Идя сквозь огонь
Шрифт:
Сам знаешь, Эва не перенесла бы твоей кончины, да и мне стало несладко от такой вести. Ведь боль княжны — и моя боль тоже…
— Хвала Господу, я уцелел, хотя спасение обошлось мне недешево… — вздохнул Бутурлин, вспомнив татарский плен. — Но что нам толковать о том?
Скажи лучше, как княжна? Душа по ней стосковалась…
— А как моя душа стосковалась! — грустно улыбнулся шляхтич. — Я ведь тоже не виделся с ней без малого полгода.
Последний раз я навещал Эву по весне, и то мне пришлось говорить с ней в присутствии Королевы…
Боюсь, если бы в Краков явился ты, тебя бы к ней вовсе не допустили. Похоже, Государыня хочет просватать княжну за какого-нибудь отпрыска королевской фамилии…
— Хитро придумано! — тряхнул головой боярин. — Увезти Эву от меня подальше и силой обвенчать с родичем династии! Воистину, ваш Король умен!
— Не нам судить монархов, — вспомнил слова своего дяди Флориан, — тем паче, что Государь не один приложил руку к вашему расставанию. Похоже, он действовал сообща с вашим Великим Князем…
Едва ли княжну насильно выдадут замуж, но уговаривать будут точно. Чтобы быть с тобой, Эва согласилась отказаться от наследства, но у монаршей четы на ее замужество свои планы…
— Я как чуял, что королевский замок станет для княжны темницей! — гневно сверкнул глазами Дмитрий. — Мне нужно ехать в Краков!
— Ну, приедешь ты ко двору и что сделаешь? — болезненно поморщился Флориан. — Будешь к ней пробиваться силой? Нет, здесь нужно действовать по-иному…
— Тайно увезти княжну из Кракова! — высказал мысль, появившись из-за спины Бутурлина, Газда.
— И ты здесь?! — не смог сдержать изумления Флориан. — Какими судьбами, Петр?
— Газда и его побратимы спасли мне жизнь, — ответил за казака Дмитрий, — а еще перебили в сече кочевое воинство Валибея.
— Все воинство? — юноша перевел недоверчивый взгляд с казака на Бутурлина. — Не шутишь? Хотя чему удивляться, мне же самому приходилось видеть собратьев Петра в деле!..
Дядя до сих пор не может забыть похищенный тобой из Самбора скарб Волкича! — улыбнулся молодой шляхтич. — Ему невдомек, как можно отворить гвоздем немецкие замки!
— В сем деле нет ничего сложного, — хитро подмигнул ему казак, — если твой дядя захочет, я могу научить его!..
— Не стоит! — рассмеялся Флориан. — После всего, что ты натворил в Самборе, тебе нужно держаться от Воеводы подалее!
— Как знаешь, — пожал плечами Газда, — я хотел лишь помочь!..
— Слушай, а сам ты как здесь очутился? — вопросил юношу Бутурлин. — Самбор от сих мест далече…
— Провожал ко двору Великого Князя, датского посла, графа Розенкранца. Проездом из Кракова он останавливался в Самборском Замке, и дядя наказал мне сопроводить его с отрядом, до Москвы.
— Разве послу мало собственной стражи? — поднял на шляхтича удивленный взор Дмитрий.
— С недавних пор в Воеводстве стало неспокойно, — нахмурился Флориан, — на окраинах объявились какие-то небывалые тати!
— Почему «небывалые»? — полюбопытствовал боярин.
— Раньше в лесах озорничали мужики да беглые холопы, а теперь — погляди!
Шляхтич извлек из поясной сумки пару наконечников стрел и протянул их Бутурлину.
— Нас обстреляли ими по дороге, что идет мимо Старого Бора — сообщил Дмитрию Флориан, — двоих моих жолнежей ранили. Сии стрелы пронзают латы, как бумагу. Одна, чудом не задев меня, вошла в дерево, да так глубоко, что я ее насилу вытащил…
При виде наконечников стрел сердце боярина бешено забилось в груди. Это были те самые изделия, кои поставлял людям Валибея злокозненный тевтонец.
— Местным кузнецам таких ни в жизнь не отковать! — продолжил повествование Флориан. — Для сего нужно особое железо, коего в нашей земле не сыщешь. Да и сама работа стоит недешево. Лишь богатому владетелю по карману обеспечить столь дорогим оружием своих людей…
Я так мыслю: какой-то местный Магнат набрал себе подручных и грабит проезжий люд. Ты, верно, знаешь, как обстоят ныне дела в Унии. Любителей обобрать ближнего больше, чем когда-либо.
Земель, коими можно наделить всю знать, Короне недостает. Вотчину наследуют лишь старшие сыновья, младшие же идут в услужение к другим Магнатам.
Только не всем по сердцу такая служба. Одному досадно до седин ходить в оруженосцах, иному претит величать господами тех, кто не превосходит его родовитостью.
Вот подобные людишки и выходят на дорогу чинить разбой. А кто-то могущественный собрал их в шайку, вооружил…
До вас сия беда еще не докатилась. У Великого Князя земли много, а если кому из вассалов и не хватает, то всегда можно добыть на востоке.
Присвоит какой-нибудь смельчак клок пустоши, заселит его народом, срубит детинец и осядет в нем со своей дружиной…
— С дружиной, говоришь, осядет? — усмехнулся наивным мыслям юноши Бутурлин. — Не так все просто, брат…
Степь, она ведь тоже не безлюдна, ее кочевые племена населяют. Станешь раздвигать границы — упрешься в соседа, коему не в радость делиться с тобой угодиями.
А иные соседи сами не прочь расширить владения за счет порубежника. Я нынче с востока вернулся, такое повидал — в страшном сне на привидится!
Но даже если всю знать наделить землей, в ней отыщутся любители разбоя. Не все шляхетные берутся за кистень от бедности. Порой молодец не испытывает ни в чем нужды, а жадность все одно гонит его на большак!..
— Твоя правда! — согласился Флориан. — Вспомнить хотя бы того же Волкича. Прежде чем стать убийцей, он вовсе не бедствовал на Москве!
Однако мне любопытно, что за тать ныне снабжает стрелами разбойников под Самбором?
— Сдается, я знаю сего татя. Мне уже доводилось с ним встречаться. Ты не поверишь, но до недавнего времени он поставлял точь-в-точь такие наконечники стрел нукерам Валибея!