Игольное ушко
Шрифт:
Фабер чуть сместился, и его бедро задело за рычаг коробки передач, переставив его на большую скорость. Машина все еще была в движении, поэтому мотор рванул, «джип» закачался. Дэвид получил возможность размахнуться и нанести Фаберу мощный удар слева – он попал точно в подбородок. Фабера словно подбросило. Он полетел через всю кабину, ударился головой в дверь, зацепил плечом за ручку. Дверца открылась, он вывалился из машины прямо на дорогу лицом в грязь.
На какое-то время Фабер потерял сознание. Когда он пришел в себя и открыл глаза, то смог увидеть перед собой только ярко-синие круги на багряном фоне. В то же мгновение он услышал приближающийся шум мотора. Фабер встряхнул головой, медленно, помогая себе руками, встал на колени. Звук машины становился все отчетливее. Он повернул голову и сквозь пелену в глазах увидел «джип», который ехал прямо на него.
Дэвид пытался раздавить врага, как червяка.
Бампер был уже в каком-нибудь ярде от его лица, когда Фабер отпрыгнул в сторону. Из-под колес в него полетели комки грязи, крылом ударило ногу. Он кубарем покатился по мокрой траве, встал на одно колено. Ушибленная нога болела. «Джип» уже повернул обратно и опять приближался.
Через лобовое стекло он видел лицо Дэвида. Англичанин наклонился вперед в своем кресле, губы сжались в жесткой улыбке, он был похож на одержимого… наверное, представлял себя в кабине «Спитфайра», под прикрытием солнца пикирующего сверху на вражеский самолет со всей своей мощью в восемь браунинговских пулеметов, каждый со скорострельностью 1260 выстрелов в минуту.
Фабер сместился к краю скалы. «Джип» набирал скорость. Генрих знал, что убежать никак не сможет. Он посмотрел вниз – почти вертикальный склон, где-то футов сто до бушующих волн. «Джип» неумолимо приближался. Фабер искал глазами любое укрытие. Вокруг ничего не было.
Машина находилась уже ярдах в пяти… шла на скорости около сорока миль в час. Колеса почти у самого края. Фабер перекинул тело вниз и повис, крепко держась руками за острые камни на краю обрыва.
Колеса прошлись совсем рядом. Одно из них фактически свесилось вниз. Фабер даже подумал, что все кончено и сейчас «джип» свалится в море, но водитель тут же дал задний ход, машина отъехала в сторону.
Камни шатались под рукой – видимо, колеса их расшатали. Фабер чувствовал, что начинает соскальзывать. Внизу шумело море, неистовые волны бились о скалы. Он ухватился за камень покрепче, сломал ноготь, не обратил на это никакого внимания. Затем удалось перехватиться второй рукой. Генрих с силой подтянулся, поднял свое тело вверх. Над обрывом показалась его голова, затем плечи, ноги… огромным усилием воли он снова оказался наверху.
«Джип» разворачивался. На этот раз Фабер не стал ждать, а побежал прямо на него. Нога болела ужасно, но, скорее всего, не сломана. Дэвид готовился к следующей атаке. Фабер чуть уклонился в сторону, вынудив водителя крутануть руль и сбавить скорость.
Генрих знал, что долго он так не продержится, выдохнется куда раньше Дэвида. Это его последний шанс.
Он побежал быстрее, несколько раз меняя направление, петляя, чувствуя, что за спиной машина также делает зигзаги. Тем не менее, «джип» догонял. Фабер перешел на спринтерский бег, «джип» неотступно держался сзади. Между ними оставалось ярда четыре, когда Дэвид взял руль правее, но поздно, слишком поздно. Фабер с ходу прыгнул лицом вниз прямо на брезент.
Несколько секунд он лежал, переводя дыхание. Жгло ушибленную ногу, разрывались легкие.
«Джип» не прекращал движения. Фабер выхватил стилет из рукава, прорезал дыру в брезенте. Материал в месте надреза повис клочьями, Фабер увидел рядом шею своего врага.
Дэвид взглянул вверх, на лице застыло удивление. Фабер замахнулся рукой, чтобы ударить ножом поточнее.
Дэвид резко крутанул руль. Машину занесло на повороте, она сильно накренилась набок. Фабер попытался удержаться наверху, но в это время «джип» набрал скорость, его сильно качнуло, подбросило, машина выпрямилась, грузно опустилась на все четыре колеса.
Фабер отлетел на несколько ярдов, неудачно упал на землю, несколько секунд вообще не мог двигаться.
Волею судеб они опять оказались рядом с обрывом.
В траве Фабер увидел свой нож, поднял его, повернулся в сторону машины.
«Джип» стоял прямо на краю скалы. Дэвид каким-то образом смог вместе с креслом выбраться через брезент. Сейчас он толкал свое кресло в сторону от обрыва. Фабер побежал за ним. Он ненавидел калеку, впрочем, отдавал должное его храбрости.
Дэвид, должно быть, услышал позади себя топот ног, потому что, когда Фабер приблизился, кресло остановилось, в руке англичанина заблестел большой гаечный ключ.
Фабер с ходу бросился к креслу, перевернул его. Последнее, о чем он успел подумать, было то, что они оба вместе с креслом вполне могут упасть в море… в этот момент ключ со свистом опустился ему на затылок, в глазах потемнело.
Когда он пришел в себя, кресло по-прежнему лежало рядом, на боку. Дэвида нигде не было видно. Фабер стоял, изумленно смотрел по сторонам.
– Здесь, – раздался крик.
Голос доносился откуда-то снизу. Дэвид, должно быть, ударил его в тот момент, когда, вываливаясь из кресла, летел к обрыву. Фабер подполз к краю скалы, осторожно заглянул вниз.
Дэвид уцепился одной рукой за куст, другой за небольшую трещину в скале. Он беспомощно висел, совсем как Фабер несколькими минутами ранее. Браваду с лица как ветром сдуло.
– Вытащи меня, ради Бога, – прохрипел он. Фабер нагнулся ниже.
– Как ты узнал о кассете?
– Помоги, пожалуйста.
– Сначала скажи про кассету.
– О Боже. – Дэвид на секунду затих. – Когда ты поднялся к Тому наверх, твоя куртка сушилась на кухне. В кармане я нашел негативы.
– И ты думаешь, этого достаточно, чтобы убить меня?
– Этого и того, что ты сделал ночью с моей женой, будучи гостем в моем доме… ни один англичанин не позволил бы себе…
Фабер не мог не расхохотаться. Чудак Дэвид, судя по всему, так и остался ребенком.
– Где пленка?
– У меня в пиджаке.
– Отдай ее, а я тебя вытащу.
– Не могу достать, руки заняты. Быстрее, слабею…
Фабер лег на живот, свесился через край, дотянулся до его плаща, отвернул, залез в нагрудный карман пиджака. Наконец-то пальцы нащупали кассету, он осторожно вынул ее, уже наверху пробежал глазами негативы – вроде все на месте. Фабер вернул пленку в карман своей куртки, застегнул на пуговицу, опять повернулся к Дэвиду… Все, больше никаких ошибок.