Игнат, его милая родина (CИ)
Шрифт:
– - Может быть она, наоборот, скрывает свои недостатки, -- заметил кто-то из команды.
Все невольно улыбнулись безобидному предположению.
– -А вот моя знакомая -- поэтесса Натали -- два месяца пробыла в гареме. Рвётся туда, хочет вернуться -- не берут-с, -- чтобы отвлечься от показавшейся острой для всех проблемы, заметил Игнат.
Все смотрели на молодого человека, его взгляд внимательно сопровождал стройный стан, проходившей мимо в чадре женщины. Многие улыбались.
Игорь, не выдержав такого редкого постоянства, рассмеялся. Мог
– - Ну и ну!
– - Как всегда, поговорили ни о чём, после этого ещё и отдохнули, -- закончил разговор руководитель.
Игнат подошёл к эвкалипту, чтобы снять свои неожиданно возникшие в душе волнения, тихо прошептал:
– - Прости меня, что я испугался тебя. Мы жители одной земли и должны во всём помогать друг другу.
Произнося эти слова, он думал не столько о дереве, в которое в этот момент вложил все неожиданные проявления этого континента, сколько о людях этой удивительной страны. Ливия в контрастах только одного дня помогла увидеть кое-что из многообразия существующих в мире человеческих отношений.
– - Куда же запряталась змея?
– - рассматривая дерево, интересовался Игорь.
Его вопрос насторожил всех. Руководитель поездки забеспокоился:
– - Как бы кого не укусила.
Пригласили работника парка. Тот внимательно выслушал возбуждённых людей, осмотрел кроны деревьев, улыбнулся и сказал:
– - Такого здесь не бывает. Мираж.
– - Мы же не придумали, своими глазами видели, -- убеждали работника парка пассажиры.
– - Нет, было видение, только не змея, -- дружелюбно улыбаясь, отрицательно перед собой качал рукой мужчина. По нему было видно, что никакая сила не переубедит этого человека, отвечающего за обслуживаемый им участок, в обратном.
Все направились к автобусу. Каждый остался при своём мнении. Но вопрос: "Как могла жить в таких условиях змея?" -- у Игната остался. Чистота вымытых тротуаров не подвергала сомнению слова обслуживающего парк человека. Успокаивало Игната то, что этот населённый пункт останется в его жизни уходящим эпизодом. Конечно, останется, но после этого случая глаза Игната всегда ищут, даже среди раскалённых солнцем жёлтых песков, извивающуюся ленту. При поездках не покидает Игната появившееся с той поры чувство присутствия змеи и в родных краях.
Руководитель под впечатлением только что состоявшегося разговора с молодым человеком решил провести внеочередную беседу на тему морали, которая была похожа на дискуссию. Напомнил:
– - С женщинами не разговаривать. Здесь порядки установлены, и менять их никто не позволит.
– - У них же произошла революция, -- с хитрой улыбкой напомнил Игорь о недавних событиях.
– - Ввели полицию морали. Что не по Корану, подлежит немедленному наказанию, -- пояснил руководитель.
– - Какой-то изощрённо прикрытый геноцид, -- тихо, скорее, сам с собою рассуждал Игнат.
– - А где его нет? Чтобы кому-то жилось вольготно, другому вольно или невольно нужно собой поступиться, -- услышав слова Игната, заметил руководитель.
– - Нам ли говорить об этом. Помните, после революции под угрозой расправы великих учёных России отправили на Запад, -- заметил Игорь. Этим напомнил, что приехали сюда с собственным неподъёмным грузом. У Игната появилась мысль: "Умные люди -- чем их меньше в государстве, тем лучше обывателям и легче ими управлять".
– - Так против кого направлено действие -- против высланного умного контингента или, наоборот, против народа? В этом я до сих пор так и не разобрался, -- говорил старший экскурсии. Из его слов чувствовалось, что этот вопрос его интересовал чрезвычайно.
Слова запали Игнату в душу, остались в памяти. Подумал: "Уйду на пенсию -- обязательно на эту тему составлю трактат и обязательно увяжу его с ливийскими черноглазыми затворницами". В его голове рождались и пропадали сцены жизни прекрасных стройных дев, которым иногда белый свет может казаться не в радость.
– - Их вина лишь в том, что они родились здесь, и не больше, -- не мог успокоиться молодой человек.
– - Вина наших учёных была тоже в том, что они родились в России, -- хлопая молодого человека по плечу, заметил Игорь.
– - Для сведения, все здесь говорят на родном арабском языке, но знают и понимают другие, особенно французский и английский, -- напомнил старший.
– - Пережиток колониализма...
– - шутя, поддерживал руководителя Игорь.
– - Кому здесь не нравится, могут уезжать домой, -- прервал руководитель.
– - А это к чему?
– - спросил Игнат, удивляясь вспышке недовольства.
– -В прошлый раз в команде оказался болтливый молодой человек: критиковал порядки, оскорбительно отзывался о стране, особенно, о её людях, совсем распоясался, пришлось его в срочном порядке отправить обратно, -- предупреждая, старший напоминал всем об этике поведения за границей.
– - Могли и простить, -- заметил молодой человек.
– - Шофёр хорошо знал наш язык. Вечером мне устроили "приём", был скандал. Пришлось принять меры.
– - Я уверен, что и наш водитель хорошо владеет русским языком, а делает вид, что не понимает, потому что молчание для него -- золото, -- заметил заместитель руководителя.
– - Оскорбительное поведение в чужой стране у меня не укладывается в голове. Зачем такими комплектуют команды?
– - пожал плечами Игнат.
– - У нас есть задание, по нему и нужно работать, а не заниматься обустройством вселенной, -- напомнил руководитель.
– - Какая форма у полиции морали? Какое отличие есть в форме полиции морали? Как бы с этими порядками мне не попасть в историю,-- не в шутку забеспокоился засмотревшийся на глаз незнакомки молодой человек. Чуть не плакал: -- Я же в каждой чадре теперь буду искать её милые глаза. Они и сейчас передо мной. Вдруг найду, сорвусь?!
– -Работники полиции морали всегда в гражданской одежде. Сидят на перекрёстках в мелких заведениях. Отличить их трудно. Пьют кока-колу, наблюдают за улицей, -- напомнил руководитель.