Идущие к свету, рожденные тьмой
Шрифт:
Выйдя на обширный перекресток, Родрик замер, ощутив знакомое покалывание в глазницах. Мэг, ушедшая чуть вперед, заволновалась, не обнаружив подле себя серого стража, который остался стоять позади в полной темноте.
– Страж!?
– позвала она, поводя факелом вокруг себя.
– Я здесь, - негромко ответил Родрик, продолжая вслушиваться в свои ощущения.
Мэг обернулась на его голос и, сделав несколько шагов назад, наконец, обнаружила серого стража, привалившегося к стене.
– Что с тобой?
– спросила она участливо.
– Тебе плохо?
Глаза серого стража, сделавшиеся необычно чувствительными, резанул близкий свет факела, заставив Родрика прищуриться.
– Где-то неподалеку есть порождения тьмы, - сообщил он, непроизвольно закрывая лицо рукой.
На лице Мэг сначала
– Как ты..., - не договорив, она повернулась и бросилась по коридору прочь, кажется, позабыв о сером страже.
Родрик поначалу растерялся, но видя, что Мэг не намерена дожидаться его, бросился за ней следом. Серый страж едва поспевал за эльфийкой, стараясь не упустить из виду скользящее на полом пятнышко факела. Он решил оставить меч в ножнах, так как боялся, что при таком слабом освещении наткнется на Мэг и поранит ее, хотя и держал правую руку на рукояти меча, левой придерживая ножны. Вдалеке уже можно было уловить какие-то неясные звуки и даже кажется лязг металла, а кровь серого стража знакомо вскипала, уже готовая бить в боевой набат.
Неразборчивый и далекий, шум становился все громче, пока в какой-то момент не распался на явственно различимые крики, рычание и звон металла. Эти звуки хорошо были знакомы Родрику, бесспорно означая, что впереди идет нешуточная драка. Коридор сделал легкий изгиб, и в его конце замаячил освещенный выход. Потому, как искра зеленого огня полета в сторону, Родрик понял, что Мэг отбросила факел. Но в факеле уже не было нужды, так как ее силуэт на фоне освещенного пятна выхода теперь был отчетливо виден также, как и приготовленные к бою лезвия клинков, которыми была вооружена эльфийка. Родрик счел этот момент подходящим, чтобы извлечь свой меч.
Освещенное пространство впереди миновала какая-то темная фигура, затем еще одна. По характерному переваливающемуся бегу Родрик узнал генлоков - низкорослых и коренастых порождений тьмы. Серый страж испугался, что они почувствуют его присутствие и в итоге наткнуться на притаившуюся в тени прохода Мэг, но тварей, кажется, заботило нечто более важное, чем одинокий серый страж. Их с Мэг все еще скрывала тень неосвещенного прохода, и Родрик улучил мгновение, чтобы осмотреть обширное пространство впереди.
Увиденное больше походило на конусовидную залу гигантских размеров, верхушка которой терялась где-то в темноте наверху, а наклоненные стены освещались равномерно развешанными масляными лампами. В центре, загораживая противоположную стену, высился гигантский пик черной кристаллической породы, совершено не отражавшей огни и лишь скупо поблескивающей изломами граней. На фоне этих циклопических формаций фигура здоровенного огра казалась не такой впечатляющей, какими помнил их Родрик, но все же именно это сильное и злобное существо в итоге приковало внимание серого стража. Но что больше всего поразило Родрика, это как огр неистово отбивался от окружающих его со всех сторон порождений тьмы. Серый страж поначалу не мог поверить своим глазам, когда широким взмахом мускулистой руки гигант разбросал напиравших на него генлоков, поднял ногу и немедленно раздавил некоторых из них, оказавшихся не столь проворными, чтобы вскочить на ноги. Второй ногой огр немедленно пнул свору темных гончих, которые, визжа, полетели до самой наклонной стены залы. Гигант работал своими руками и ногами, как какой-то ужасный механизм, перемалывающий мельтешащих вокруг него тварей в безжизненные кучи мяса и костей. Но поток порождений тьмы не иссякал, и казалось, что их целью было забраться на возвышающуюся кристаллическую гору, а огр быль лишь препятствием на их пути. Его плечи были утыканы короткими арбалетными стрелами, а практически обнаженное, если не считать грубой набедренной повязки, тело покрывали многочисленные рассечения и рваные раны. Огр явно слабел, а его рык терялся на фоне гомона его врагов, и порождения тьмы уже начинали карабкаться по горе, избегая его мощных ударов.
Поглощенный зрелищем жестокой схватки, Родрик едва не упустил момент, когда Мэг сорвалась с места и ринулась туда, где возвышался огр. Серый страж было бросился следом, но она обернулась и, указав одним из клинков в противоположном направлении, закричала:
– Останови их у дальнего пролома!
Родрик замешкался, видя, как Мэг бежит в самую гущу порождений тьмы, но, посмотрев в сторону, куда она указала, понял, что ему будет противостоять не меньшее число врагов. Навстречу ему бежали, выстроившись в редкую цепочку несколько порождений тьмы, а вдалеке маячил разлом в стене, из которого один за другим выбирались новые.
Ближайший генлок, заметив Родрика, протяжно взвыл и, размахивая черненным клинком, ринулся навстречу. И в это момент серого стража настиг Зов, прорвавшийся нарастающим гулом и затопивший волной боли. Скорчившись от боли, серый страж споткнулся и едва не упал, а приближающийся генлок уже занес клинок, чтобы нанести удар. Родрик напряг мышцы и направил наполнявший его Зов в ужасающий крик, который, наверное, в этот момент мало чем отличался от рычания порождений тьмы. Невыносимая боль, будто преодолев какой-то запредельный уровень, вдруг рассеялась по каждой частичке его измученного тела бодрящей волной, открыв, казалось неисчерпаемый запас сил, а сам Зов, раздиравший сознание Родрика, вырвался вместе с криком наружу, сорвав со зрения и слуха серого стража неосязаемую пелену, мешавшую видеть и слышать происходящее в мельчайших подробностях. Обретя власть над собственным телом и охватив обострившимся зрением поле боя, Родрик молниеносно поднял меч, чтобы парировать направленный на него удар, но опоздал...
Стрела, прилетевшая откуда-то сзади и сверху, с хрустом проломила череп генлока и отбросила его назад. Тело еще не упало и не забилось в корчах, а Родрику некогда было выяснять, откуда пришла неожиданная помощь. Очередное порождение тьмы бежало навстречу, размахивая небольшим круглым щитом и изогнутым клинком. Родрик едва занес меч для атаки, как еще одна стрела насквозь пробила оббитый грубой кожей щит, которым генлок пытался прикрыться, насквозь, и глубоко вошла в горло твари, заставив ее громко захлебываться собственной кровью. Родрик сорвался на бег, уже не помышляя о защите, а желая лишь настигнуть врага прежде, чем невидимый лучник лишит его удовольствия прикончить следующее порождение тьмы. Но вот еще один генлок, схватившись за оперение пробившей его насквозь стрелы, свалился на камень, за ним следующий, и Родрик оказался возле того самого разлома, из которого выбирались твари. Стрелы летели теперь чаще, кося врагов одного за другим, но даже они не могли уничтожить их всех, и Родрику наконец представилась возможность вступить в схватку.
Клинок был смертоносным продолжением его тела, броня была его второй кожей, а движения были точны и молниеносны, как никогда прежде. Он рубил, колол, и снова рубил, хватал очередное верещащее порождение тьмы, лишившееся руки, и использовал его в качестве щита, а когда в теле бедняги застревали клинки его собратьев, пинком отправлял изрубленное тело им под ноги, заставляя спотыкаться и падать. Мощными ударами он отбрасывал грубые щиты, которыми защищались некоторые генлоки и прежде чем враг успевал восстановить равновесие, оставлял на шее или груди жертвы косой росчерк острием меча. Лицо, броню, руки серого стража заливала кровь порождений тьмы. Она пылала на коже, как жидкий огонь, все сильнее подстегивая яростные атаки Родрика. В какой-то момент его самого, с ног до головы залитого черной кровью, можно было спутать с рычащим порождением тьмы. Быть может эта пугающая метаморфоза сначала заставила генлоков прекратить атаки, а затем и вовсе в панике бросится в проем спасительного разлома, откуда они только что выбрались.
Родрик, обуянный неудовлетворенной жаждой крови, бросился следом за ними, а когда настигал замешкавшихся, видел их почти по-человечески искаженные страхом лица, когда они поворачивались к нему, будто взывая о пощаде. Но он не ведал пощады и рубил эти лица мечом без жалости, оставляя за собой вереницу недвижных тел. Когда последнее уцелевшее порождение тьмы скрылось в разломе, Родрик готов был броситься следом, но что-то надорвалось внезапно внутри него, как натянутая стальная струна, на которой билось все его безумство, со звоном лопнула, не выдержав напряжения. Тело вмиг стало безвольным, и на краткий миг серый страж увидел стремительно приближающийся каменный пол, залитый черной кровью и обильно усеянный телами сраженных врагов, после чего его разум погрузился в бездонный темный омут беспамятства.