Идущий в тени 6
Шрифт:
— Да я как-то верю…
Верит Дорн, или не очень, мне было как-то плевать, но вот спокойный голос Горума подействовал подобно холодному души и мне разом стало легче. Сразу в комнате стало светлее и тишина не терзала ушные каналы, а была вновь милой и мягкой. Изменения в атмосфере заметил не только я, но и гномы. Горум сел напротив меня, взял кусок чёрствого хлеба, откусил его, пожевал и выплюнул назад, вопросительно смотря на Дорна. Тот спохватился, сорвал с вешалки какую-то рубашку, в которую одним махом сгрёб всё и унёсся в сторону кухни. Горум проследил за ним, после чего посмотрел на меня.
— Полегчало?
— Угу.
— Чего тебя так накрыло то? Не замечал ранее, что ты на столько ранимый, да и в ярость не впадал вот так вот, с пол тычка.
— Было со мной подобное, просто ты не стал свидетелем. Я анализировал это, копался в себе и пришёл знаешь к какому выводу?
— К какому?
— Это реакция схожая с защитной. Когда тебе горячо — ты отдёргиваешь руку. Тут нечто подобное, просто чувствуешь опасность тому результату, коего добился огромным трудом. Мне ещё сложно формулировать мысли, ты извини.
— Да нет, я всё понял, так что извиняться не стоит. Ты прошёл определённый путь, добился определённых вершин, в том числе репутационных. А кто-то начинает расшатывать твою лестницу, на которую ты забрался, пытается разрушить ступени на которых стоишь.
— Именно так.
— Найдя в словах друга поддержку, я ещё раз выдохнул, на этот раз меня отпустило окончательно.
Дорн, словно чувствуя, что последние нотки опасности улетучились, ввалился в зал с подносом. На этот раз это была прекрасная снедь, которую я привык видеть в большинстве мест МИРа. Трактирщик лично разложил всё на тарелки, поставил перед нами, после чего сел рядом, положив и себе.
— Мираж, извини.
— Проехали.
Я пожал протянутую руку, Горум же взял слово.
— Видишь ли, когда-то давно мы воевали вместе с Дорном. Воевали против людей, были у нас противоречия насчёт шахт, люди бурились в наших горах, из-за чего несколько гномьих семей погибли. Многие тогда возненавидели людей, мы с Дорном в том числе. Но я несколько изменил отношение, стал относится к людям соответственно их поступкам, а не расы, а вот Дорн, как видишь, не смог.
— Могу его понять. Но и ему стоит переосмыслить некоторые аспекты своего мировоззрения.
— Стоит, и надеюсь он это сделает.
Трактирщик задумчиво посмотрел на своего товарища, но промолчал. Я же, наевшись, встал из-за стола и похлопал Горума по плечу.
— Вы давно не виделись, пообщайтесь. А я пойду отдохну.
Ответом мне служили два благодарных взгляда направленных в спину.
Глава 13
В комнате заснуть сразу мне не удалось. Сильно отвлекало уведомление о сообщении, что маячило на периферии зрения. Не видя причин игнорировать оное, я открыл системные оповещения.
«Раскрыто одно из свойств татуировки чёрных скорпионов — буйство тени. Ярость, что охватывает сердце бойца, выплёскивается наружу, заставляя окружающих чувствовать страх и терять боевой дух. Сила действия умения прямо пропорциональна тьме, что поглощает персонажа. Тем менее видно его обличие, тем сильнее действует. Не работает в инвизе.»
Хм, интересная штука. Несмотря на то, что практического применения я ей пока не вижу, думаю, что смогу приспособить под что-либо. Жаль только, что на полную работать она будет исключительно ночью, или в тёмном помещении. Днём, да при ярком освещении, работоспособность оной будет равна нулю. Впрочем, есть у меня одна мысль, как это можно использовать, но потребуется проверка. А так, как сейчас у меня для этого под рукой ничего нет — займёмся изучением позже. Закрыв на сегодня эту тему, я погрузился в сон.
Утром, впервые за долгое время, я встал не сам, меня разбудил дробный стук в дверь. Сорвавшись с места, не успев даже экипироваться, я предстал перед Дорном. Тот осмотрел меня, хмыкнул и бодрым голосом, словно не он ночью пил самогон, поведал.
— Доброе утро, боец! Надо же, в трусах, но с мечом на голо. Давненько я такого не видел. Я чего пришёл то, там Горум уже моих бездельников запряг стол накрыть, завтрак стынет.
— Буду через минуту.
Закрыв перед носом хозяина гостиницы дверь, я потянулся, прогнулся до хруста костей и чувствуя приятное тепло побежавшее по мышцам, оделся.
За ночь и утро зал заметно изменился. Столы были составлены в ряд, загружены всевозможной снедью и напитками. Но куда больше чудачеств перестановки, меня удивило количество гномьего племени. Заняты были почти все лавки, зал буквально гудел от басистых голосов. Найдя в этой толпе Горума, направился к нему.
— Это чего тут?
Вопрос прозвучал несколько глупо, но вполне вписывался в композицию происходящего.
— Друзья собираются! Я ж их сколько лет не видел!
— Меня то тогда чего дёрнули? Мы ж вчера виделись.
— Обидеть хочешь? Во-первых, я считаю тебя другом, во-вторых надо же вас познакомить. В-третьих, как ты себе это представляешь? Мы сидим, веселимся, а ты как смущённая девица взаперти сидишь и слюнки пускаешь? Хренового же ты о мне мнения.
— Ладно-ладно, не дуйся. Я-то думал вы меня из объятий сна вырвали, чтобы к мастерам рвануть с утра пораньше, мол люди занятые, все дела.
— А на кой к ним идти, если они сейчас сами придут? Здесь и сделаем заказ и договоримся. За столом то всяко сподручнее, да и сытый гном — добрый гном! Скидку сделают.
Гном усмехнулся в бороду, я же хлопнул его по плечу.
— Будь так. Куда чресла свои бросить?
— Да вон рядом с моим стул, туда и садись. Всяко поспокойнее будет. Ребята хоть приглашены все мировые, но как не крути ты иноземец. А так я дурных мигом заверну, без ссор обойдётся. Ты только не срывайся по чём зря. Если будут какие нападки я сам разрулю, не надо нам лишних проблем. Да и праздник портить не хочется. Гномы знаешь ли, не любители оттирать кровь с полов своих домов.
— Да не гунди, понял я, понял. Буду пай мальчиком.