Идущие следом
Шрифт:
Моя судьба распорядилась иным образом. Я, Жак де Тресс, должный стать монахом, стал добрым спутником Орландо де Брегу. Человеку, носящему в себе зверя. Жёсткому, а подчас и жестокому. Некоторые поступки казались противоречивыми, что заставляло усомниться в его благоразумии, но открывали всё новые загадки человеческих душ и людских судеб. Ко всему прочему шевалье был настоящим кладезем знаний, почерпнутых в книгах. Если вы читали мои записи, то многое будет знакомо и понятно. Как и тайна наших злоключений, которая, по ложному свидетельству или доносу, привела
– Что будем делать, Жак? – спросил де Брег.
– Простите?
– Может быть, подумаем о наших планах?
– Вы не боитесь… – попытался предостеречь я, но шевалье не дослушал и поднял руку. Он уже в который раз удивлял чрезмерно острым слухом и зрением, позволявшим видеть даже в кромешной мгле. Вот и сейчас де Брег закрыл глаза, а затем, после небольшой паузы, кивнул и продолжил:
– Нам нечего опасаться. Тюремщики ушли вниз, а в соседней камере сидит обезумевший торговец. Сейчас он спит. В другой, – шевалье указал на стену, – сидит, а если быть точным, то сидела, женщина. Её увели утром, пока вы ещё спали. Судя по рыданиям, бедняжка свела знакомство с палачом и уже не вернётся.
– Отчего вы так решили?
– Всю ночь она бодрствовала и умоляла Господа не оставить заботами дочку, которую больше не увидит. Так что неизвестная Амели станет сиротой по вине одного зажиточного купца, написавшего заведомо ложный донос.
– Донос? За что?!
– Увы… – Орландо де Брег развёл руками. – Это мне неизвестно. Возможно, наша соседка отвергла его ухаживания и не согласилась разделить с ним ложе. Мало ли женщин сожжено на кострах по лживым наветам? Нам и без этого есть что обсудить, не правда ли?
– Вы совершенно правы, шевалье.
– Чем больше я размышляю над тайной гобелена, – продолжал рассуждать де Брег, – тем чаще склоняюсь к мысли, что дело не только в сказочных сокровищах рода де Буасси.
– Почему вы так думаете?
– Слишком много людей оказалось вовлечено в это буйство смерти.
– Измена престолу? – предположил я.
– Господь с вами, Жак! Наш король прекрасно знает о настроениях этих знатных господ, кои льстят ему на пирах и турнирах, а между тем плетут заговоры, заключают союзы и ждут удобного случая, дабы избавиться от власти венценосца. Тут дело в чём-то другом, более интересном и более древнем…
– Эта тайна очень важна для служителей Святой церкви.
– Вы совершенно правы, Жак. Недаром наш аббат и его преподобие так сцепились.
– Графиня…
– Увы, графиня Ирэн де Фуа, которой вы служите, причастна лишь косвенным образом. Ей посчастливилось стать богатой вдовой, а деньги часто притягивают разное отребье вроде почивших в бозе барона де Мелло и шевалье Дампьера. Хотя… не скрою, что их интересы затрагивали не только графские богатства. Как-никак, но шевалье сумел выкрасть гобелен из монастыря Святой Женевьевы. Зачем?
– Чтобы добиться поддержки святых отцов, разумеется!
– Возможно… – шевалье нахмурился и провёл рукой по лицу. – Возможно, но это лишь одно из предположений. Если вы не забыли, то барон де Мелло изначально прибыл в Баксвэр на встречу с аббатом. Прибыл, не имея злосчастного гобелена, за которым охотились святые отцы. Полагаю, что аббат Хьюго знает тайну изображения, но ему не хватает подробностей, заключённых в записях покойного графа…
– Которые находятся в руках служителей Святого Трибунала, – добавил я.
– Его преподобие отец Раймонд, – усмехнулся шевалье, – скорее сам взойдёт на костёр, чем добровольно отдаст графские дневники и записи.
– Де Брег, вы запамятовали о некой третьей силе.
– Которая нашла способ и заточила нас в темницу?
– Вы полагаете, это дело их рук?
– Шериф весьма недалёк, а если откровенно, то скорбен и умом, и телом. Единственное, в чём ему не откажешь, так в откровенной жадности и слепой верности престолу. На этих чувствах, как вы понимаете, легко играть. Если пообещать замолвить словечко при дворе его величества, то он будет готов на что угодно!
– Жаль, но всё это лишь наши домыслы, – подвёл итог я. – Дабы их проверить, нам надо оказаться на свободе, а сие почти невозможно…
– Не торопитесь умирать, Жак де Тресс! Поживём – увидим!
Глава 2
Не прошло и двух дней, как наш тюремный покой – пусть и весьма сомнительный – был прерван двумя дюжими стражниками, которые заявились в темницу и приказали следовать за ними. Судя по тому, что меня и Орландо вывели вместе, предстояло не простое дознание, которое согласно артикулу тех далёких лет должно было проводиться порознь. Моя догадка подтвердилась, и вскоре мы предстали перед шерифом Баксвэра – пожилым мужчиной лет сорока. Его звали Филипп де Камрон. Невысок ростом, грузен, а жирное и одутловатое лицо, украшенное красными прожилками, свидетельствовало о нездоровом и греховном образе жизни.
Он преизрядно потел, а по звукам кашля можно было догадаться о присутствии в слюне серых мокрот – предвестников тяжёлых и опасных недугов. Увидев нас, Филипп недовольно скривился, словно узрел нечто, недостойное его внимания.
– Господа, вы знаете, в чём вас обвиняют… – произнёс шериф. Произнёс, надо заметить, весьма безразличным тоном, но нечто в его голосе и жестах говорило о совершенно ином. Сей толстяк был изрядно взволнован. Орландо де Брег не отреагировал на эти слова. Я счёл этот поступок весьма разумным и последовал его примеру.
– Молчите, а следовательно, признаёте свою вину, – продолжал Филипп. – Мои люди…
– Поступки ваших слуг, сударь, свидетельствуют о душевных недугах! Только безумцам могла прийти в голову мысль обвинить меня и Жака де Тресса в колдовстве и злодеяниях, с этим связанных.
– Колдовстве?! – встрепенулся мужчина.
– Извините, но иного способа не вижу. Как мы могли покушаться на жизнь святых отцов, если не посредством волшбы? Вы ведь знаете, что в день покушения нас не было в Баксвэре.