Игорь Святославич
Шрифт:
— Я старше Ярослава, а ты, Игорь, старше Всеволода. Так я теперь вам вместо отца и приказывают тебе, Игорь, оставаться здесь и оберегать Чернигов. Ярослав останется в Киеве. А я со Всеволодом и Владимиром пойду выручать рязанского князя и сына своего Глеба.
Святослав и половецкое войско разделил надвое: с Игорем оставил орду Кончака и его брата, с собой взял ханов Гзу и Осолука.
Плененную Давыдову дружину Святослав отправил в Киев. К Давыду умчался гонец с предупреждением, если вздумают Ростиславичи мечами греметь в отсутствие Святослава, все
В начале июня пешие рати киевского князя в насадах двинулись вверх по Днепру, конные полки шли берегом.
В ту же пору пришла весть о смерти от болезни младшего из Ростиславичей, Мстислава.
Ярослав, узнав об этом, возрадовался и не спешил ехать в Киев, полагая, что Давыду и Рюрику ныне не до мести.
Внезапно из Киева прибыл гонец, сообщивший, что Рюрик с дружиной ворвался рано поутру в Киев, побил людей Святославовых и освободил смолян из поруба.
— Теперь в порубе сидят те из киевлян, что сторону Ольговичей держали, — сообщил гонец. — Рюрик призвал на подмогу князей луцких, Всеволода и Ингваря. Да послал за помощью к Ярославу Осмомыслу.
— А где Давыд? — спросил Игорь.
— Ушел в Смоленск, собирает войско, чтобы ударить в спину Святославу, — ответил гонец.
Ярослав от услышанного чуть дара речи не лишился. Кто бы мог подумать, что у Ростиславичей достанет дерзости захватить Киев! И что будет, если Ярослав Осмомысл подобно луцким князьям окажет поддержку Ростиславичам?!
— Написал бы письмо своему тестю да растолковал бы, кто ему истинный друг, а кто враг, — подступил к Игорю Ярослав. — Поторопись, Игорь. Коль придут к Рюрику галичане, нам его не одолеть будет. И Святослав далече…
Но Игорь думал о другом.
— Надо немедля на Давыда идти, — сказал он, — не дать ему против Святослава выступить.
— Ополоумел ты, что ли, брат! — воскликнул Ярослав. — Уйдем мы из Чернигова, кто оборонит город от Рюрика, коль он сюда пожалует?
— Без галичан Рюрик из Киева и носа не покажет, — заметил Игорь, — а покуда подойдут галичане, мы к тому времени разобьем Давыда и вернемся назад.
— А ну как не успеем?
— Успеем, брат.
— Так, может, сначала на Киев двинем, покуда галичане не подоспели?
— С наскока нам Киев не взять, а на долгую осаду у нас времени нет, — возразил Игорь. — К тому же я не хочу, чтобы половцы киевскую волость пограбили, ведь это владение Святослава. Пускай лучше грабят волость Давыда.
Ярослав нехотя, но согласился с мнением Игоря. И хотя по возрасту старшинство было за Ярославом, он тем не менее уступил главенство над объединенным войском Игорю, зная его ратное умение.
Игорь полагал, что Давыд станет собирать войско близ Смоленска в своих коренных землях, поэтому хотел вести черниговские полки, половцев и свою дружину прямиком к Смоленску. Однако полоцкий князь Всеслав известил Игоря, что Давыд сговаривается с друцким князем Глебом против Ольговичей. Всеслав был готов вместе с братом Брячиславом заступить в стремя против Давыда и Глеба Друцкого, который являлся их злейшим врагом.
Игорь повел войско к реке Дручь, на которой стоял город Друцк.
Дремучие хвойные леса соседствовали с болотными топями, где кишели комары. Маленькие речушки терялись в лесных дебрях. Солнце каждое утро всходило на небосклон из-за дальнего леса, а вечером пряталось за верхушками вековых сосен.
Половцы чувствовали себя неуверенно на узких лесных дорогах. Во время стоянок их шаманы колотили в бубны и нараспев выкрикивали заклинания, отгоняя злых духов, которые мерещились суеверным степнякам в просветах между Деревьями.
Редкие селения по берегам рек и на лесных вырубках встречали идущее на северо-восток воинство пустотой и безмолвием. Лесные жители всегда отличались осторожностью, поэтому загодя прятались в лесу, сами уходили и угоняли скот.
К Друцку черниговские рати подступили в середине лета.
Город стоял на крутом берегу Дручи, его окружали высокие земляные валы. На них возвышались стены и башни из дубовых бревен, сверху укрытые тесовой кровлей. Перед валами пролегал глубокий ров, заполненный водой из Дручи. Город был как бы на острове.
— И невелик городок, а неприступен, — промолвил Игорь, озирая с холма укрепления Друцка.
Находившийся тут же Ярослав недовольно пробурчал:
— Ты сам пожелал забраться в эти дебри. Вот и думай теперь, как воевать станем.
В словах Ярослава явственно слышалось и другое: в случае неудачи вина будет не на нем.
Игорь расположил войско станом за ближним лесом, так, чтобы перекрыть обе дороги, ведущие от Друцка к Днепру и Смоленску. «Ежели и придет помощь к Давыду и друцкому князю, то непременно оттуда», — рассудил он.
Покуда черниговские дозоры обшаривали местность вокруг, а воины в стане готовились к штурму, из Друцка пожаловали послы.
Игорь встретил послов в своем шатре, где были Ярослав, половецкие ханы и военачальники черниговских ковуев. Пусть узнает друцкий князь, какая у них сила!
Глава посольства, рыжебородый осанистый боярин, гневно обратился к Игорю:
— Почто вы здесь? Мы вас сюда не звали и мира с вами не нарушали!
— Давыд Ростиславич зло замыслил против Ольговичей, потому мы здесь, — ответил Игорь, — ибо друзья Давыда — наши враги. Пусть князь твой выдаст нам Давыда с головой, тогда мы уйдем, не причинив вреда вашей волости. А нет — Бог нас рассудит!
— Давыда нет в Друцке, — нахмурившись, промолвил рыжебородый. — Вот уже шесть дней, как он ушел к себе в Смоленск, оставив нашему князю свою дружину.
— Готов ли ты крест целовать на этом? — спросил посла Ярослав.
— Говорю как на духу, — ответил рыжебородый, не пряча глаз. — Нету Давыда в Друцке.
Ярослав, переглянувшись с Игорем, послал дружинника за священником.
Священник в темной грубой рясе вступил в шатер, неся в руках большой серебряный крест с телом распятого Христа на нем. Был он немолод, в темной бороде виднелась седая прядь.