
— Я подумал… Подумал: она, как Яша Нейланд!
— То есть?
— То да, то нет. То живая, а то…
И Кленский рассказал Дамиану о самой страшной сцене
— Ну, может, девица и впрямь принимала ванны в ночь полнолуния? — заметил Дамиан, выслушав рассказ. — Девушка поверила в легенду о чудодейственных купаниях в Купели Венеры. А вам показалось, что она мертва. Почудилось с перепою.
— С перепугу, — поправил сыщика, краснея, Кленский. — Может, все-таки спросить ее? — нерешительно заметил журналист.
— О чем? Жива она или нет?
— Была она там, в Купели Венеры, в полнолуние или нет?
— Если и была, вряд ли признается. Скромность девушек — главное препятствие в установлении истины. Это я вам как сыщик говорю.
— Но…
— Да хватит вам, Кленский… возвращайтесь в реальность! Ведь пока вы, очарованный дриадами, бегали по лесам, я, например, занимался делом.
— Каким, если не секрет?
— Теперь уже не секрет… Во-первых, сотрудниками нашего детективного агентства были собраны биографические и прочие сведения обо всех участниках экспедиции.
— Вот как?
— Да. А также составлены психологические описания, портреты…
— Тоже всех?
— Тоже.
— И меня описали?
— А как же! Сами же признавались, что это вы убили Яшу!
— Да это я так…
— Ничего себе «так»… Хотели отвести подозрение от Арсения Павловича?
— Конечно. Я всего лишь…
— Я не помешаю? — Кленского перебила подошедшая в этот момент к столу с какой-то кастрюлькой в руках Вера Максимовна.
— Нисколько. Вы очень кстати… Присаживайтесь! — любезно пригласил ее Дамиан.
— Благодарю. — Китаева села рядом у стола. — О чем беседа?
— Дамиан составил наши психологические портреты, — вместо сыщика ответил Кленский.
— Как интересно! Обожаю психологию… Это так увлекательно!
— Вы даже не представляете насколько, — хмыкнул Дамиан. — Итак, Китаева Вера Максимовна…
— Я?
— Именно.
— Что же вам обо мне известно?
— Не так уж мало. Вы, например, болезненно пунктуальны, скрупулезны. Чрезмерно чистоплотны и щепетильны. Неустанные заботы о нравственности подрастающего поколения. Налицо так называемые «качества праведника».
— А что, это плохо? — перебила сыщика Вера Максимовна. — Качества праведника?
— А что — хорошо? — парировал Дамиан. — Ведь, возможно, мы имеем дело с «защитным механизмом», давно известным в психологии. Человек не осознает своих действительных желаний и импульсов и заменяет их противоположными.
— Вот как?
— Например, нечистоплотность и склонность опаздывать превращаются в полную противоположность: человек становится болезненно чистоплотным и пунктуальным. Эта же «защита» приводит к образованию так называемых «качеств праведника».