Иду за тобой
Шрифт:
– Скажите честно, - все же спросила я в конце, - вы мне верите?
Никулин на мгновенье сжал губы.
– Я допускаю, что вы говорите правду. Но факт остается фактом: к разгадке убийства вашего мужа это нас не приближает.
Я неспешно шла к машине, размышляя над его словами. А ведь он прав. С момента убийства меня постоянно бросает в разные стороны, но в итоге оказывается, что я упорно двигаюсь не туда. Я по уши в дерьме, с горой не самой приятной информации, и на том же самом месте. Словно кто-то не дает мне идти, куда надо, позволяя дергаться в стороны, но не видеть очевидного. А что очевидно в этой истории?
Я
Мысли витали в моей голове вихрем, я двинула в сторону кафе, где мы в первый раз встречались с Красовицким, на ходу набирая его номер.
– Надо встретиться, - быстро сказала я, услышав его протяжное "алло". Я прямо видела, как Данила ухмыляется.
– Что-то срочное?
– Да. Давай в кафе, где мы познакомились, через полчаса.
– Хорошо, - лаконично согласился он, я повесила трубку.
В кафе я приехала первой, устроившись за столиком у окна, заказала чай и стала нервно ждать. Ждать пришлось недолго, Данила появился через пару минут. Вошел своей наглой походкой, приметив меня, вздернул бровь и целеустремленно направился вперед. Честно сказать, он был так хорош в эту секунду, что я на мгновенье отключилась от своих мыслей: наглый, самоуверенный, красивый, бабы готовы на все за один только взгляд. И он это понимает. Окинув меня этим взглядом, он усмехнулся, усаживаясь напротив.
– У нас уже появилось свое место, - заметил насмешливо, сузив глаза, присмотрелся и добавил, - что-то ты бледновата, есть новости?
– Какие дела у тебя были с моим мужем?
– я постаралась, насколько это было возможно, держаться холодно. Кажется, вопрос Данилу повеселил, по крайней мере, он рассмеялся, закидывая ногу на ногу, чем ввел в смущение подошедшую к нему официантку. На этот раз он не стал выказывать свое обаяние, быстро попросив кофе. Девушка удалилась, а Красовицкий, перегнувшись через стол, заговорил:
– Лиза, душа моя, знаешь, за что ты мне нравишься? За обескураживающую наивность и прямоту. Я вот ехал и гадал, зачем ты меня вызвала, уже о таком подумал, что ух, - он на мгновенье закатил глаза, изображая блаженство, впрочем, не теряя насмешливого тона, - а ты все о земном. Кажется, я дал тебе совет не копаться в дерьме?
– Дал, - кивнула я, - а не потому ли ты мне его дал, что боишься, как бы я не нарыла что-то,
Красовицкий снова сузил глаза, разглядывая меня.
– Ты сейчас намекаешь на то, что я причастен к смерти твоего мужа?
– А если так?
– Я склонилась к нему, и наши лица оказались слишком близко. Данила опустил взгляд на мои губы, я инстинктивно их облизнула. В уголках его губ появилась насмешка, я резко отстранилась, откидываясь на спинку стула. Определенно, он не тот человек, в беседе с которым я нахожусь на главных ролях. Надо собраться с силами. Данила получил свой кофе, сделав большой глоток, отставил чашку и стал посмеиваться, качая головой и глядя на меня.
– Что?
– я начинала злиться.
– Удивляюсь тому, как мне боком выходит жест доброй воли. Я отошел от своих принципов и поделился с тобой информацией, в итоге ты приходишь и заявляешь, что я убийца твоего мужа. Истина стара как мир: благими намерениями выложена дорога в ад.
– С чего ты вообще делился со мной информацией?
Данила пристально на меня уставился, еще одним большим глотком допив кофе, вытащил деньги и бросил на стол.
– Прогуляемся, - сказал мне, вставая, я поднялась, не зная, как поступить, в это время он взял меня за локоть и потащил в сторону выхода. Неподалеку был небольшой парк, мы направились туда. По дороге Данила с кем-то переписывался в телефоне, потому мы шли молча. Я чувствовала себя неуверенно, я-то рассчитывала на то, что смогу вывести его на чистую воду или хотя бы обескуражить и заставить проговориться, но он оказался совершенно непроницаем. Наконец, Красовицкий убрал телефон в карман и, улыбнувшись, жестом пригласил меня на парковую дорожку.
– Что ты затеял?
– не выдержала я, Красовицкий, вздохнул, покачав головой.
– Слушай, Лиза, я понимаю, ты устроила себе игру в сыщика, то ли из болезненного чувства вины, то ли еще из каких побуждений, но поверь, ты идешь совершенно не в том направлении.
– То есть?
– усмехнулась я, складывая на груди руки.
– То и есть. Ты же не думаешь, что одна бегаешь в поисках убийцы? И я, и Поленов пытаемся что-то узнать по мере сил. Хочешь знать мое мнение? Дело останется нераскрытым. Если, конечно, счастливая случайность счастливо не случится.
– Ты исключил всех присутствующих из списка подозреваемых?
Данила пожал плечами.
– Расклад таков, что никому смерть Романова не выгодна, разве что тебе и его сыну. Мои надежды на сотрудничество остались надеждами, Онегин потерял всякую возможность подняться по карьерной лестнице, да и тебя тоже. Поленов остался примерно в том же положении, если только сумеет правильно все обыграть, что тоже сомнительно. А убивать человека на фарт... Слишком рискованно и неоправданно. Кстати, ты не надумала принять его предложение?
– Руки и сердца? Пожалуй, я пас.
– Это хорошая партия, - Данила смотрел с насмешкой, но внимательно.
– У меня уже была хорошая партия, ничем хорошим она для меня не закончилась.
– Ты про свой брак?
– усмехнулся он, - не скажи. Ты молода, красива, богата и свободна, вольна распоряжаться своей жизнью, как хочешь.
Я шла, глядя вперед. Со стороны все так и есть, но есть одно но: кроме меня моей жизнью, кажется, хочет распоряжаться кто-то еще. Данила вдруг остановился и взяв меня за подбородок, приподнял лицо к себе. Разглядывал с интересом и насмешкой.