Иглой по винилу

Нун Джефф

— где тут студия? — спрашиваю

мне указывают на какую-то лестницу / вниз / где на верхней ступеньке лежит одинокая туфелька на каблучке-шпильке, как будто золушка вдруг подалась в потаскухи / вполне нормальный такой трэш-дворец / теперь — по длинному коридору / где безлюдно и пусто / мимо офисов и кабинетов без признаков жизни / наверное, я просто пришёл не в тот день

вот блин, на фиг / что я здесь делаю? — кто-нибудь знает?

просто иду по следам / по трескучим, шипящим следам от улыбки одной незнакомки

и тут из какого-то кабинета лениво и важно

выходит такой здоровенный котяра, весь чёрный / шелудивый, ободранный — в общем, зверюга конкретная / этот ходячий блошиный питомник глядит на меня, как на последнего идиота — мол, и чего ты припёрся, придурок / нормальные люди сюда не ходят / а потом он уходит вразвалочку по коридору, помахивая хвостом, как будто он тут самый главный хозяин

ладно, какого чёрта / иду, стало быть, за кошаком / к очередной двери

какой-то толстяк с аппетитом жуёт гамбургер у кухонной стойки

— и хули надо?

— а где тут студия?

— да внизу, ёпть! внизу!

да, душевные люди / возвращаюсь обратно по коридору и думаю: может, уже пора сваливать / нет, я серьёзно / и тут мне опять попадается этот котяра, сидит на заднице рядом с дверью / эта дверь деревянная — похоже, что там чулан или подсобка / ладно, откроем — посмотрим / ага, ещё одна лестница / дальше вниз / в темноту / ищу выключатель / нашёл / только он не работает / и почему я не удивлён?

как-то всё это глупо

старый кот глядит на меня одним глазом / второй слипся от гноя и не открывается / но тот, который открыт — взгляд совершенно маниакальный, такой чернушно-вудушный

ладно, котик / пойдём

держа футляр за спиной, спускаюсь по лестнице следом за чёрной зверюгой / спускаюсь буквально на ощупь / в спёртом воздухе пахнет плесенью / сырые стены — подстать испарине у меня на коже / из меня выжимает всю выпивку, влитую накануне / вниз / всё дальше и дальше вниз

внизу ещё одна дверь / стучу — никто не отвечает / стучу громче / по-прежнему — ничего / а потом дверь распахнулась, и кот кинулся внутрь, прошмыгнув у меня между ног / иду следом за зверем, в студию / пусто / никого нет / комната разделена стеклянной перегородкой / там темно / ну, почти / люди / ещё одна дверь — туда, к ним / открываю её

и встаю на пороге, прижимая к груди бас-гитару / просто стою и смотрю, что там

глубина погружения при полной загрузке

да, я играю на басу / и бас играет на мне / ну, вы, наверное, знаете: четырёхструнное, толстопузое электрическое чудовище, что пожирает заживо весь остальной звук

уже столько лет я брожу в этих четырёх струнах почти каждый час, каждый день, каждый надломленный удар сердца — пытаюсь добраться туда, где последний басовый рифф целуется с темнотой / инфразвуковой ритм, как мы это называем

даб-культура / полуночный отзвук / чтобы было, к чему стремиться

корпус, гриф, сокровенный захват вибрирующего потока / разгорячённое возбуждение — когда просто берёшь её в руки / гитару / и начинаешь играть / и чем дольше играешь, тем сильней возбуждение, тем плавнее скольжение от звука к звуку /

только всё это — зря, потому что любые песни, которые ты открываешь, играя, всё равно далеки от того, что ты слышишь во сне

почему я во всё это влез, объясняется просто: для меня это был шанс пройти ещё чуточку дальше по дороге басов / и, может быть, даже дойти до конца / до самых дальних пределов последнего тона / и поймать ритм души / собственно, это и будет история о том, что я нашёл в этих ритмах / и почему твоя музыка, пусть всего лишь на шаг, но всегда отстаёт от любви, которую ты отдаёшь этой музыке / и что у баса совсем не четыре струны

как раз когда начинает казаться, что ты просёк фишку

что ты, наконец, прикоснулся к тем, другим струнам / невидимым / ниже самого нижнего из регистров, в глубине, в самом средоточии звука / и ты погружаешься в глубину при неполной загрузке — чтобы добраться до этих струн / и видишь себя как бы со стороны, наблюдаешь

они могут тебя утянуть в самый низ, эти струны могут-могут, уж вы мне поверьте / пожалуйста

глэм

дымная комната / мерцающие огоньки, красные и зелёные / световые узоры на микшерском пульте / фигуры в полумраке

— здрасте

говорит кто-то из них / включается свет / и всё встаёт в фокус

их трое / две девушки и один парень, кажется, так / и ещё — я / и на меня все смотрят

— ага, ты пришёл

этот голос / улыбка / со вчерашнего вечера я иду следом за этой улыбкой / донна, её так зовут, и больше я ничего про неё не знаю / эта девушка подошла ко мне после концерта и сказала, что ей понравилось, что я делаю с ритмом, и что у неё есть своя группа, и, может быть, я смогу как-нибудь, ну, оживить их звучание

— да, я пришёл — отвечаю

да и как тут было не прийти / следом за этой улыбкой / лет девятнадцать, ну, двадцать, не больше / очень стильная девушка / волосы спутанные, словно свалявшиеся, но это такая причёска / облегающая футболка с закрытым горлом / на предплечье — татушка, игральная карта / и ослепительно чёрная кожа / ну да, она чёрная / глубокие, выразительные глаза / большой, красиво очерченный рот под толстым слоем пурпурной помады / в ней всё — до предела, до самых краёв / и эта улыбка, всегда наготове / она есть, даже когда её нет / но сейчас она есть / и нацелена на меня

— и чего ты с таким интересом разглядываешь? — спрашивает она

— тебя

— а это ещё что за хрен? — интересуется та, другая

— томми, да? — уточняет донна

блин, эта девчонка меня опускает

— эллиот

— ну, входи, эллиот / не стесняйся

смех

— ага, только тебя, бля, и ждали

и я вхожу в студию / тесное помещение, забитое аппаратурой / усилители, микшеры, звукозаписывающее оборудование / одна стена, от пола до потолка — сплошные полки с виниловыми пластинками / пространство буквально клубится дымом / вентиляции — никакой / ну да, я, вообще-то, и сам не прочь иной раз раскуриться хорошей травой / но у них тут такой кумар, что мне вставляет уже от дыма