Игра, или Невероятные приключения Пети Огонькова на Земле и на Марсе
Шрифт:
Петя перепрыгнул на обтянутый зеленым сукном ломберный столик, перескочил на бюро и подбежал к телефону. Приподнявшись на цыпочки, дотянулся до трубки кончиками пальцев. Нет, конечно глупо пытаться сдвинуть с места такую громадину. А что если… Подтащив к аппарату карандаш, Петя попытался орудовать им как рычагом. Карандаш сам по себе огромный, словно телеграфный столб…
Но вот трубка загремела вниз и пронзительно загудела. Отлично, осталось только набрать номер.
Петя забрался на аппарат и встал на кнопку первой цифры домашнего номера Славика Подберезкина. Кнопка под его весом плавно просела, гудение
Не успел отзвучать второй гудок, как в комнате раздался взволнованный голос Славика:
— Алло! Алло!
Петя спрыгнул на стол и подбежал к той части трубки, в которую обычно говорят.
— Алло, алло, Петя, Огоньков, это ты?.. — зашептал Славик с надеждой.
— Да! Это я! — крикнул Петя в одну из дырочек.
Из трубки, с того конца, который обычно подносят к уху, послышался вздох облегчения. Затем Славик сказал в сторону: «Это он, все в порядке» и снова зашептал в трубку:
— Где ты сейчас? Где ты находишься?
— Не знаю, в какой-то квартире.
— Адрес, адрес давай, мы сейчас приедем!
— Да я ведь адреса не знаю, где-то в районе Охтинского моста…
— Попал пальцем в небо.
Трубку выхватила Маринка Корзинкина:
— Петя! Петя! Ты где? Тебя родители ищут, мы не знаем, что говорить!
Трубка снова оказалась в руках у Славика:
— Может быть, из окна что-то видно? Особые приметы…
— Ладно, посмотрю какие-нибудь квитанции. А что родители?
— Ты понимаешь, они уже все телефоны оборвали. Какие-то нервные попались. Надо им еще одну записку прислать.
— Записка не поможет…
— Все равно надо тянуть время, пока инопланетяне опять не выйдут на связь. Я просто уверен, что все это время они за тобой наблюдают. Ты, самое главное, попытайся вытянуть из них как можно больше технической информации, в особенности что касается принципиально новых типов двигателей.
— Да я, вроде как, с ними уже два раза…
Но тут в прихожей защелкал замок входной двери, и Петя крикнул:
— Кто-то идет, я перезвоню!
— Петя! Не отчаивайся! Мы с тобой! — пискнула напоследок Маринка Корзинкина, и в трубке засигналили отрывистые гудки.
Заскрипел паркет, Петя мотнулся в одну сторону, в другую и, не найдя ничего лучшего, забрался в стоявшую поблизости массивную бронзовую чернильницу. Чернил здесь не водилось уже лет сто, зато пыли накопилось предостаточно. Петя прижал к лицу нижний край рубашки, стараясь дышать через ткань, и затаился.
Дверь открылась, и в комнату вошел пожилой мужчина профессорского вида. На нем были прямоугольной формы очки и аккуратная бородка с проседью. Он сразу увидел брошенную возле аппарата, надрывающуюся короткими сигналами трубку и быстро огляделся. Подошел к окну и подергал на прочность прутья решетки. То же самое он проделал и в других комнатах. Осмотрел через лупу замок входной двери. Снова прошел по всем комнатам, хлопая дверцами шкафов, выдвигая ящики и заглядывая под кровати. Подошел к телефонному аппарату, постоял немного в раздумье, взял трубку, нажал на сброс и затем на кнопку повтора последнего номера. В комнате опять послышался голос Славика Подберезкина:
— Алло! Алло!
— Алло, это с коммутатора беспокоят, — заговорил мужчина
Быстро начиркав на бумажке цифры номера, мужчина достал из золотого портсигара папироску, прикурил и некоторое время стоял в раздумье у окна, пуская дым. Затем закрыл окно на все запоры, подошел к телефону и одним нажатием вызвал чей-то номер, хранящийся в памяти аппарата.
— Горохов? — сказал мужчина властным голосом.
— Петр Эрнестович, это вы? Что-нибудь случилось? — взволнованно отозвался Горохов тоном, каким подчиненные разговаривают с начальством.
«Петр Эрнестович, — прошептал Петя. — Он мне вроде как тезка…»
— Случилось, случилось, — неторопливо продолжал хозяин квартиры. — Кто-то здесь навел шмон, да так аккуратно, что даже я ничего понять не могу.
— Пропало что-нибудь?
— Нет, ничего, это меня и беспокоит. Ни на замке, ни на окнах никаких следов.
— Так может быть у вас вообще некого не было, а, профессор?
— Попридержи язык, идиот. Кто-то звонил с моего телефона.
— Правда? А куда?
— Вот это сейчас ты и проверь. Зайди за Вовчиком и сходите туда вместе, водопровод или газ, что-ли, посмотрите… Запиши номерок.
— Готово. А это случайно не менты?
— Не каркай, дурак. Менты бы меня сразу взяли, я не международный шпион, чтобы за мною следить. Я вор, понял? И ты вор.
— Понял, сейчас иду. Так мы отменять ничего не будем?
— Нет, не будем. Завтра явитесь ко мне, как договорились, и все обсудим.
— Эх, профессор… Если такое дело — и выгорит, куплю себе фазенду где-нибудь в тропиках…
— Ладно, не болтай лишнего, действуйте.
Петр Эрнестович ушел на кухню, и там вскоре засвистел чайник. А Петя вылез из чернильницы, отряхнулся от пыли и перебрался на полку, где можно было укрыться за любой из множества стоящих здесь старинных безделушек.
Все услышанное Пете очень не понравилось. Хозяин квартиры был вор, а никакой не профессор. И все это богатство — мебель, книги, картины, антиквариат — без сомнения было нажито преступным путем. Предупредить Подберезкина о возможном визите двух других жуликов он не мог, потому что при наборе брякал телефон где-то в другой комнате. Выбраться из этой квартиры он тоже не мог, так как окно было теперь наглухо закрыто. Бессильный что-либо предпринять, Петя ходил по полке взад-вперед, и грыз ногти и разговаривал сам с собой.
Прошло часа два. Позвонил Горохов и доложил, что в интересующей квартире живет детский писатель Подберезкин, лопух и фраер. Еще его жена и сынок-малолетка, так что ничего подозрительного. Жена, правда, оказалась сильно доставучей — пришлось взаправду починить сливной бачок в туалете, а больше ничего.
Еще раз подтвердив завтрашнюю встречу, они распрощались.
Петр Эрнестович еще долго, недоуменно пожимая плечами, ходил по квартире, осматривая через лупу окна и двери, и даже кое-где постукивая по стенам. В конце концов он угомонился и улегся спать в соседней комнате. Там еще долго горел свет и шелестели страницы книги. А когда наконец свет погас и послышалось мерное похрапывание, Петя слез с полки и на цыпочках прокрался в прихожую.